Ведьминскими тропами

Из его рассказа выяснилось, что ведьма, открывшая проход, не была отступницей, просто молодой и доверчивой не в меру. За то и поплатилась. Сначала свободой, а потом и силой своей.

Сигверда переглянулась с Анитрой, и девочка сразу поняла, о ком подумала наставница. Уж не эту ли несчастную узрели они в том видении? И не ее ли сила плескалась сейчас в крови Анитры?

Дверь в хранилище распахнулась неожиданно для всех. Мужчины успели задремать, ожидая их появления. Ведьмы выглядели уставшими, что не удивительно. Ведь они провели без отдыха, еды и воды большую часть дня.

Сигверда держала в руках мешок, на котором тут же сконцентрировались взгляды мужчин. Ведьма криво улыбнулась и тряхнула мешком пару раз, он не звякнул, как ожидалось, а издал звук, похожий на недовольное ворчание кота.

Усомниться в честности ведьмы, значило нанести ей оскорбление, за которое можно расплачиваться до конца жизни. Поэтому никому из присутствующих и в голову не пришло просить Сигверду показать, что спрятано в мешке.

Старуха оценила сей жест и улыбнулась более благосклонно, а потом осчастливила казначея, да и советника тоже, известием о том, что отныне их хранилище находится под защитой магии рун. Войти в него сможет лишь тот, на ком будет соответствующая метка.

— Решайте, на кого будем ставить метку, да побыстрее, устала я сегодня, — приказала она севшим голосом и прислонилась спиной к стене. Анитра пристроилась рядом, с интересом наблюдая за тем, как мужчины с опаской поглядывают на вход в хранилище. Внешне там ничего не изменилось. Разумеется, им хотелось самим убедиться в наличие защиты, а не полагаться на слова ведьмы.

— Можете сунуть руку через порог, коли не жалко, — посоветовала Сигверда, — отсохнет конечно, правда не сразу, сперва волдырями покроется, как от ожога, потом гнить начнет, а после уж сохнуть. Зато любопытство мучить не будет.

Мужчины резко отпрянули от входа и, посовещавшись, решили, что метку получат лишь двое из них: советник и казначей. Глава стражи к городской казне никакого отношения не имел и вообще решил про себя, что не станет приближаться к этому месту без особой надобности.

— Благодарствуй, госпожа ведьма и скажи какой откуп возьмешь за труды, — обратился к Сигверде глава стражи, ведь именно он просил ее о помощи.

— За откупом позже приду, — ответила ведьма, подумав, и тут же добавила: — Не я, так преемница моя долг с тебя стребует.

Сигверда указала кивком головы на Анитру. Локки Логмер поклонился обеим по очереди, тем самым выражая им свое почтение, а заодно скрывая досаду на лице. Уж лучше сразу откупиться, чем ждать невесть сколько, незнамо чего. Пусть отсроченный откуп был делом обычным, но надо признать, стоил должнику немалых нервов. Однако ведьме перечить не станешь. Придется соглашаться на ее условия.

ГЛАВА 7

Из-за приоткрытой двери ощутимо веяло холодом. Остывший за ночь воздух врывался в жарко натопленное помещение густыми клубами пара.

— Дверь то прикрой, шалопутный, чай не лето на дворе, — прикрикнула на ктурха Сигверда, хотя он тут был совершенно ни при чем.

Если уж на то пошло, ему и малюсенькой щелочки хватило бы, чтобы выскочить во двор. Никто бы и не заметил. А закрывать двери за всякими там людишками он не нанимался. Да и лень покидать нагретое место. От печи так и пышет жаром. Старки разомлел от тепла и целой кружки топленого молока с огромным ломтем белого хлеба — невиданная роскошь в тех местах, откуда он родом. И теперь лениво поглядывая на Сигверду из своего закутка, он жмурился, словно сытый кот. Но пуще печного жара его согревала мысль о том, что все его сбережения надежно спрятаны в укромном местечке, здесь же за печкой, совсем рядом с его лежанкой, только руку протяни.

Поначалу Старки сильно переживал свое пленение, опасаясь, что ведьма заставит его рисковать собственной жизнью, разыскивая следы существа, сумевшего проникнуть через обережный круг. Но обошлось. Он лишь указал то место, где барьер был нарушен. От города недалеко. Обернулись за полдня. Старуха злилась, восстанавливая защиту, но не на него, а на безголовое бабье племя, излишне доверчивое и не способное совладать со своим сердцем.

Проход то она закрыла, а вот нарушителя обнаружить не удалось. Ни единого следочка, даже самой малой зацепки, так и ушли ни с чем. Молодая ведьма не ведала всей опасности, а вот старая аж лицом почернела от тревоги.

Так и хмурится по сей день, думу думает, а придумать ничего не может.

Входная дверь отворилась пошире, впуская внутрь молодую ведьмочку. Вот уж кто и в самом деле неугомонница. За девчонкой нужен глаз, да глаз. Так и норовит из дому сбежать. То соседские мальчишки подрались, то жена плотника ногу подвернула, то кузнец спину потянул. А эта дуреха мчится, как оглашенная чужую боль унимать. Вот, спрашивается, куда она ходила с утра пораньше?

— Ты где была? — озвучила не заданный ктурхом вопрос Сигверда.

Кажется, старая ведьма и не заметила, что ее ученица сбежала из дома спозаранку, даже не позавтракав.

— Матушке помогала коров доить, — отозвалась Анитра, снимая с головы платок.

Сигверда фыркнула неодобрительно, в ее представлении ведьме не следовало тратить время на всякую ерунду. У нее есть дела поважнее тех, с коими может справиться любая баба.

— Садись завтракать, — проворчала наставница и на этот раз, по мнению Старки, ее недовольство было вполне оправданным.

Дверь снова отворилась, и в горницу вбежал мальчишка лет десяти. Его глаза сверкали, дыхание сбилось, сказать что-либо связное он не мог, а потому выдавил из себя короткое:

— Там, — махнул он рукой и тут же выскочил за дверь, оставив всех в недоумении.

Анитра поднялась из-за стола, есть все равно не хотелось, матушка накормила ее пышными блинами.

— Пойду, посмотрю, что там случилось, — сказала она Сигверде, вновь укутываясь в теплый платок.

— Известно что, — усмехнулась наставница. — Зима на носу, блудные сыны вернулись домой, чтобы переждать холода.

В голосе ведьмы слышалось осуждение. Анитра замерла у дверей лишь на миг, ожидая продолжения, но его не последовало. Тогда девочка вышла на улицу и по привычке глянула вдаль, любуясь округой. Ее взгляд зацепился за большую лодку, которая качалась на волнах у пристани. Люди споро выгружали на берег тюки и бочки, суетились, весело переговариваясь друг с другом.

Дул свежий ветер, небо нависало свинцовыми тучами, обещая скорый ливень. Но осенняя промозглая погода не могла испортить радость от встречи.

Позади Анитры послышалось ворчание:

— Кого еще там принесло? Мало нам было забот. Теперь совсем житья не станет.

Старки топтался на пороге, решая вернуться ли ему на теплую лежанку, или попытаться пополнить свои запасы. Новоприбывшие вряд ли заметят пропажу нескольких монет, пока их сундуки полны, а внимание отвлечено долгожданной встречей с родными.

Анитра же с восторгом рассматривала самый настоящий корабль викингов. Даже искусно вырезанная из дерева голова дракона гордо возвышалась на носу корабля. От вида крупной морды зверя с хищным оскалом в душе рождался невольный трепет. А вот мужчины — сильные, широкоплечие, с обветренными лицами, вооруженные мечами и секирами вовсе не внушали страх, как можно было бы ожидать. Наверное потому, что они не собирались нападать. Это был их дом. Здесь их ждали семьи, жены и дети.

Приглядевшись повнимательней, Анитра заметила, что некоторым из воинов вскоре понадобится ее помощь. Все свидетельствовало о многочисленных ранениях: неровная походка, неловкое движение, гримасы боли время от времени искажающие лица прибывших. Тяжело вздохнув, она вернулась в дом и принялась готовить свой рабочий кабинет к приему раненых. В деревне уже не удивлялись тому, что внучка старосты неожиданно оказалась лекаркой, к тому же, безотказной. Не то, что Сигверда, к той не сунешься с разбитым носом или ноющей поясницей, вмиг осадит, да еще почесуху нашлет, чтобы впредь неповадно было тревожить ее по пустякам.