Страница 86 из 125
- Насколько ты мне позволишь.
Вася нахмурилась и ещё минут десять чистила картошку молча, пока Эрик не отобрал у неё ведёрко, нож и принялся почищенную картошку резать – одинаковыми дольками. Совершенно одинаковыми – и даже если измерить, погрешность была бы в миллиметр, не больше.
- Как у вас... тебя? Это получается? - спросила вдруг Вася. - У меня – вон, - она указала на разрезанный ею по первости картофель, который Эрик отнёс на ледник (не пропадать же!). - А у вас... тебя... вон как.
- На третьем курсе у тебя начнётся схемочерчение, - отозвался Эрик. - Пока только основы, специальная теория позже будет. После этого, поверь мне, и ты будешь всё резать, чертить и делить только на равные доли... Преподаватель там просто монстр.
- Что, хуже, чем ты?
Эрик даже нож отложил.
- Я?! Да я... Я просто... О, ну как будто я не знаю, как вы меня все Цветочком называете!
- Одуванчиком, - спокойно поправила Вася. - И все тебя боятся. Смотри. - Она потянулась, взяла из приготовленного для печи угля самый тоненький и острый и быстро начертила на полу карикатуру: зверского вида хищный одуванчик тянет к студентам свои листья-лапы. - Вот. Это недавно путевики нарисовали, а мы потом всю историю копировали. Это, - она ткнула в одуванчик, - ты.
Эрик изучил художество, подумал про себя: "Студенты..." - и продолжил резать картофель. Вася за его спиной молчала какое-то время, потом спросила:
- Тебе неприятно? - таким тоном, каким обычно ассистент в лаборатории, отрезая лягушке лапу, интересуется в шутку, удобно ли ей. Работал Эрик с таким маньяком. Незабываемые впечатления...
- Нет, - Эрик смешал картофель, выложил слоями, полил соусом, добавил ещё слой. - Мы боялись Серпентину, когда она у нас вела. Я и теперь её боюсь. Но она очень хороший специалист, и я рад, что пишу научную работу у неё, а не у кого-то другого.
Вася помолчала, потом вдруг сказала:
- Просто я не хотела тебя обидеть. А скоро будет запеканка?
- Через сорок минут. - Эрик вымыл руки. - Иди сюда.
- Зачем? - Вася тем не менее встала и подошла.
Эрик вручил ей полотенце.
- Я буду подавать посуду, ты – её досуха вытирать. Ясно?
Вася кивнула. Вытирала она действительно досуха, в одной миске чуть дыру не протёрла. В полотенце – так уж точно. Эрик смотрел, но не мешал. Когда студент делает ошибку и не просит помощи – не надо мешать. Пусть ошибётся, зато потом лучше запомнит, что именно сделал неправильно.
Вася аккуратно поставила на стол последнюю чашку.
- Всё.
- Молодец, - улыбнулся ей Эрик, и Вася неожиданно улыбнулась в ответ. - Устала?
Вася покачала головой.
- Хорошо. - Эрик кивнул на стулья у обеденного стола. - Тогда давай поговорим.
Вася послушно села и сложила руки на коленях, дескать, готова слушать. "Почему она настолько послушна?" - удивился Эрик, но вслух ничего спрашивать не стал.
- Хорошо... - повторил он. - Хорошо... Вот ты побила нежить в подвале...
Вася кивнула: да, побила.
- Что теперь собираешься делать?
Вася молча в упор посмотрела на Эрика. Тот взгляд не отвёл, и девушка вдруг усмехнулась.
- Что, даже не спросишь, почему я не такая, как на портрете?
- Ты сбежала от родителей. После объявления в газете тебя бы любой узнал, а у князя руки длинные – достали бы отовсюду. Конечно, ты изменила внешность, - пожал плечами Эрик, а про себя подумал: "А ещё это первое, что приходит на ум в твоём возрасте. Хочется приключений, да?"
Вася хмыкнула.
- Какой же ты зануда...
"Злоба в подростковом возрасте – это тоже нормально, - напомнил себе Эрик. - Ты, например, сразу с кулаками бросался на всех, кто улыбался, услышав твою фамилию".
- Вася, что ты собираешься делать дальше? - повторил он.
- А тебе зачем? - вскинулась Вася. - Тебе какое дело? Что, главный приз терять не хочешь или папочке моему потом донесёшь, чтобы он тебе на исследования денег дал? Думаешь, я не знаю, зачем я вам всем нужна? Красивая рожа, мешок денег и громкий титул! Я не такая дура, как ты думаешь! Я тебе ничего не скажу!
"Буду молчать, как партизан, страдать и упиваться жалостью к себе, - весело закончил про себя Эрик. - Чёрт возьми, но если она разревётся, что я буду делать?" Как и у большинства мужчин, на рыдающих женщин у Эрика была аллергия: тряслись коленки, отнимался язык, а голова совершенно отказывалась работать – чем, кстати, леди Эрина часто пользовалась.
Он передвинул стул так, чтобы быть к Васе поближе и попытался взять её за руки. Вася отшатнулась и зашипела при этом совершенно как рассерженная кошка, а взгляд метнулся в сторону шкафа со сковородками.