Сын обезьяны

В состав той соломки входит забота о своём здоровье. Это огромные суммы, которые пожирает медицинская страховка. И правильно – а вдруг попадёшь под флаер? А ещё можно выпасть с пятисотого этажа и потом тебя придётся собирать из запасных частей, которые раньше принадлежали десятку, а то и сотне других людей.

Конечно, если ты беден, то возиться с тобой ни кто не будет – помирай на здоровье, аминь! Но уважаемый человек такого не допустит, на то он и уважаемый. Он надрывается на нескольких работах и платит страховку. Может, так и умрёт здоровеньким, дело десятое. Важно следующее: случись что и он защищён – передовой медициной от болезней, банками органов и блестящими хирургами от травматизма, комплексными программами омоложения от старости. Ещё уважаемый человек будет за километр обходить банановую кожуру вроде этой забегаловки, где я так классно расслабляюсь.

А всё потому, что тёмные личности, составляющие основной контингент посетителей, уважаемого человека определяют каким-то органом, который наука пока не открыла. Они уважаемого человека чувствуют, даже не увидев. И следствие – он оказывается без денег, без здоровья и без признаков жизни в таком месте, где мягонькая страховочная соломка не постелена, и рыдающие от горя хирурги добраться до него не могут. Они в своих сверкающих стерильно-чистых операционных даже не подозревают о существовании подобных мест.

Нет, я к славному обществу уважаемых людей явно не принадлежу.

Следующая примета, по которой можно определить уважаемого человека, мне претит. Поверьте, даже не гружусь, стараясь осмыслить то, зачем нужно с рождения начинать думать о пенсии. Едва появился на свет – будь добр, позаботься о безбедной старости. Ну, конечно, медицинская страховка напрямую вытекает из того, сколько на твоём пенсионном вкладе кредитов. Так что о здоровье придётся заботиться трепетно. А то что же это получается: ты столько ввалил в безбедную старость, а до этой самой старости не доживёшь?

Откинувшись на спинку стула, оглядел помещение. Полумрак не предназначен для создания атмосферы лёгкой романтики. Всё гораздо банальней – половина осветительных приборов просто сломана. У стойки толпятся те, кто ещё в состоянии следить за сохранностью денег в кармане, а потому могут рассчитаться за пародию на изысканность, которая здесь называется коктейлем. В заведении главной составляющей любого пойла является добрый, старый этиловый спирт в больших количествах.

Между столиками ползают роботы-официанты, заглушая музыку скрипом плохо подогнанных частей. По-моему, эта рухлядь подобрана на помойке – увидеть в торговой фирме, даже самой захудалой, такой антиквариат немыслимо. Пищу, которую они механически равнодушно ставят на столы, тоже давно следовало отправить на свалку – там ей самое место. Наверное, хозяева забегаловки рассчитывают на то, что после пары стаканов вкусовые ощущения притупляются. Ну, да ладно с ними, неведомые мне хозяева тоже хотят быть уважаемыми людьми, а потому пополняют свой пенсионный счёт как могут.

На полу, не знакомом с уборкой, лежало тело без признаков жизни. Через него иногда переступали, а иногда не считали нужным это сделать. Так, на дорогую синьку у бедняги нет денег, на дешевое пойло, вроде того виски, которым я порчу свой любимый желудок, тоже, и поэтому человечек нажевался «Чёрного Джека». «Чёрный Джек» – самый дешевый наркотик, рассчитанный на одну дозу, до второй ещё никто не доживал. Основным компонентом был диатиламид Д-лизергиновой кислоты. После первого приёма нирвана обеспечена! Старьё – ещё с допотопных времён эта дурь дошла до нас почти без изменений, а всё из-за дешевизны. Собственно, «Чёрный Джек» – альтернатива эвтаназии. Съел таблеточку – и проблемы в прошлом, и ты уже не волнуешься о том, что стать уважаемым человеком тебе не светит, как бы ты не старался. Опуститься до этого наркотика можно лишь в большом отчаянии, либо по неведению. Хотя не верю, что в наш перепросвещённый век такое качество, как наивность ещё числится в списках психотехников.

Из ниши в стене выдвинулся робот. Так, сейчас бедолагу потащит на свалку, и то, что он ещё дышит, никого не интересует. Вот только свалка, я в этом уверен, очень напоминает разделочный цех. Там блаженного разрежут на кусочки, кусочки эти тщательно заморозят, потом упакуют в подарочную коробочку, прилепив сбоку бантик, и отправят в банк органов. Сопроводив фиктивными накладными, естественно. Стоить такой «подарочек» будет очень дорого.

Пора. Отлепился от стула и, покачиваясь, словно выпил не две бутылки, а все десять, поплёлся к выходу. Тёмная личность за стойкой выстрелила предупреждающим взглядом в дальний угол. Видимо, взгляд попал в цель – ко мне сразу же пристроился типчик с усиленными арматурой костями и надутыми резиной мускулами. Ну, что сказать? Всё идёт по плану! В другое время с удовольствием переломал бы ему все кости, но не сегодня. Сегодня сделал вид, что совсем уж не могу держаться на ногах, и позволил вывести себя под белы рученьки.

Длинный темный коридор уходил вниз. Хорошо устроились, а ведь, сидя в зале, даже подумать нельзя, что есть несколько десятков подземных этажей. Непрошеный помощник перекинул моё обмякшее тело через плечо, решив видимо, что так быстрее доставит до места назначения. Местом назначения была операционная, которую впрочем, правильнее будет назвать покойницкой. Там я должен буду испытать гордость, что моё проспиртованное тело спасёт или, в крайнем случае, продлит жизнь и молодость уважаемым людям. Хе! С кем другим так бы оно и было, но в моём случае прогнозы делать не рекомендую – очень уж непредсказуем.

Пока здоровяк нёс меня по коридору, с удовольствием лепил маленькие, с ноготь величиной, бомбочки на все поверхности, до которых мог дотянуться. Кнопку на браслете нажал, когда подошли к лифту. Взрыв сотряс здание, но не разрушил его. Всего-то – повышибало двери.

Дальше всё было как в плохом детективе, каких много в виртуалке: «Полиция, всем лежать!!!», – и я полетел с армированного плеча вниз. Уверен, что парень не понял, как он оказался подо мной с вывернутыми назад руками. Найти осмысленное объяснение происшедшему времени у него не осталось, потому что в следующую секунду он вырубился, и вырубился надолго.

В дальнейших событиях участия не принимал, моя работа закончилась. Я был той подсадной уткой, которой подавилась банда, переваривающая сотни человек в день.

Вообще-то, если бы дело касалось просто органов – то на планете столько отбросов, столько человеческого мусора, о котором давно все забыли, что можно просто выкосить целые районы трущоб. И ни кому дела бы не было – ни правительству, ни полиции, ни самим беднякам, у которых денег не хватало даже на таблетку «Чёрного Джека». Но в том-то и прикол, что чистый материал, без мутаций, не заражённый радиацией и химикатами, стоил намного дороже. А таким материалом являлись только те, кто платил страховку и был уважаемым человеком. Вот когда «уважаемые человеки» стали пропадать, медицинские компании почувствовали, что приток кредитов ослабел, и подняли шум.

Тогда в дело включилась наша доблестная полиция, для которой всю чёрную работу проводят крутые парни вроде меня. Я – что-то среднее между частным детективом и преступником, которого не смогли поймать за руку во время преступления. Но на жизнь умудряюсь как-то зарабатывать, а потому мне удаётся избежать ярма, которое надевают на шею нормальным людям и сбоку крепят бирку: «уважаемый человек».

Кстати, об уважении – оплата за это дело была такой мизерной, что себя я уважать перестал, а уж о полиции и речи нет. Этот государственный аппарат много веков в уважении не нуждается. Кстати, тот гуманоид, что оставил меня без штанов, оказывается, заявился на Элизиум совсем недавно. Его регистрационный номер и имя я на всякий случай запомнил. Прежде чем покинуть полицейское управление, заглянул в досье, собранное на мамука.

Да ну его! Вот привязался, в самом деле!

Выбросил из головы мысли о белой обезьяне…

Кстати, у него смешное имя: Билли.