Страница 71 из 76
Справившись с жилой зоной, начали разметку посадочной площадки для «шаттла».
Проехавшись по долине, решили не скромничать и сделать аэродром в шесть километров в длину и три в ширину.
Прозондировав почву, поняли, что под слоем песка находится каменный монолит. Посовещались и решили расчистить ВПП до камня, потом сделать стеклобетонные камни, а сверху – стеклобетонное покрытие.
Отсюда можно будет взлетать на лёгких самолётах и осматривать с высоты птичьего полёта поверхность планеты. Пока же мы могли запускать только метеозонды с кинокамерой.
Жаль, техника ещё не достигла тех высот, чтобы запускать маленькие вертолётики с видеокамерами.
До Марса долетели, а тут, как Первопроходцы в Сибири: ножками, с планшетом и карандашом в руке!
Теодолит, реперная линейка – наше всё!
Сделав план, определили объём работ, и Зосима запрограммировал машины на работы.
Следить за их работой можно было из диспетчерского пункта. Общая панорама стройки была видна с решётчатой вышки, установленной неподалёку. Высота вышки – пятьдесят метров.
Вот такой титанический труд был проделан нами. Стоит ли говорить, что времени и желания для спортивных занятий совершенно не было? Вечером все валились на топчаны, в скафандрах, и засыпали, не выставляя дежурного. Зачем дежурный на полумёртвой планете? Если метеорит пробьёт купол, он сам затянется, воздуха на ночь хватит.
Через месяц работ стало легче, каждый занялся своим делом. Наконец-то появилось время обойти окрестности. По одному не ходили, только парами, постоянно поддерживая связь с оставшимися на станции. При нас неизменно был газоанализатор, набор метеоролога, чтобы определять температуру, давление атмосферы, наличие жизни в виде бактерий и вирусов.
До сих пор Нина проводила исследования, на предмет реагирования местной жизни на жизнь земную. Мы боялись не только за свои жизни, но и за хрупкую местную биосферу.
Биосфера была довольно любопытная.
Доехав до канала, мы с Ниной пешком спустились на дно ложбины. Склоны заросли стланником с голубоватой хвоёй. Иголки короткие, стволики изогнутые и шершавые.
По дну ложбины протекал ручеёк с прозрачной водой. Над водой вились насекомые, в прозрачной воде ручья мы обнаружили мелких рачков.
- Я не могу поверить, что мы на Марсе! – смеялась девочка. – Так тепло, что хочется раздеться и позагорать!
Посмотрев на термометр, убедился, что Ниночка права: восемнадцать градусов в тени! Подняв термометр выше стволов деревьев, увидел, как температура побежала вниз и остановилась на плюс пяти.
- Что бы это значило? – пробормотал я.
- Что? – спросили сразу трое.
- В зарослях восемнадцать градусов тепла! А над соснами не выше пяти!
- При такой температуре тут должны водиться не только насекомые! – заметила Нина, и мне захотелось раздеться и поохотиться. Поняв меня, Нина рассмеялась.
- Может, ночью сюда придём? – предложил я. – Надо бы замерить температуру.
- Надо поставить здесь метеостанцию! – напомнила девочка.
- Давай, пройдём вверх по течению? Может, найдём хорошее место для станции?
- Пошли, конечно! – радостно согласилась Нина, и не удержалась: - Ну, вот, а ты не хотел сюда лететь!
- С тобой, Ниночка, хоть куда! – искренне ответил я, улыбаясь.
- Вы там, не теряйте голову! – услышали мы голос Алёны. – А то разденетесь там, и начнёте целоваться!
- А тебе завидно! – воскликнула Нина.
- Ничуть не завидно! – мы услышали звук поцелуя. – Нам не мешает скафандр!
- Всё равно у нас лучше! – буркнул я. В самом деле лучше! Солнце, сосны, ручей под ногами! Ещё бы понюхать, чем пахнет!
Примерно через час мы с Ниной дошли до перекрёстка. От нас на Восток уходила ещё одна долина речки. А на перекрёстке стояло сооружение в виде триумфальной арки.
Конечно, в искусственное происхождение арки верилось с трудом, скорее, просто вода проточила ходы, вымыла внутри полость, вот и получилось четыре входа с арочным перекрытием. Один вход был завален песком.
- Ну, вот! – сказала Нина. – Здесь можно поставить метеостанцию! Солнце не заглядывает, можно измерять температуру воды и воздуха, ночью и днём!
- Здесь даже стланник не растёт!
- Да, странно. Растения будто кто вырубил…
- Может, солнечной энергии мало? Смотри, с другой стороны пять заросли.
- Здесь обязательно надо поставить метеостанцию! Мне кажется, на этом месте аномальная зона!
- Здесь везде аномальная зона! – заметил я. – Что, пошли обратно?
Назад мы шли неспеша, внимательно осматривая всё, что привлекало наше внимание. Набрели на уютное местечко, присели у ручья, на песочке. Моё внимание привлёк ствол карликовой сосны. Потрогав кору, убедился, что она не однородная. а будто з бересты, чешуйчатая и многослоная. А под чешуёй прячутся насекомые.
- Вот, Нина, где они живут! – обратился я к подружке.
- Кто?
- Насекомые!
- Да, хороший симбиоз. Только непонятно, почему здесь высокая температура…
- … Как будто от живого существа! – продолжил я.
- Ой, Сашка, не пугай меня! Сейчас чудовище как вскочит! Ой, смотри, чудовище!
Я посмотрел в сторону, куда показывала Ниночка, и увидел смешную ящерку с широким капюшоном на голове. Наверно, капюшон заменял ящерке солнечную батарею.
- Интересно, почему она такая маленькая? – задумчиво спросил я сам себя.
- Кто? – нетерпеливо спросила Алёна.
- Ящерка, - ответили мы с Ниной.
- Вы ящерку нашли?! – удивились Зяма с Алёной.
- Да, ребята, это такое чудо! – прошептала Нина.
- Подумаешь, чудо! – проговорил я. – Вон, рядом с тобой сидит высокоорганизованное существо, возможно, мыслящее, а ты не замечаешь! – повисла тишина, Нина заоглядывалась кругом:
- Где?!
- Это существо ещё любит тебя… - Нина поняла, виновато улыбнулась.
- Ну, Сашка! – раздался сердитый голос Алёны. – Мы уже думали, вы живого марсианина встретили!
- Мы и есть марсиане, - невинно ответил я.
- Я соскучилась по тебе, Саша! – тихо сказала Нина, не обращая внимания на друзей, что слышали нас.
- Я тоже, – согласился я.
- Сколько уже можно?! Целый месяц работаем без отдыха. Давай, хоть спать будем вместе? Как тогда, в первый день? А то один раз только… - я с трудом подавил улыбку, настолько двусмысленно, «по-взрослому», прозвучало воспоминание, а то обидел бы девочку.
- Ты же знаешь, Ниночка, скоро учёба, опять залезем в капсулы…
- Подумаешь, учёба! Сейчас у всех каникулы, а мы работаем! Успеем ещё!
- Конечно, успеем, - согласился я, - тем более, марсианский год длится вдвое длиннее земного.
- Ты думаешь, они имели ввиду, марсианский год?
- Скорее всего, Нин. Скоро мы удалимся от Земли на расстояние, в восемь раз превышающее минимальное. Тем более, я не слышал, чтобы строили третий «Пионер». Ты слышала?
- Нет, - удивилась девочка. – Ты думаешь, мы здесь надолго?
- Грузовые челноки построить можно быстро, сколько им лететь, неважно: две недели, или два месяца, продовольствие нам успеют доставить до того, как закончатся наши припасы
- Ты думаешь?..
- Ниночка, у нас есть свой корабль, построим полосу, вызовем челнок, и сможем вернуться домой! Пойдём уже, пора на ужин. Эй, вы там! Кушать приготовили? – в наушниках послышались ехидные смешки.
- Как быстро ко всему привыкаешь! – сказала Нина, поднимаясь на ноги. – Мы на Марсе, сидим на берегу речки, насекомые летают, сосны растут, и не удивляемся!
- Чему удивляться? Бедности природы? Подожди, придут люди, и всё уничтожат своим терраформированием. Слишком хрупка здешняя природа!
- Саша, почему сразу «уничтожат»? Может, изучать будут. Вот почему здесь так тепло?
- Ниночка, ты же не удивляешься, когда в январский мороз видишь на теплотрассе зелёную траву?
Скорее всего, и здесь так же. Мы стоим не на спине животного, это, вероятнее всего, остатки древнего энергопровода. Так под всеми каналами. Атомные, или солнечные электростанции могут работать неограниченно долго, если построены правильно, а ведут они в бывшие мегаполисы.