Страница 12 из 125
- И что мне надо с ним делать?
- Вообще-то – отправить в портал, он в коридоре…
Дослушивать Василиса не стала – она распахнула дверь и приказала: «За мной!» Упырь, хрипя, послушался – и тащился за Василисой ровно два шага, пока одна из дам в очереди на пенсию не упала в обморок. Тогда упырь принюхался и завыл. Громко, заунывно, очень трогательно.
- Божечки, это вот это там делать надо? – зашептались дамы, когда вой стих. – Это вот так проверяют?
- Пошёл к порталу! – приказала Василиса, которая никакой портал не видела и, конечно, не чувствовала. Её амулет-череп почему-то молчал. – Быстро!
Упырь пошёл – а дамы побежали. Их животы стремительно уменьшались (из-под юбок разные вещи падали), а несколько девиц на поверку даже оказались мужского пола – вот они-то как раз на портал и наткнулись. Случайно. Тот высосал у них всю магию иллюзии, снял личину и куда-то отправил – судя по крикам, в неприятное место. Слава богу, заклинание Васи не разрушилось – только амулет-череп нагрелся.
- Доставай их теперь, - вздохнул замдекана, появляясь в коридоре. – Душечка, мы здесь ещё полчаса портал не откроем – иначе эфир схлопнется. Проще уборщиков вызвать. Прикончите его.
Василиса посмотрела на упыря. Тот оскалился.
- Жалко, - вздохнула девушка.
- Упыря? – изумился замдекана. За его спиной покатился со смеху толстячок, в то время как госпожа Серпентина чинно пила чай. – Дорогая моя, он уже лет десять как мёртв. Подарите ему покой – и давайте с этим заканчивать!
Василиса вздохнула.
- Нет, ну я так не могу. Он же…
Замдекана снова щёлкнул пальцами, и упырь, обезумев, бросился на девушку.
Дзынь! Фыр! Плюх!
Василиса отошла, стирая грязь со штанов, а останки упыря отлетели прямо под ноги появившегося в дверях юноши – светленького, тоненького и такого миловидного, что на раз-два с девчонкой спутаешь. Что-то в нём было от одуванчика – наверное, пушистые густые волосы. Прямо как цветочек!
Он посмотрел на упыря, на Василису – особенно на её сковородку. И выдал:
- Э-э-э…
- О, замечательно! – заявил толстячок, появляясь в дверях кабинета. – Эрик, ты удивительно вовремя. Вот, принимаем новую студентку на твой курс. Как думаешь, сдала она вступительный экзамен?
- Э-э-э? – беспомощно протянул бедный Одуванчик.
Василиса свирепо уставилась на него, раскручивая сковородку. Глаза Одуванчика неотступно следили за ней.
- Ну что ты, Эрик. Будешь учить нашу прекрасную даму?
- Ай! – сглотнул Одуванчик. И выдохнул: - А без этого никак?
- Мой с-с-с дорогой, - прошипела госпожа Серпентина, появляясь в коридоре и отодвигая обоих мужчин – замдекана с ректором – к стене. – Ты напиш-ш-шал программу курса?
- Э-э-э?! – снова завёлся Одуванчик. Василисе даже сквозь презрение стало его жалко. Чего «э-э-э»-то?
- Вот, дорогая, познакомьтесь, - улыбнулся ректор, обращаясь к Василисе. – Это ваш будущий куратор. Он будет вести у вас практикумы.
- И теорию неш-ш-шити, - вставила госпожа Серпентина, и Василиса уставилась на её ноги. Точнее, их отсутствие – вместо ног у госпожи был змеиный хвост. И начинался он ещё в кабинете.
- Но я уже веду теорию нежити у некромантов! – выпалил Одуванчик. – И у целителей! И даже у чаровниц!
- Ты ш-ш-то-то имеешь против-с-с-с? – просвистела госпожа Серпентина.
Одуванчик как-то сразу сник. И пролепетал:
- Мне бы в субботу днём отгул взять…
- Заш-ш-шем?
- Матушка попросила…
«Какой слизняк», - подумала Василиса и отвернулась. Слабых мужчин она презирала – а этот был ещё и жалким.
- Тогда иди-с-с-с, - разрешила госпожа Серпентина. – Я с-с-с-сделаю тебе с-с-сзамену… Пос-с-смотрим-с-с-с.
- Спасибо, - вздохнул Одуванчик и, тоскливо глянув на Василису, поскорее исчез из коридора.
- Его матушка уже третью жалобу императору подала, - словно между прочим сказал замдекана, когда дверь за Одуванчиком закрылась. – И тот обещал разобраться.
Толстячок ректор хмыкнул.
- Господа, давайте вернёмся в кабинет? Там чай остывает…
Все последовали его примеру, а замдекана продолжал говорить, обращайся к нагине:
- Госпожа Серпентина, может… Что, у нас других специалистов нет?
- Не мош-ш-шет, - прошипела госпожа. – Нет-с-с-с.