Страница 9 из 14
– Ох ты ж господи! – снова не сдержалась Богдана. – Голову будете рубить! Сами! Лично! Жесть! – и на меня посмотрела очень вопросительно. А я что? Я взгляда такого убийственного, каким он у принца стал, ни у кого еще не видела. Мне за Сойку страшно стало.
– Нет! – рявкнул ХилЛмар. – Никто вам голову рубить не станет. Вы же не мне принадлежите… Но…
– Она молчит! – быстро вставила я, прерывая гневную тираду принца и спиной прикрывая Богдану.
– Угу, с детства немая, – выглянула из–за моего плеча Сойку.
У ХилЛмара повело лицо.
– В зверя обращу!
– В какого? – разом поинтересовались мы. – В хоря?
Принц заметно растерялся.
– Почему в хоря?
– Ну–у… – протянула я. – Они милые! И молчаливые… Ну попискивают иногда. Но это просто писк.
– Ненавижу хорьков! – буркнула Богдана.
ХилЛмар закатил глаза.
– Вы обе…
Я вот видела, что у него на лице было написано: ненормальные!
Вместо этого принц выдавил:
– Странные.
Откашлялся и посмотрел на меня с наигранной доброжелательностью.
– Лейя…
– КалЛей Зения, – представилась я.
Он улыбнулся.
– Лейя КалЛей, если вы позволите, я мог бы показать вам окрестности.
И с чего это он такой вдруг добрый стал? Я подозрительно сощурила глаза. У Богданы взгляд стал, будто она решила рентгеном работать, слишком пристальный и темный.
Принц явственно увидел наше недоверие.
– Это просто жест вежливости, не более. Вы впервые в нашей стране и в академии. Ничего не знаете. Я мог бы стать вашим гидом на первое время.
Уверенно протянул мне руку, затянутую в черную кожаную перчатку.
– Возможно, я действительно был слишком горяч и несправедлив с вами на аллее, лейя Зения. Сейчас я осознал и хочу принести вам свои извинения вот таким способом, – задушевно говорил ХилЛмар, пока мы спускались. – Брат прав, я бываю слишком вспыльчив. Но посудите сами, при моем положении…
– О–о–о! – раздалось голосом Богданы.
Уверена, она сейчас возвела глаза к небу.
ХилЛмар закашлялся, открыл мне дверь, пропуская во двор академии.
– Слушайте, мы могли бы прогуляться без вашей… гм–м–м…
– Лейя Богдана Сойку.
– Лейя?
Никогда не видела, чтобы глаза становились и правда круглыми. Принцу нужно было идти работать в театр. Столько мимики, такая пантомима! Государство теряет отличного актера в его лице.
– А вы как предпочитаете?
– Я предпочитаю совсем ее по имени не называть, и уж тем более без той статусности, что вы ей присвоили. Лейя? Надо же! Но что–то мне подсказывает, назови я ее по–другому – вы обидитесь.
– Буду крайне разочарована в вас, – подтвердила я опасения принца.
Он сжал губы, смотря прямым взглядом перед собой. Тьма задумчивой мглой кружилась в темных зрачках.
Несколько минут мы шли молча.
– Хорошо, я буду называть ее просто Данка, – наконец произнес ХилЛмар. – Вас это устроит?
– А чего так грубо? Может, хотя бы Дана?
Принц даже не оглянулся на возмутившуюся Сойку. Но все же ответил:
– Поверьте, в моем положении это высшая степень уважения. И то только из–за моего расположения к лейе КалЛей.
Расположения?
Не давая мне опомниться, принц подошел и сорвал с пышного куста на краю аллеи прекрасный ярко–алый цветок, схожий по виду с нашей розой. Протянул мне.
– Забудем недоразумение, случившееся при нашей первой встрече.
Я растерянно взяла цветок в руки. Губы принца расплылись в улыбке.
– А вы и правда совсем не знаете наших традиций!
Я покосилась на Богдану. Та пожала плечами. Принца явно порадовала наша реакция.
– Принять алый цветок из рук мужчины означает, что дама дает согласие на его ухаживания.
Желание лупануть этим самым согласием было очень большое. Вот прямо с размаху и по обнаглевшей, проверяющей меня с довольной улыбкой роже.
Богдана меня опередила, вырвала растение из моих рук и яростно выступила вперед, прикрывая меня своим телом.
– Это вы чего здесь удумали, лейлиар? Юную студентку на что подбиваете? Авторитетом давите?
ХилЛмар в лице изменился.
– Точно обращу! Вот еще одно слово!..
Слова не было. Был очень говорящий взгляд Сойку, устремленный на стены академии, а после переведенный на меня. И мне точно объяснений было не нужно.
Под мое злое:
– Засуньте ваше ухаживание…
Богдана сунула несчастный цветок в руки принца.
– И будьте в следующий раз хоть немного благородны: предупреждайте о подобных нюансах!
Обе развернулись и очень быстро направились к академии, а едва скрылись с глаз принца, подхватили юбки и рванули в здание бегом.
А вслед нам медленно, но уверенно скользя лучами по каменным стенам, убегали к закату последние солнечные лучи.
Глава 5
Где наша не пропадала!
В комнату ворвались запыхавшиеся. И приятно поразились ее убранству. Ипри не обманул. Хоромы так хоромы!
Квадратов сто одна комната. Две кровати под сиреневыми балдахинами с витыми кисточками на концах. Мягкие одеяла и перины, множество подушек как на кроватях, так и на широкой софе, и на креслах в углу. Пуфы, мягкий ковер, на окне темные портьеры, придающие комнате мистический и богатый вид. Тумба с зеркалом, на котором множество тюбиков и палеток. Кисточки для макияжа в изящном стаканчике. Расчески, заколки и прочие женские безделушки. А также несколько пузатых флаконов с духами.
Справа от тумбы дверь. Мы с Богданой заглянули и несказанно обрадовались. Огромная купальня. Неглубокий бассейн, шкаф с полотенцами и банными халатами, чуть поодаль в уголке белый круг стульчака.
– Во–от! – довольно протянула Богдана. – Где наша не пропадала!
– Вам нравится? – Голос Ипри вывел нас из состояния полного блаженства. Мы повернулись и разом кивнули.
Хотя лично мое состояние было тут же порядком подпорчено. В лапах нашего, теперь личного хранителя была пузатенькая ваза, и в ней одинокий ярко–алый цветок.
– Откуда растение? – хмуро поинтересовалась я.
– Из сада, вестимо! – засмеялась Богдана. Прошла по комнате и развалилась на первой кровати. Блаженно раскинула руки.
– Приказали вам доставить! – Ипри растерянно переступил с лапы на лапу.
– Та–а–ак–к! – протянула я, сверкнув глазами. – Сейчас же верни его тому, кто приказал!
Ипри понуро опустил голову, прижал к груди цветок вместе с вазой. Вздохнул тяжко и жалостливо посмотрел на меня белыми глазищами.
– Приятно было познакомиться! – сказал очень грустно и, шаркая ножищами, поплелся к стене. И такой у него образ весь был тоскливо–понурый…
– Эй, стой! – Богдана села, нахмурилась. – Ты никак с нами попрощался?
Ипри оглянулся через мохнатое плечо. Пятачком шмыгнул.
– После того как верну цветок, принц ХилЛмар будет очень недоволен. И меня, скорее всего, разжалуют…
– Снова разжалуют? Что за законы здесь… – возмутилась я.
– Зверские! – подсказала Богдана и встала. – Не–е–е, точно, нужно срочно книги с заклинаниями проштудировать. Разобраться с нашими проклятиями и смываться отсюда!
Наш монстрик вздохнул.
– Я уж вас провожать не буду… Не доживу… – Он возвел глаза к потолку. – Прощайте, други! Недолго довелось мне с вами пообщаться. Впервые за пять сотен лет меня по имени назвали и… – обреченно махнул лапой.
– Это ты, стой! – я следом кинулась и врезалась в стену, куда чудовище хранительное ушло.
Отгадайте, чем врезалась!
Да–да, снова лбом! Охнула.
Из стены выползла сочувствующая морда Ипри.
– Больно? – поинтересовался.
– Цветок отдай, – выпалила я зло.
Из стены тут же показались лапы и в них вазочка с растением.
Я выхватила тару с флорой и, пройдя до окна, водрузила ее на подоконник. Уж наличие в комнате «моего согласия на ухаживания» я переживу. А вот пропажу столь ценного хранителя, как Ипри, – навряд ли. Совесть у меня очень говорливая.
– Стой здесь! – проговорила растению.
Назад в комнату повернуться не успела. Ощутила, как руки налились свинцовой тяжестью. Голова начала разбухать.