Страница 11 из 13
Поддерживаемые отрядами солдат, миссионеры как перитонит разносили по близлежащим окрестностям воспаление «истинной веры». Воспользовавшись богатым опытом родной пиренейской инквизиции, один носитель её в компании полусотни солдат прибывал в деревню. Солдаты убивали некоторое количество крестьян, поджигали их дома и рекомендовали оставшимся во избежание рецидива поверить им на слово в истинность веры и того счастья, что наконец-то улыбнулось им с приходом образованной и развитой цивилизации. Перекрещённые индуисты убирали в потайные места изображения своих Богов, вывешивали на видное место две скрещенные палочки с прибитой к ним фигуркой человека-Бога, и всё на какое-то время улаживалось. С утра они ходили в церковь, а вечерами поклонялись традиционным Богам веры своих предков. Кстати, это происходит и сейчас. На видном месте стоит гипсовая, засиженная многочисленными тропическими насекомыми, китчевая фигура Иисуса или девы Марии, а подальше от соседских католических глаз стоят скульптуры Шивы и Ганеши.
Таким образом, обращение в христианство принимает массовый характер, примерно как когда-то в СССР множились и пополнялись ряды КПСС и ВЛКСМ. У Папы Павла в экстазе возникает идея: в целях поощрения и ободрения присвоить Гоа очередное более высокое звание. Из епископства – в архиепископство. На территории начинается масштабное строительство церквей, монастырей, семинарий и прочих заведений справления культовых нужд. Для чего уничтожаются индуистские храмы, а их фундаменты служат постаментами для христианских. Уничтожено было практически всё, напоминающее о вере предков. Впрочем, ничего нового и из рук вон выходящего носители христианства не придумали, примерно так оно насаждалось везде – от Руси и до… под лозунгом: «И только попробуйте у нас не быть счастливыми»!
В конце концов, возникает конфликт между бизнесом и носителями духовности. Если купцам было важнее «срубить» как можно больше «бабла» с гоанского клондайка, то фанатичные святые отцы ставили себе задачу спасти души всех без исключения, кто попадался под руку и был на тот момент ещё жив. Купцам во все времена было не до принципиальности, бизнес всегда делает людей менее разборчивыми в религиозной принадлежности деловых связей. К тому же большие деньги изменяют шкалу ценностей, а материальные возможности подталкивают людей на менее целомудренный образ жизни. «Крышка» у них съезжает, и методы инквизиции приходится применять не только к туземцам – людям не первого сорта, но и к распоясавшимся соотечественникам, отвлёкшимся от богобоязненной жизни.
В середине шестнадцатого века Ватикан принимает решение о введении в Гоа Святой Инквизиции. Упомянутый выше святой человек и представитель Бога на земле, Папа Римский Павел №3, официально ввел этот институт в Европе, а с 1560 года он стал действовать повсеместно в христианском мире. Именно в этом году Трибунал Инквизиции и прибыл в наши благословенные Папой края. Вообще 1560 год для Гоа значит очень многое. К этому десятилетию шестнадцатого века здесь было уничтожено более пятисот индуистских святилищ. Возведено восемьдесят церквей. Организовано католическое училище (колледж св. Павла))) по типу интерната, куда собирали детей уничтоженных индуистов для воспитания из них истинных христиан (ни Гитлеру, ни Сталину, ни Пол Поту не приходилось позже изобретать велосипеды). Запущена типография для печати христианской литературы, в том числе и на местном языке. Введена цензура. Печатается первое в Азии периодическое издание, всё той же весёлой божественной направленности. Провозглашён полный запрет на исповедание индуизма, ислама и даже параллельного христианского направления, пришедшего в Индию задолго до португальцев – Сирийского Несторианства.
Костры инквизиции периодически вспыхивали на этом маленьком кусочке благодатной земли. Трибунал, как это ему и полагается, выносил приговоры. Новые хозяева жизни массово обращали «дикарей» в спасительную «веру». Отчёты с приписками по выполнению плана охристения и охристинения плыли морем в Лиссабон. Вокруг Гоа за границами португальских владений скапливалось всё больше и больше изгнанных жителей, которые отказались «быть счастливыми». И сбежавшие от преследований, те, кому посчастливилось скрыться, уносили и прятали атрибуты веры и изображения своих Богов. Случались и восстания. Самое первое произошло 25 июля 1583 года. Поводом послужил инцидент в местности под названием Канколим. Иезуитские попы, пришедшие в одну из деревень с целью возвести крест и обозначить место строительства культосправного помещения, были забиты местными жителями насмерть (дурные примеры заразительны). За компанию с ними погибло несколько солдат и воцерковлённых гоанцев. Всю бригаду позже назначили «Канколимскими мучениками». А старейшин провинившейся деревни вызвали в крепость оккупантов якобы на мирные переговоры для разрешения конфликта. Как только делегация оказалась у португальцев, те набросились на них и стали резать. Нескольким индуистам удалось спастись, они спрыгнули со стены в море. Спасшиеся и подняли восстание. Но с граблями не ходят в атаку на бронепоезд. А с булыжниками на регулярные войска. Подавление было быстрым и жестоким. Султан смирился с потерей Гоа.
Новое поколение стало получать вместе с крестом и имена с Пиренеев. Окуная младенцев в купель, католические священники, не мудрствуя лукаво, нарекали их своими именами. Стали появляться Да Сильвы и Франциски, Диаши и Соузы. Их потомки с теми же самыми именами и сейчас составляют большинство населения штата. Хозяин дома, который я снимал в Сиолиме, носит имя Лоуренс, за что я называю его Лаврентием, а фамилия его – Де Соуза. Как он рассказал мне, такую же фамилию носят 40 процентов католиков в Северном Гоа. И правда, фамилия весьма распространённая. Как говорится: «…да мало ли в Гоа донов Педро…» (С).
Влияние Португалии в Индийском океане было непререкаемое – от восточного побережья Африки и Персидского залива до Малайского полуострова и Китая. Но тут на нашем шарике появляется новый, амбициозный, пока ещё гуманно, но уже решительно настроенный игрок в партии за мировое господство. С начала семнадцатого века всё неоднозначнее о себе стала заявлять Голландия. Куда же без них, они уже тогда задумали легализацию лёгких наркотиков и искали сырьевые базы, потому и заглядывались на Восток (шутка).
Любая империя всегда имеет один конец – крушение и дробление на мелкие составляющие. А как же иначе? Причин много – эйфория всемогущества, расстояние от окраин до метрополии, следовательно, эффективность и оперативность управления ими. А тут ещё маленькие, но злющие и кусачие молодые выскочки так и норовят оттяпать у тебя чего-нибудь, как только зазеваешься. Далее начинаются годы упадка и застоя, иногда плавно перетекающие в десятилетия, а у некоторых и в века. Чего мы с вами и наблюдаем в конце двадцатого – начале двадцать первого века. По сравнению с португальским флотом, корабли которого строились ещё по принципу галеонов, голландские представляли из себя образцы последних научно-технических достижений. Португальские успешно воевали с лодками индийцев, но противостоять фрегатам уже не могли. Тут ещё осамосознались как великие мировые державы жабоглотики-французы и будущая трагедия мира – англосаксы. Буквально за одно десятилетие, в тридцатые годы семнадцатого века Нидерланды захватили полторы сотни португальских кораблей, блокировали Гоа и прочие территории португальцев с моря и установили свою гегемонию в этой части света. В 1641 году португальский король подписал с Голландией мирный договор, сутью которого было «лечь под нового, ужасного и могучего», да ещё лоханулся со сроками, указав, что в колониях он вступает в силу спустя год. Это развязало голландозам руки, и они прибрали к ним практически все бывшие владения «раненого португальского зверька», ограничив их к концу века тремя областями: Гоа, Диу и Дамана. Вот так и сменяются формации, через кровь, войны и потрясения. На смену феодальной колониальной империи пришла прогрессивная по тем временам Ост-Индская компания. Именно голландцы расчистили дорогу англичанам, ибо сами они недолго похозяйничали на полуострове Индостан, а уступили место туманным товарищам с Альбиона.