Страница 7 из 35
Очи обоих стремительно закрывались, предоставляя сердцам совершить невероятное безумство. Иккинг потянулся левой рукой в сторону блондинки, касаясь её румяной нежной щёчки, а Астрид слегка обвила его шею… Миллиметры, разделяющие их губы, медленно сокращались. Иккинг невольно ощутил аромат блеска, которым девушка покрывала свои алые губы. «Яблочно-вишнёвый» — пронеслось в затмившейся от опьяняющего чувства голове Иккинга. — «Это самый притягательный аромат на свете». Осталась пара миллиметров до нежного, но, в то же время, весьма пылкого прикосновения. Неожиданно юноша остановился, отпрянув от почти коснувшихся его уст Астрид…
— Нет. Так нельзя… — Иккинг неспешно выпрямился назад. — Я так не могу… Прости, Астрид…
Его изнутри разъедала совесть. Чем больше он сердцем намеревался ощутить пылкие чувства Астрид, коснувшись её губ, тем сильнее не менее честная и совестливая натура Иккинга давала о себе знать. Она не позволяла затуманить сознание юноши, что нельзя было сказать про Астрид, которая, будто по волшебству, что вызывало в душе Иккинга нарастающее беспокойство, отказалась от всяческого осознания реальности. Совесть не позволяла ему забыть, что девушка увлеклась им. Наверняка поэтому она испытывала странный жар и озноб, из-за пребывания под чарами призванного им демона. Честность прежде всего к Астрид, и затем уже к себе самому, напомнила юноше, что она влюблена в него не по-настоящему. Что юная Хофферсон, так мила, очаровательна, и нежна с ним сейчас исключительно благодаря вчерашней, совершённой им ночной сделке с древней, могущественной силой. «И зачем я пошёл на такое?» — Иккинг корил себя за то, что сделал с ничего не подозревающей возлюбленной. — «Лучше бы она мне сейчас дала пощёчину или так же равнодушно отшила, как вчера, после учёбы, чем… так любить…» — одна мысль за другой поглощала юношу и постепенно раскалывала сердце и душу изнутри.
— Иккинг, ты чего? — удивлённо похлопала глазами Астрид, стараясь понять, почему Иккинг вдруг отпрянул и не стал её целовать.
— Мы… не должны, Астрид… Не таким образом… — серьёзно говорил шатен. В нотках голоса исчезла нежность. Но колкости тоже не было. Слышалось… сожаление. — Я не хочу, чтобы ты любила меня… Я этого не заслуживаю… — он отвёл взгляд своих глаз в сторону, стараясь не смотреть ими на недоумевающую девушку.
— Почему, Иккинг? — шокированная странным поведением спросила Астрид. — Ты два месяца поглядывал на меня. Потом, неожиданно, ты ко мне подбегаешь, говоришь комплименты. Затем встречаешься со мной. Когда мне стало плохо, щепетильно заботишься обо мне, я бы даже сказала, с любовью. — последнее слово Астрид особенно подчеркнула. — А теперь вдруг сдаёшь назад?.. Что происходит с тобой, Карасик? — тон девушки стремительно сменялся гневом непонимания. Казалось, ещё немного, и пламя злости в сердце Хофферсон от подобной игры чувствами вырвется наружу.
— Я… не могу тебе этого объяснить, Астрид. — прокручивая возможные последствия, пониженным тоном говорил Карасик. — Даже если бы и мог, всё равно ты посчитала бы меня сумасшедшим, шутником или фантазёром… — взмахнул перед собой руками парень.
— А ты попробуй, Иккинг. — нежно сказала Астрид, надеясь услышать от него причину странного поведения. — Обещаю, я постараюсь принять к сердцу ту историю, которую ты мне поведаешь. — сказала девушка, нежно коснувшись левой ладонью щеки Иккинга.
Он сознательно представил: если уж и потерять любовь, настоящую для него и единственную, то лучше сделать это, рассказав правду — всю, до последней крупицы.
Иккинг рассказал девушке о том, чем увлекается в свободное от домашних дел и учёбы время. О том, как ему нравится изучать необычные ритуалы, читать литературу, связанную с мистикой. Как увлечённо изучает одно из направлений. Иккинг рассказал также и о том, что совершил прошедшей ночью. Как нарисовал специальный символ на полу у себя в комнате, затем читал специальное заклинание из старинного фолианта и призывал с его помощью демона. Как общался с духом, пришедшим из Ада, и, впоследствие, заключил с ним сделку, коим предметом являлась она — Астрид. Внимательно выслушав юношу, девушка, найдя в себе силы, оставила на его щеке красный от пощёчины след, вытолкала его из своего дома и наказала, чтобы он больше никогда к ней не подходил и не заговаривал с ней.
Так всё бы и вышло, если бы не прозвучал спасительный звонок в мобильнике юноши.
— Здорово, Иккинг! — голос принадлежал другу Иккинга, Сморкале.
— Здорово, Сморкала! Что-то случилось? — торопливо спросил парень.
— Да, тут Хезер на проводе, всё тебя спрашивает. Ээй! — брюнетка вырвала из руки крепыша его телефон, не давая возможности Сморкале отключиться.
— Алло! Иккинг? — шатен невольно нажал на громкую связь.
— Привет, Хезер! — быстро проговорил юноша.
— Милый, я тут решила прогуляться по парку возле школы. Но… одной гулять мне как-то скучно… — наигранно ноя, предложила Хезер. — Может быть, составишь мне кампанию? — ласково спросила брюнетка.
— Да, с радостью. Буду через десять минут. Всё, всё! Целую. — Иккинг поспешил выключиться, услыхав на обратной стороне связи радостный возглас одноклассницы.
— Теперь мне понятна причина… — голубоглазая вмиг разъярилась. — Значит, так ты ко мне относишься, Хеддок? — озлобленно оскалилась Астрид. — Стремишься со мной общаться, вскруживаешь мне голову, а сам при этом гуляешь с другой?! Да ещё с этой задавакой, Хезер! — девушка махнула рукой в сторону двери, словно брюнетка в этот момент стояла за ней.
Иккинг понимал, что лучше пусть подобная неправда окажется причиной разрыва только зарождающихся отношений, тем самым позволит ему оставить блондинку в покое, чем продолжать влюблять её в себя с помощью демонической магии. Он чувствовал себя в этот момент настоящим подонком, так подло, действительно, игравшим, словно кот с мышкой, чувствами той, кого он искренне и вновь безответно любил. С той, которую желал две минуты назад в сердце, чтобы мгновение с ней не кончалось… но при этом чтобы её чувства к нему были не навязаны колдовством. Как можно было испытывать удовольствие, счастье и трепет в душе, когда Астрид, не находящаяся под властью магии демона, не питала к нему симпатии, и ответных чувств? Иккинг думал: «Лучше и вовсе не любить. Стать таким, какой Астрид была вчера с ним — человеком, лишённым чувств и любви. По крайней мере, вчера она была с ним искренна. Чем из-за переизбытка чувств к ней сходить с ума и совершать крайности. Пусть то, что она никого не любит, является проблемой, зато какой при этом душевный груз отсутствовал на плечах юной Хофферсон».
— Да… Я с ней встречаюсь. Прости, Астрид… — юноша ещё больше поник. В глазах Астрид образовались маленькие солоноватые капельки воды. Она ударила его мощной пощёчиной, оставив покраснение. Иккинг приложил ладонь к горящему участку лица, опустив виноватый взгляд куда-то вниз.
— За что ты так со мной жесток, Хеддок? Какое ты имеешь право играть моими чувствами? — истерика охватила Хофферсон.
Иккинг ничего не ответил обиженной блондинке. Он не мог ей ничего рассказать. И открыто признаться в том, что, по сути, это реально выглядело игрой, нежели действительностью, не позволял внутренний страх. Как начинающий демонолог, он знал: использование магической привязки — это и есть игра чувствами человека, на ком она была совершена.
— Ненавижу тебя, Карасик! — девушка легла на кровать, уткнувшись влажным лицом в подушку. Затем из души Астрид последовал отчаянный крик: — Уходи! Уходи!
Юноша, не проронив ни слова, встал и быстро покинул комнату девушки. Выходя за порог двери её комнаты, он оглянулся на рыдающую Хофферсон, понимая прекрасно, какую боль ей причинил. Иккинг побрёл вниз по лестнице. Через мгновение он уже закрыл за собой белую входную дверь, слыша всхлипы девушки. В эти острые секунды жизни кошки на душе Карасика заскребли так сильно, словно готовы были вырвать её из тела целиком. У самого юноши глаза слегка покрылись лёгким туманцем.