Страница 24 из 76
Почти все знали меня, я часто видел, как за нашими тренировками наблюдали взрослые парни.
- Привет, Санёк! – здоровались они, - Ты с нами?
- Внимание, бойцы! – заглянул в дверь лейтенант, - Мальчика ни о чём не расспрашивать, приготовились.
Ребята раскатали балаклавы, взяли на изготовку автоматы. Мне стало страшно, живо вспомнилась расправа с мальчишками-беглецами. Даже непроизвольно задрожала больная нога.
- Не боись, пацан! – подмигнул мне боец, сидевший напротив меня, - всё будет нормально!
- На выход! – офицер снова открыл дверь, - Беклемешев!
- Я! – отозвался боец, который успокаивал меня.
- Остаёшься с мальчиком. Головой за него отвечаешь, понял?
- Так точно! – недовольно ответил парень, в то время, как остальные спешно покидали КУНГ.
- Вот так-то, Санька! – сказал парень, раскатывая маску, явив мне своё молодое лицо.
- А что происходит? – решился спросить я.
- Не знаю, нам не положено знать, нам положено выполнять приказы.
Ждать пришлось довольно долго, пока бойцы не вернулись. К моему облегчению, выстрелов не раздалось.
- Ну, вот, я же говорил, что всё нормально будет, - улыбнулся мне Беклемишев, - С нами стараются не спорить.
Двигатель нашей машины завёлся, и мы куда-то поехали.
Привезли нас в какую-то военную часть, где отвели в столовую, позволили посетить долгожданный туалет, и отвели в изолированное помещение с закрашенными окнами и застеленными нарами.
- Отдыхать! – распорядился лейтенант, - Саша, за мной.
Лейтенант провёл меня казарменным коридором в канцелярию, где сидели командир части и мой знакомый майор.
Лейтенант вышел, а майор обратился ко мне:
- Прости, Саша, что оторвал от печальной церемонии, поверь, были причины. Я сейчас связался с полковником, он приказал мне отправить тебя в часть немедленно. То есть, сейчас ты садишься в машину, и едешь в Москву. Вопросы есть?
- Вопросов нет, товарищ майор, я и не хотел задерживаться. С кем надо, я встретился и попрощался, а то, что здесь происходило, вы не расскажете, не так ли? Хотя догадываюсь, что это как-то связано с моим отцом.
- Да, но отчасти. Я уже говорил, что опасались беспорядков, подробности узнаешь у полковника, если он сочтёт нужным тебе рассказать. Ничего не забыл?
- Рюкзак! – вспомнил я, - В детдоме остался!
- В детдоме? – удивился майор.
- Да, я там навещал друзей, а утром за мной приехал брат, да и неудобно, с рюкзаком на похоронах…
- Понятно. Заедете, - обратился майор к командиру части. – Всё, Саша, отправляйтесь.
Сделав все необходимые приготовления, получив, в том числе сухой паёк, мы сели в «УАЗик» и выехали из части. Помимо нас с водителем с нами ехал сопровождающий, старший лейтенант, вооружённый табельным пистолетом, по-моему, «Макаровым», и автоматом Калашникова, закреплённом в штатном держателе.
Меня разместили на широком заднем сиденье.
Когда я забежал в нашу спальню, Серёжки с Артёмкой там не было. Не было и моей фотографии на тумбочке. На мой вопрос ребята сказали, что за ними приехали, и куда-то увезли.
Сердце неприятно защемило, но спрашивать было некого, а молодой воспитатель сказал, что Артёмку увезли в больницу.
Забрав рюкзак, я побежал к машине. Там, никого не стесняясь, бросил рюкзак на сиденье, сам разлёгся, положив на рюкзак голову. Хорошо быть маленького роста, удобно расположившись на сиденье, как на полке поезда, я спокойно уснул, отдыхая от нелёгкого дня.
Довезли хорошо, ни разу я не падал на пол, разбудили только в части, утром.
Здесь дали умыться, привести себя в порядок, и позавтракать в столовой. Одно плохо: своих друзей я не увидел, мне сказали, что они уже на занятиях. Не успел я их предупредить, что меня раскрыли.
После завтрака я был отведён в кабинет полковника Бахметьева.
Полковник отпустил сопровождающего, сесть мне не предложил, хмуро разглядывая меня, молчал.
Я, сделав туповатое выражение лица, почти по Петру Первому, у которого в Уставе было написано, что солдат должен иметь вид «придурковатый, и преданно есть начальство глазами», тоже молчал и ел глазами начальство, прикидываясь глупым ребёнком.
- Ну, что скажешь? – наконец нарушил молчание полковник.
- Курсант М. прибыл по вашему приказанию! – гаркнул я.
- С этого и надо было начинать, - полковник немного расслабился, - Почему не доложил о том, кто твой отец?
- А надо было? – неподдельно удивился я, - Мы анкету не заполняли, курсанты мы здесь неофициально, можете отправить домой в любой момент.
- Тут ты очень близок к истине, - согласился со мной полковник, - С такой родословной у нас служить вы не можете.
- Совершенно верно, - согласился я, - не дворяне-с. Сын за отца…
- Поговори мне ещё. В карцере давно не сидел?
- Я понял. Разрешите идти? Ребятам тоже?
- Опять ты за своё! – вздохнул полковник, - Ребята твои, они кто?
- По происхождению? Не знаю, - развёл я руками, - С Зосимой я вместе сидел в лагере, Лена сирота…
- Где-где ты сидел? – подался вперёд полковник.
- Не скажу, - опомнился я, - вы нас сразу расстреляете.
- Как это – расстреляем? – опешил Бахметьев.
- Потому что такого лагеря, как бы, нет. Я всё выдумал.
- Это оттуда у тебя такие увечья? – тихо спросил командир. Я кивнул, глядя в сторону, прикидывая, как выбраться из этого непростого положения. Если войдёт вооружённый конвойный, завладею его оружием, потребую освободить друзей, и…
- Что-то ты напрягся, Саша. Расслабься, никто вас здесь арестовывать не собирается. Но ты должен рассказать мне всё. Пойми, у меня спецвойска, я не могу держать здесь непроверенных людей!
- Не держите, - негромко сказал я, - я всё равно всё не расскажу, для нас это слишком опасно.
- Не доверяешь мне? – поднял брови полковник.
- А вы мне? Сын вора, осужденный, возможно, беглый преступник. Вы поверите, что нас с Зямой приговорили к смертной казни, с отсрочкой на пятнадцать лет? А потом продали в рабство? Я тоже сейчас не верю, мне кажется, что видел страшный сон. Я очень боюсь, товарищ полковник, опять проснуться там, боюсь собак, надзирателей, которые от скуки стреляют в ребят дротиками с парализующим ядом…
- Что ты мелешь, сопляк! – полковник медленно поднимался из-за стола. – Начитался о концлагерях?!
- Вы постоянно спрашивали меня, что я прячу под пластырем, - смотрите, - я расстегнул рубашку и обнажил плечо. – Видно? На заднице такой же номер, и у Зямы. Одиннадцатый.
- Зачем мы здесь? Прячемся, набираемся сил. – Полковник подошёл, внимательно осмотрел некрасивый ожог на плече, ничего не сказав, снова сел за стол. Уставился в окно.
- Товарищ полковник, - обратился я к нему. – Я хотел просить вас, чтобы вы помогли поступить в Суворовское училище. Скоро учебный год, а мы один год уже пропустили.
- Почему обязательно в Суворовское? – спросил полковник, - У нас договор с одной из школ. Ребята живут и тренируются здесь, а ходят в гражданскую школу. Специальные дисциплины преподают в части.
- У нас с Зосимой документов нет.
- Что ты предлагаешь?
- Сделать нам документы. Если откажетесь, обращусь к отцу, или его друзьям.
- Подделка документов, знаешь ли… - усмехнулся полковник.
- Зачем подделка? – удивился я, - Думаете, мало неопознанных детей гибнет?
- Ты мне это брось! – подскочил полковник, - Ладно, попробуем сделать вам документы. Только после этого вы будете зачислены в курсанты части. Официально. Документы будут у нас, а в город будете ходить по увольнительной. Согласен на такие условия? А то, ты ведь вор, тебе нужна свобода, - усмехнулся он.
- Надо будет, меня здешние заборы не удержат.
- В том-то и дело, - поморщился полковник, - пока вам нужно, вы здесь, как нужда отпала – ищи ветра в поле.
- Вообще-то я просил только потренироваться на вашем полигоне, - проговорил я, - немного восстановить свои силы и возможности, никак не рассчитывал поступать в курсанты.