Страница 8 из 12
– Артист, – сказала Крестная, взглянув на меня, – Настоящий артист.
Но до того главного выступления нам предстояло пройти тщательный отбор. Вначале отобрали основной состав хора и запасных хористов. Готовились все, а вот для участия в олимпиаде выбрали чуть больше половины хора. Оставшиеся за бортом хористы, конечно же, обиделись, но занятий в тот период не пропускал никто – была ясная цель и хоть и слабая, но надежда.
Потом мы как-то очень легко победили на районной олимпиаде, исполнив песню “Варяг”. И лишь как победители были допущены к участию в городской школьной олимпиаде. И здесь мы победили с большим отрывом, на этот раз с песней “Орленок”.
И вот он, финал нашего триумфа – первое место в Харьковской области. Похоже, этого не ждал никто, даже Софья Ефремовна. Когда объявили решение жюри, мы все, как один, вскочили с мест и закричали на весь зал: “Ура-а-а!!!” Лишь она осталась на месте и сидела, покачиваясь и обхватив голову обеими руками:
– Как же я вас, таких маленьких, повезу в Киев, – огорченно повторяла и повторяла она и, похоже, совсем не радовалась нашей победе.
– Почему в Киев, Софья Ефремовна? – спросил ее.
– Республиканская олимпиада в этом году будет в Киеве, – объяснила она, – Очень обидно, ребята, но в столицу нас не пустят.
Целую неделю мы были героями школы, и все те дни жили с надеждой на поездку. Но прошла неделя, потом другая, а затем поползли слухи, что в Киев поедут наши главные соперники, занявшие второе место.
– Как же так? – окружили мы Софью Ефремовну на очередном занятии хора.
– Что я могла сделать? – ответила она, – У нас в основном составе одни первоклашки и совсем немного второклассников. А у них четвертые-пятые классы. Жюри так решило, но первое место все равно за нами.
– Это нечестно! – возмущались мы, – Мы все скоро перейдем во вторые и третьи классы.
– Ладно, ребята. Нашему хору мальчиков действительно нет равных в области. Растите быстрей и ходите на репетиции. Съездим мы еще с вами в Киев, и не раз, – успокаивала она.
Если бы знали, что наш хор мальчиков доживает свои последние деньки.
А пока мы купались в лучах славы. Где только ни побывали в те майские дни. Мы открывали и закрывали слеты пионеров, съезды комсомольцев и какие-то важные заседания взрослых, где в начале и в конце мероприятий исполняли оба государственных гимна, а в концертах, которые были уже после торжественной части, пели две-три песни. Как же нам аплодировали! Иногда на “бис” исполняли четвертую, а то и пятую песню. А нас готовы были слушать и слушать.
– Больше нельзя. Сорвете голос. Все-все, ребята, – отвечала Софья Ефремовна на наши просьбы повторить песню, когда зрители хлопали нам особенно дружно.
А потом настали каникулы, после которых в нашей мужской школе появились девочки. И когда собрался хор, основной части хористов не оказалось – их перевели в другие школы. А в конце зала сидела небольшая стайка девчонок.
– А вы чего приперлись? – подошел к ним все тот же зловредный второклассник.
Теперь, правда, он уже перешел в третий класс.
– Мы хористки, – ответила одна из девочек.
– Хористки! – рассмеялся третьеклассник, – К чужой славе хотите примазаться? – мерзким голоском спросил он.
– Нам вашей славы не надо. Наш хор девочек занял третье место на олимпиаде, – ответили ему.
– Ой-ой-ой! Третье место они заняли, – прогундосил третьеклассник.
– Тишина в зале! – прервала его Софья Ефремовна, – Девочки, пройдите в первые ряды, – пригласила она новеньких, и когда зал успокоился, продолжила, – Теперь у нас будет смешанный хор. Девочек не обижать. Меня зовут Софья Ефремовна. Я руководитель школьного хора, – представилась она и ушла к пианистке.
Потом девочек пригласили на сцену, и они неплохо исполнили несколько песен из своего репертуара. Особенно понравилась эта:
Взвейтесь кострами, синие ночи!
Мы – пионеры, дети рабочих!
Близится эра светлых годов,
Клич пионеров – Всегда будь готов!
Некоторые девочки, как и наши третьеклассники, были в пионерских галстуках. У нас же, второклассников, галстуков еще не было, и мы никогда не сидели у пионерских костров. Вскоре мы стали разучивать песни из их репертуара:
То берёзка, то рябина,
Куст ракиты над рекой…
Край родной, навек любимый,
Где найдёшь ещё такой!
Повторяли мы и наши песни, вот только песня “Варяг” навсегда исчезла из нашего репертуара. Да и как ее петь с девчонками? Им бы про березки и рябины.
А вскоре привели пополнение – первоклассников. Мальчиков среди них почти не было. Одни девочки. Когда посчитали, оказалось, девочек теперь в хоре большинство. И мы заскучали по нашему мальчишечьему хору.
Похоже, Софья Ефремовна это заметила, и однажды объявила:
– Сегодня начнем разучивать новую песню – “Марш нахимовцев”. Кто из вас знает, кто такие нахимовцы? – спросила она.
Я радостно поднял руку. Мы с моим другом Женькой уже давно решили стать нахимовцами. Правда, Женька не пел в хоре – ему медведь на ухо наступил, как говорила его мама.
И через полчаса в зале бодро зазвучало:
Солнышко светит ясное!
Здравствуй, страна прекрасная!
Юные нахимовцы тебе шлют привет.
В мире нет другой
Родины такой!
Путь нам озаряет, точно утренний свет,
Знамя твоих побед.
Вот это песня! Даже девочки пели с энтузиазмом. Нет, они все-таки молодцы. Пожалуй, и “Варяга” потянули бы. А как красиво звучал припев:
Простор голубой,
Земля за кормой,
Гордо реет над нами
Флаг Отчизны родной.
Вперёд мы идём
И с пути не свернём,
Потому что мы Сталина имя
В сердцах своих несём!
На следующий день рассказал Женьке о нашей новой песне.
– Спиши слова, – попросил он.
И уже на следующей переменке мы громко орали с ним ту замечательную песню, ведь петь он действительно не умел.
Вскоре нас рассадили по голосам, да еще в шахматном порядке с девчонками, чтобы мы к ним привыкали. Вот только голос хора стал не тот. Софья Ефремовна даже морщилась иногда, хотя и сама была девочкой и пела писклявым голосом. Все же про нахимовцев, по-моему, должны петь только мальчики. Девочки нахимовцами не бывают.
Новым составом хора с песней “Край родной” мы все же добрались до областной олимпиады, но наш “Марш нахимовцев” в смешанном исполнении на жюри не произвел впечатления, и мы опустились на второе место. Девочки радовались – они со своего третьего поднялись до второго, а вот мы не скрывали огорчений. Зато наши основные соперники, безуспешно съездившие год назад в Киев, вообще не попали на олимпиаду.
– У них сменился почти весь состав, – пояснила Софья Ефремовна, когда спросили, что с ними случилось, – Мутация голоса, – добавила она задумчиво.
– Что-что? – удивились мы.
– По-простому, ломка голоса. В двенадцать-тринадцать лет все мальчики через это проходят. А после ломки голос то ли будет, то ли нет, но такого чистого и звонкого, как в детстве, уже не будет. Так что пойте сейчас, ребята, – закончила она.
Слово “ломка” тогда здорово напугало, и после хора забросал вопросами всех, с кем общался в те дни.
– Да ничего особенного, – сказал кто-то из старших ребят во дворе, – Сейчас у тебя голос писклявый, а потом будешь говорить басом.
– Басом? – удивился я, – И петь буду басом? – спросил его.
– Насчет петь, не знаю. Может и басом, – ответил “знаток”.
Басом в хоре никто не пел, и мне стало понятно, почему развалился тот хороший хор.
А что, если я сейчас не болею, а у меня просто “сломался” голос, как у тех ребят? Тогда Софья Ефремовна права, и мне больше не петь в нашем хоре, который действительно стал своим за пять лет. А сколько незабываемых впечатлений подарил нам обычный школьный хор. Впрочем, не совсем он был обычным тот наш хор.