Цена дружбы

– Я стучал. Похоже, у вас там никого нет.

– Катька полы мыть пошла, а я с репетиции. Моя пьеса ставится в нашем театре. Представляешь? – Люба торопилась поделиться с ним самым значимым для неё. – Пошли к нам. Люба взяла под руку Сергея, и они вместе вошли в вестибюль.

– Ну ты даёшь! – Сергей высказал восхищение.

– Раздевайся, – Люба показала, где у них вешалка. – Я сейчас чайник включу. Смотрю, у тебя в руках торт?

– Да, вам купил.

Сергей, разувшись, прошёл в комнату и поставил коробку с тортом на стол.

– Мой руки и садись за стол, торт будем есть.

Разлив по чашкам чай и нарезав торт, Люба села напротив Сергея.

– Ну давай, рассказывай, как жизнь, учёба?

– Да всё нормально. Я в ваш город перевёлся, ну, то есть в ваш медицинский. Квартиру снимаю, неподалёку от института. Так что мы теперь, можно сказать, соседи, – Сергей, не спеша, ложечкой отломил небольшой кусочек торта и отправил в рот.

– Да ты что?! Здорово! Будем чаще видеться, – настроение Любы улучшалось с каждым словом Сергея.

– У вас что же, проблемы с деньгами? – спросил Сергей.

Сунув в рот последний кусочек торта и вытирая руки о кухонное полотенце, она ответила:

– Почему ты так решил?

– Катя работает.

– Она всегда была транжира. Ей, сколько не давай, всё мигом потратит. Серёжка, представляешь, мою пьесу ставят в театре! Скоро премьера, – Люба не хотела ни о чём и ни о ком говорить, кроме как о себе. То, о чём она даже не смела мечтать, но чего страстно желала, – свершилось. И ей хотелось кричать, говорить о своей победе всем и всюду, надеясь, что наконец-то ими будет восполнена уже ставшая невыносимой её потребность в любви, в восхищении, в признании – во всех тех чувствах, которых не только во всём их многообразии, но и в единственности она была лишена все эти годы.

– Я обязательно приду.

– Я такая счастливая! У меня с театром контракт о сотрудничестве. На два года. Они будут ставить все мои пьесы. Квартиру себе куплю, – Люба говорила быстро, с жаром, её глаза излучали счастье.

– Молодец! – Сергей искренне был рад её успехам, но той реакции, которой желала Люба, она не получила, и всё потому, что его мысли и сердце были заняты другой, которой сейчас не было дома. И опять это знакомое чувство второсортности до боли кольнуло её самолюбие, и на вопрос Сергея: ”Как у вас с Катей учёба”? – мстительно ответила.

– Катьке тяжело, конечно. Сам понимаешь, на моём фоне она проигрывает. Меня теперь преподаватели в лицо знают, я, понятное дело, этим пользуюсь и насчёт Катьки тоже прошу. Как моей подруге, ей делают поблажки.

– Зима скоро, темнеет рано. Катя, наверное, должна скоро вернуться, я её на улице подожду, – Сергей открыто беспокоился о девушке и даже сделал попытку встать, что ещё больше взбесило Любу.

– Ты что, она не раньше двенадцати, а то и позже возвращается. Если честно, я не хотела тебе говорить, но она моя подруга, и я беспокоюсь за неё. Иногда мне кажется, что она проституткой подрабатывает.

– Что ты такое говоришь?! – одернул её Сергей.

– А что? Какое предприятие до этого времени работает? – грубо, уже не сдерживая свою злость, ответила она.

Тут дверь в комнату открылась, и вошла Катя. Худая, в стареньком пальтишке, она выглядела очень высокой и очень измученной. В одной руке она держала пакет с продуктами, в другой – сетку картошки. Сергей быстро вскочил со своего места и бросился к Кате, забирая из рук пакеты. Их глаза встретились, и в первое мгновение взгляд Кати загорелся радостью при виде Сергея, но в следующую секунду стал холодным. Сергей даже оторопел от столь разительной перемены. Он растерянно стоял, держа в руках пакеты с продуктами и картошкой.

– Здравствуй, Сергей. Картошку в угол, а продукты на стол. Сейчас будем ужинать, – сухо сказала Катя и прошла к умывальнику. Сергей сделал то, что ему велели.

Люба заметила холодность подруги, и её настроение вмиг улучшилось.

– Что вкусненького принесла? – весело спросила она, разгружая пакет.

Катя, между тем, поставила разогреваться котлеты с картошкой и мимоходом стала расспрашивать Сергея:

– Какими судьбами в наших краях?

– Ты представляешь, он перевёлся в наш медицинский. Теперь мы соседи, – Люба опередила Сергея, и сама ответила на вопрос.

– Напрасно, – холодно заметила Катя.

Усадив всех за стол ужинать, сама она к еде не притронулась, а лишь пила горячий чай.

– Кать, а ты почему не ешь? – участливо спросил Сергей.

– Устала. Тебе Люба рассказала про свои успехи?

– Рассказала.

– Она у нас теперь знаменитость. Всем нос утёрла. Молодец.

Сергей видел, что Кате хочется отдохнуть, и, расстроившись, что она ему не рада, стал собираться домой.

– Пойду. Я квартиру снимаю, отсюда семь остановок, без пересадок.

– Здорово! Будем ходить друг к другу в гости, – поторопилась добавить Люба, Катя же промолчала. Она лишь тихонько встала и молча стала убирать со стола грязную посуду.

– Я пойду тебя проводить, и не отговаривайте меня! – весело крикнула Люба, и первая побежала к вешалке, чтобы одеться.

– Кать, тебе помочь? – Сергей не оставлял попыток добиться расположения девушки.

– Нет, – Катя никак не хотела смягчаться. На её лице не было и тени улыбки. Ни благодарности за предложенную помощь, ни теплоты на прощание, – лицо, словно маска, оставалось таким же, как было пару минут назад – бесстрастным и равнодушным. Сергей быстро оделся и, бросив:” Спокойной ночи!”, – вышел вместе с Любой на улицу.

Кате едва хватило сил дождаться, пока их шаги смолкнут за дверью. Слёзы хлынули из её глаз и, опустившись на стул, закрыв лицо руками, она зарыдала. Катя только сейчас поняла, что давно любила Сергея, и то, что он теперь для неё потерян, приводило её в отчаяние. Сделать вид, что ничего не изменилось, и продолжать принимать его ухаживания она не могла. Не на обмане она мечтала строить свои отношения с любимым. Поплакав минут десять, Катя спохватилась, и в страхе, что сейчас придёт Люба, быстро вытерла слёзы, и принялась мыть посуду.

А, между тем, Сергей и Люба вышли из общежития и медленным шагом пошли в сторону трамвайной остановки.

– Люб, что-то с Катей не то! Она мне показалась такой измученной, опустошённой. Похудела, – с беспокойством в голосе произнёс Сергей.

– Её зависть мучает, – поймав встревоженный взгляд парня, Люба в ответ огрызнулась, – вот только не надо на меня так смотреть! Вы все считали её лучше меня. Красивее, умнее. Она меня всегда поучала. Думаешь, отчего? Потому что считала меня дурой. Я ей нос утёрла. Посмотри на моё пальто! Люба закружилась.

– Красивое, – безразлично ответил Сергей.

– Сама заработала! Катьке до меня не дорасти. У меня талант, а у неё что? Подумаешь, красота! Она в своём старом пальтишке не такая уж и красивая. Вот поставят спектакль – заработаю деньги, квартиру куплю и съеду от неё.

– Люб, зачем ты так? Вы же подруги!

– Кончились подруги! Завидует она мне. Ещё отравит, боюсь я её.

– Мой трамвай, – Сергей вскочил на подножку.

– У тебя номер телефона прежний?

– Да.

– Я тебе позвоню.

Глава 8

Вернувшись в общежитие, Люба застала подругу с учебником в руках. Катя готовилась к завтрашнему семинару.

– Завтра семинар по литературе Возрождения. Будешь готовиться?

– Это, Катька, тебе готовиться надо, – Люба, счастливая, плюхнулась на свою кровать. – У меня талант. Мой спектакль ставят в театре. Я – гордость института. Мне диплом на блюдечке принесут. А ты зубри, что тебе ещё остаётся делать?

– Да, кстати, Серёжка сказал, что ты сильно подурнела. “Худая как вобла”, – это я его слова повторяю, – Люба цинично рассмеялась. –Уж извини, подруга, это всё он.

Катя промолчала и продолжила чтение. В груди у Любы росло раздражение, ей хотелось, чтобы Катя нагрубила в ответ, тогда она высказала бы всё, что о ней думает. Указала бы ей на её место.