Страница 7 из 9
Когда мужчина понял источник посторонних звуков, он внимательно следил за действиями четвертого наемника.
«Да сколько же вас здесь», - с ненавистью подумал Призрак оперы. Он давно не испытывал такой ненависти, и сейчас у него был довольно веский повод. Мысль о том, что эти люди могут заполучить легендарную скрипку в свои грязные лапы, была нестерпима, и Эрик испытывал почти личную злобу к грабителям.
А когда один из них, свалившись, стал преследовать Кевина, в голове Призрака сложился окончательный план. Как недавно заметил мальчик, подземелья действительно хранили множество секретов, которые знал только их создатель. И сейчас на лице мужчины появилась улыбка, а в глазах – знакомые золотые искры. Он повернулся к стене, в пару секунд отыскав нужный камень. После нажатия на него показалась веревка; на первый взгляд казалось, что она ведет на поверхность, но это было не так. Там, где был привязан ее конец, было нечто страшнее, чем простая смерть, - там была маленькая шестиугольная комната со слабым светом, и именно этот свет видел тот, кто находился внизу. Жестокая иллюзия – не последняя, которую таила комната.
Призрак с мрачным удовлетворением наблюдал, как недалекий болван, рискнувший попасть в его подземелья, карабкается наверх; и когда он был на половине пути, Эрик оказался рядом с веревкой и поднес к ее концу зажженную спичку. Огонь быстро охватил ее; человек, державший путь наверх, стал подниматься изо всех сил, но это не сильно помогло.
Эрик лишь успел заметить, как загорелась его одежда. Кажется, грабителю здорово досталось, но то ли еще будет.
«Это только начало», - усмехнулся Призрак, и подумал, что полицейским, пожалуй, достанется три человека вместо четырех.
Трудно описать ужас человека, который оказывается в зеркальной комнате. Зрелище бесконечно множащихся отражений само по себе способно свести с ума, а когда температура воздуха нестерпимо накаляется, в зеркалах начинают видеться тени, и в надежде отыскать выход человек бросается вперед. Но такая иллюзия коварна – человек ударяется о раскаленную зеркальную поверхность, получает новые ожоги, боль и ужасное понимание того, что из этой ловушки ему не выбраться.
Эрик уже столько раз видел это выражение тупой боли, сменяющейся безумием и обреченностью. После этого вскоре наступает смерть – жертва перестает бороться за свою жизнь, она жаждет умереть. Иногда даже быстрее, чем следовало бы – когда жертве милостиво давалась веревка, из которой можно было соорудить петлю. Но не сейчас. В этот раз веревка сгорела, и потому шанса покончить с собой у грабителя не было. Он кричал, при этом царапая горячее зеркало; Эрик уже видел первые признаки отчаянья на лице.
И вдруг его голову пронзила невероятная мысль, точнее, воспоминание. Тот короткий момент, когда Кевин рассказал ему, как он различает хороших и плохих людей.
«Ребенок не убежал от тебя. Остался и поверил. А ты сейчас не оправдываешь его слов», - странная мысль. Очень-очень странная, рожденная будто не в его голове, но тем не менее навязчивая, заставляющая к ней возвращаться. И внезапно рука Эрика потянулась и выключила механизм.
Раскаленный воздух исчез, а незадачливый вор продолжал давиться рыданиями, прислонившись обожженной головой к зеркалу. И тут Призрак подумал, что впервые видел живого человека, прошедшего камеру пыток – и это состояние заставило его понять, что такое наказание даже лучше смерти. Возможно, оно заставит задуматься, тогда как простое убийство не на много что-то изменит.
Выйдя из комнаты, этот человек отправится вместе с остальными сообщниками в руки полиции, а там как уж сложится его судьба – Эрику все равно. Он не пожелал брать на свою душу еще один грех, тем более, когда с ним был юный друг.
«Надеюсь, Кевин не ушел далеко», - без особого страха подумал Призрак. Это небольшое испытание заняло у него не больше пяти минут, а за такой короткий промежуток вряд ли мальчик успел бы далеко скрыться. А даже если и так – исследовать подземелья для мужчины труда не составит.
К своему облегчению, тот нашелся сразу, и Эрик облегченно вздохнул, но вслух отметил, как следовало бы поступить мальчишке.
- Все четверо грабителей скоро будут в руках полиции, - равнодушным голосом сообщил Призрак. – Сейчас они в неподвижном состоянии находятся в кабинете наших многоуважаемых директоров. Немного позже мы туда заглянем, а сейчас, если не против, прогуляемся совсем в другое место.
Кевин не возражал, и они продолжили свой путь по подземелью, пока Призрак не остановился, внимательно рассматривая стену. Маккаллистер в очередной раз недоуменно воззрился на мужчину – как тот мог отличать одну стену от другой, да еще и прекрасно знать, что там расположен тайный механизм? Но память Эрика не подвела – стена покорно отъехала, образуя проход. Мужчина и мальчик вышли в небольшую комнату, где в самом ее конце лежал футляр со скрипкой. Кевин немного понимал в музыке, поэтому вряд ли мог оценить важность этого момента, но, глядя на изменившееся лицо Призрака, понял, насколько ценен этот предмет.
- Мистер Эрик, а вы можете на ней сыграть? – мальчик задал этот вопрос, когда руки мужчины легко открыли футляр и скользнули по дереву.
Во взгляде мужчины, брошенном на своего юного друга, читалась нерешительность и желание; наконец тот тряхнул головой:
- Разумеется…
Больше не сомневаясь, Эрик взял в руки скрипку и смычок, задумался на одно мгновение, но только на мгновение – по его лицу пробежала тень улыбки, и смычок коснулся струн.
Кевин замер; кажется, он даже открыл рот от удивления. Таких нот он никогда не слышал. Это не была музыка Моцарта, Бетховена или кого-то другого; и это удивляло. Почему такое произведение не было известно в двадцать первом веке?
- Знаете, что я думаю? – подал голос Маккаллистер, когда Эрик поднял смычок. – Думаю, что вы играете во много раз лучше любого, кого наняло руководство оперы в этот вечер.
- О чем ты? – мужчина удивленно изогнул бровь.
- Думаю, что вы должны сегодня выйти на сцену, - с уверенностью заявил мальчик и улыбнулся: - А если переживаете по поводу своего лица, тогда наденьте другую маску.
Призрак оперы в который раз чувствовал замешательство; он вдруг понял, что Кевин лишь озвучил мысль, которая сама витала в его голове, но в которой мужчина не решался себе признаться.
- Но концерт должен начаться через полчаса, - с напряжением заметил Эрик. – Скоро здесь появится скрипач, которого они выбрали…
- Появится, - легко согласился Маккаллистер и улыбнулся так, что мужчина мгновенно все понял – и ощутил благодарность.
- Я скоро вернусь, - произнес Призрак, мгновенно скрывшись в проеме стены.
========== Ты должен идти ==========
Когда Эрик вернулся, он увидел довольно забавную картину: какой-то юноша уже сидел в кресле, связанный и с кляпом. При появлении Призрака его глаза расширились, и невнятное мычание стало раздражать.
- Не знаю, кто он, но падает красиво, - улыбнулся Кевин, с любопытством рассматривая мужчину. Тот снял плащ, дабы не вызывать лишних вопросов у публики, но выглядел еще более загадочным, чем прежде. Черная маска (мальчик наверняка не знал, но подозревал, что она венецианской работы); фрак с темно-красной отделкой и изящным рисунком, белоснежная рубашка и неизменные перчатки, которые пока Эрик не решался снять.
- Что? – напряженно поинтересовался Призрак, когда Маккаллистер снова воззрился на него, как на восьмое чудо света.
- Прекрасно выглядите, -мальчик показал большой палец, не отводя взгляда от необычного наряда Эрика. Раньше он такие видел только на картинках в скучных учебниках истории, или в фильмах, которые смотрели взрослые.
- Ты идешь? – усмехнулся мужчина, подошел к футляру, взял скрипку, смычок и перевел взгляд на юное дарование:
- Извини, но не тебе сегодня здесь играть, - Эрик похлопал его по плечу, кивнул Кевину, и они оба вышли, направляясь к сцене. Все уже собрались, в том числе и директора – они преспокойно сидели в своих ложах и пили шампанское, изредка бросая взгляды на сцену. Их настроение было более чем прекрасное – очевидно, что подарок Призрака они еще не нашли. Тем лучше.