Назревающая война (II)

— Я всё поняла, Владыка. — учтиво поклонилась Громгильда.

Тем временем, Воды активнее зашелестели. Волны начали немного вздыматься. Астрид и Дара, пребывая ещё во сне, в унисон следовали движениям Вод. Кшатрия и суккуба глубоко задышали. Иккинг взглянул на них и главные тревоги покинули его.

— С ними всё будет хорошо, Иккинг Хэддок. — прозвучали гармоничными аккордами Воды.

— А Беззубик? — взволновался за дракона парень.

— Его сердце нуждается в очищении. Но старое не подойдёт… Оно вырвано и более не пристроится в его теле… — напевали Воды. — Прежде, чем сделать дальнейший шаг, скажи, Иккинг Хэддок, готов ли ты разделить душу с этим драконом? После того, как узнал правду? Ведь твои мысли словно отражение в зеркале, понятны нам и без слов… Ты мечтал о драконе на Земле… Но теперь ты можешь сам стать им. Тебя привела к нам Судьба, чьи волны непримиримо толкают и направляют каждого из живых существ, будь то человек, демон или дракон…

Иккинг замешкался. Всё, что напевали Воды — правда. Юноша с малых лет был одержим поисками драконов на Земле. Он постоянно рисовал их, представлял различные способности, которыми они обладают… Играл в компьютерные игры, в частности, в «Герои Меча и Магии» и в «Меч и Магия»… Потому что там было большое разнообразие драконов. Он вдохновлялся этим, и все мысли, вплоть до одиннадцатого класса в школе, принадлежали загадочным творениям. До того момента, пока он не влюбился в Астрид. И, когда он и думать не думал уже о драконах, когда в его голове и сердце звучала лишь весенняя мелодия влюблённости, неожиданно, встретил первого в своей жизни дракона. В клетке, которого освободил. На котором летал. После всего, через что они прошли вместе юноша понял — он не хочет видеть драконов в качестве питомцев, как это было в компьютерных и браузерных игрушках. Первый полёт на Беззубике, хоть и омрачался на тот момент предсмертным состоянием возлюбленной, Астрид, оставил глубокое впечатление в сердце Иккинга. Парень прочувствовал всем естеством, насколько драконы необыкновенны по своей природе, уникальны. Обладают своей волей, чувствами, эмоциями… и выразительными глазами. И его внутреннее желание прикоснуться к тайне жизни, проживающей драконами в Аду, усилилось в геометрической прогрессии.

Древние Воды Драконьей Жизни, как потом объяснял Парящий, порождали жизнь новых драконов. Раз в поколение появлялось два или три дракона, омываемые ими. Непорочное Зачатие, как это можно было называть на Земле, применялось к драконам в Аду. Из видов драконов появлялись на свет лишь семь из давно забытых тридцати семи: Ужасное Чудовище, Змеевик, Гидрохвост, Бескрылый Змей (он же Великий Змий), Каменнобронник, Шипорез и Белоглаз. Ночная Фурия попадала в тридцатку уже давно не рождавшихся. Почему так стало происходить — никто не знал. Не знали и сами Воды.

Иккинг, по глубокому сожалению или же по необъяснимо сохраняющемуся доверию, испытываемому к умирающей Ночной Фурии, сделал выбор. Беззубик готовился покинуть мир. Воды прочувствовали нотки правды в его словах и были рады принять его к себе. Дракон откинул голову в сторону, жалобно промычав и закрыв свои глаза, будто Иккинг стоял с кинжалом или ножом и собирался им обрезать нити, соединяющие его с жизнью.

— Я хочу разделить с ним его душу. — твёрдо произнёс зеленоглазый юноша. — Каждый из нас заслуживает второй шанс. Шанс на жизнь. Шанс на то, чтобы всё исправить. Беззубик сделал это не ради своего эгоизма. Не ради тщеславия или иных низких причин, сподвигших его на предательство. Наверно, если бы я оказался на его месте — признавался Иккинг дракону и Водам, глядя изумрудами в обоих. — то поступил бы также. Ведь семья — прежде всего.

К тому моменту Астрид и Дара раскрыли глаза. Обе увидели склонённого Иккинга над Ночной Фурией. Обе, сквозь глубокий сон, слышали каждое слово Беззубика. Обе сочувствовали дракону. Каждая представила себя на его месте. Каждая задумалась над тем, как повела бы себя, если бы услышала подобное? Разве бы Дара и Астрид не пошли бы ради этого на сделку с демоном? Если бы угрожала жизнь Иккингу, то голубоглазая, как она себе это представляла, вновь пошла бы на сделку с любым демоном. Лишь бы защитить то, что ей по-настоящему дорого.

Голубовато-лазурное сияние, окружавшее девушек, исчезло, волосы их обрели свои естественные цвета. Они подошли к Иккингу, параллельно выжимая волосы. Астрид присела на колени возле юноши и нежно обхватила его. Она смотрела на Беззубика, и уяснив всё вышесказанное им, пролила в Воды чистейшую слезинку:

— Иккинг прав. — девушка положила на грудь дракона свою нежную ладонь, и добавила: — Ты, Беззубик — наша с Иккингом семья. Мы не бросим тебя и поможем найти твоих родителей.

— Ты за короткое время, дракон, стал мне другом. — Дара сама с трудом сдерживала слёзы. — Ты нужен нам всем. Каждому суждено совершать ошибки. Главное, нужно научиться признавать их и стараться более подобного не совершать. Ты признал ошибку, и я… — она посмотрела на друзей печальными карими глазами, и добавила. — … мы не держим на тебя зла. Я помогу тебе, Беззубик. Буду твоей опорой и другом так же, как ты — мне. — суккуба положила ладонь рядом с ладонью Хофферсон и коснулась коготками дракона.

— Да будет так. — торжественно пропели Воды.

Дракона отнесло в сердцевину озера. Вода поднялась на несколько метров, аккуратно удерживая в своём нежном покрывале потерявшую сознание Ночную Фурию.

— Иккинг, подойди к столпу. — зачарованный песней Вод юноша медленно шагнул. Девушки молчаливо наблюдали за необыкновенным явлением. — Коснись Нас — тех, кто обхватил Беззубика. — он вытянул правую руку вперёд. Он просунул её в Воды озера.

Они омыли вырванное сердце дракона, очистив его от черноты. Оно засияло рубиново-малиновым цветом. Воды аккуратно погрузили сердце обратно в тело Беззубика.

— Там какое-то сияние в сердце. Белое, как снег. — показала пальцем Астрид.

— Это — душа дракона. — пояснила Дара.

Сердце просочилось через чешуйки на груди дракона. Беззубик пока не открывал глаз. Неожиданно, белоснежное свечение будто по венам потекло через поддерживающие Ночную Фурию Воды, касаясь ладони Иккинга. Юноша сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Частица души начала проникать в тело юного нефилима. Белоснежные потоки заструились по его венам.

Иккинг испытывал при этом весьма непривычные ощущения. Как будто ласковое, тёплое, нежное прикосновение его пропавшей матери обволакивало всего парня изнутри, наполняя его новой энергией. Иккинг равномерно дышал, не испытывая никакого отвращения или неприятных ощущений от переливания души.

— Это и называется «испить душу». — покачала головой демоница, впервые, своими глазами наблюдая зрелище из старых, адских легенд. Астрид также не сводила глаз с необыкновенного явления.

— Вот так… — прошептали Воды. — Достаточно. — белые линии спокойными извилистыми движениями вобрались обратно в сердце дракона, помещённое в Беззубика.

Дракон резко задышал. Он распахнул глаза и вспорхнул крылами. Беззубик закричал, как подобает Ночной Фурии — громко, гордо. И счастливо. Воды, поддерживавшие дракона, вновь опустились. Иккинг открыл глаза, и чувствовал себя… иным человеком. Точнее, уже он не был им в полном смысле.

Астрид подбежала к любимому и обняла его, касаясь своей щёчкой его щеки. Дара улыбнулась друзьям. Она взглянула на Беззубика, и счастливо помахала ему. Дракон посмотрел на неё и по-человечески улыбнулся ей. Он приземлился возле Вод, и поклонился им. Иккинг заметил это и последовал примеру Беззубика. Дара и Астрид также поблагодарили Их за своё исцеление.

Затем троица, все до одного, обнялась с Беззубиком. Он закрыл свои кошачьи глаза, вновь пустив слезинку, вызванную на этот раз непередаваемым счастьем.

— Больше никогда так не делай! — заявила Астрид. — Ты — мой лучший друг.

— Не буду, Астрид. — мягко проговорил дракон. — Обещаю тебе. И тебе, Дара.

— Разумеется! — съязвила демоница, улыбнувшаяся дракону, и обнимала его за шею не меньше, чем он её своей лапой прижимал. — И не заключай больше ни с кем сделок! — помахала она когтистым пальцем перед его носом.