Смех ставрид

До рассвета оставался час-полтора, и Марк только и успел принять душ и позавтракать перед встречей с Элен. Он спустился к берегу, но близко к воде подходить не стал, боясь, что опять вынырнет эта навязчивая влюбленная ставрида – которая, к сожалению, оказалась вовсе не видением. Он прислонился к стене заброшенного сарайчика и принялся ждать Элен. Свет и цвет неба менялся, оно окрашивалось чудными красками рассвета, а потом и нового дня, но Элен все не было. Марк с беспокойством глядел на часы, потом даже вышел к дороге, предположив, что она могла прийти к кафе, а не на берег. Но её видно не было.

Кафе уже открылось, пора было приступать к работе, но Марк все ждал Элен, выискивал её глазами, вглядываясь в уходящую кривизну дороги. Он крутил головой, переходил с места на место. Ее не было. И он отправился на работу.

Но и там весь день он ждал. Думал, вот-вот появится Элен и кинется к нему, с испугом рассказывая, что муж следил за ней и она никак не могла прийти. А вдруг и правда что-то подобное произошло? Вдруг муж узнал о её намерении, и теперь…

Марк застыл от этой мысли прямо возле столика. Он видел, но не слышал, что ему говорит клиент. Ужас от мысли, что Элен, может, сейчас уже мертва, взволновал его на столько, что его кинуло в жар, потом в холод, и он, пробормотав извинение, кинулся от столика к выходу… Потом остановился, понимая, что бежать некуда: он не знал, где живет Элен. Спустя пару минут он убедил себя, что пока рано впадать в паранойю. Может, она придет завтра и с ней ничего не случилось, просто какие-нибудь дела ей помешали прийти. Марк вернулся к столику. Пожилая пара глядела на него с удивлением.

– Извините, – сказал он, – я просто понял, что предыдущие посетители оставили слишком большую сдачу и хотел вернуть.

– Может, это специально? – улыбнулась дама. – Благодарность за хорошую работу?

– Да, наверное.

После его вранья этим посетителям пришлось тоже оставить немалые чаевые. Но Марк это отметил лишь мельком, он все продолжал коситься на дверь в ожидании Элен.

День закончился. Марк, усталый, разбитый ожиданием и сонмом ужасных мыслей, мучивших его весь день, отправился к себе и, не раздеваясь, рухнул на кровать. Только закрыл глаза и тут же провалился в вязкий полусон. Наверное, сказывалось и то, что он не спал прошлую ночь.

Марк гнался за Элен, но она все ускользала в лабиринте темных комнат, и когда наконец он схватил её за руку и притянул к себе, вдруг её прекрасное лицо превратилось в заостренную рыбью морду. Рыба засмеялась.

– Мусик-Маркусик, – сказала ставрида ласково, – все не такое, как тебе кажется. Протри глаза, не будь дураком.

– Неправда, неправда, – пробормотал Марк и оттолкнул её от себя.

Рыба опять засмеялась. И от ее смеха ему стало неловко и даже стыдно: что, может он и вправду дурак? Ничего вокруг не замечает и не понимает. Не зря же все над ним вечно смеются.

Но тут он заметил мужскую неясную фигуру и понял, что это муж Элен – потому что тот был в черном коротком пальто и от него веяло злом, а еще он хотел спрятаться от Марка. Клеверс все отворачивал от него лицо, и Марк кинулся к нему и толкнул со всей силы в спину. Тот полетел вперед, и вдруг стены комнаты исчезли, и Клеверс улетел куда-то за край обрыва. Марк подошел к самому краю и посмотрел вниз. Распростертое мертвое тело лежало на валунах, кровь расползалась от него и тут же смывалась накатывающими волнами.

«Я убийца», – в ужасе подумал Марк. И ему стало стыдно за свое плохое поведение.

Опять раздался тонкий и даже добродушный смех, и он услышал где-то за спиной голос ставриды:

– Ах, глупая ты дурашка.

Вдруг стукнула дверь. Марк открыл глаза. В полумраке, на фоне белой входной двери, вырисовывалась черная фигура: на голову и плечи накинута черная кружевная шаль, лицо бледное. В его сонной голове возник пугающий образ огромной черной каракатицы, вокруг которой дымкой расплывается черная тень, еще одна секунда – и она кинется на него, чтобы разорвать своими длинными щупальцами. Марк приподнялся, фигура сделала шаг вперед. Попав в желтый лунный свет, лившийся сквозь незанавешенное окно, она приобрела черты Элен. Марк так бы и смотрел на неё, продолжая гадать, спит он или уже нет, если бы она не подошла ближе и не сказала:

– Возникли небольшие трудности, но мне удалось достать это, – она протянула руку вперед.

Ощущение сна вмиг исчезло. Марк встал и подошел ближе.

На ладони Элен лежало что-то небольшое, черное, стальное – маленький дамский револьвер, больше похожий на игрушку. Но стоило Марку представить, для чего он его будет применять, он невольно отступил на шаг.

– Не беспокойся, – сказала Элен, – у этого бульдожика нет номеров, и даже если его найдут, по этому крохе ни меня, ни тебя не вычислят. Главное, не оставь отпечатков.

Так как Марк так и не взял оружия в руки, Элен подошла к столу у окна и положила его возле стопки книг.

– Ты умеешь пользоваться оружием? – спросила она.

– У отца была винтовка. Вот только я ненавижу охоту, поэтому стрелял только по банкам. – Марк криво улыбнулся над превратностями своей судьбы.

– Ну, хотя бы не промахнешься, – сказала она. – Так, что еще ты должен знать… Альберт – иллюзионист. Очень, кстати, известный. «Иллюзии Клеверса» – может слышал?

Марк кивнул. Она продолжала:

– Он редко дает концерты в нашем городке, но как раз завтра в местном театре будет премьера. И это шанс. Наш домашний адрес тебе ни к чему. Дом хорошо охраняется, куча прислуги, в общем, тебе лучше не соваться внутрь. Да, как ты уже знаешь, Альберт еще любит казино, он там часто пропадает.

Она вопросительно глянула на него – по крайней мере, ему так показалось в полутьме.

– Так странно, что ты здесь, в моей каморке, – проговорил он. – Жаль, что повод такой тяжелый. Если бы все было по-другому…

– Мне самой все это не нравится… – Она кинулась к нему на шею, и он почувствовал мелкую нервную дрожь в ее теле.

– Не бойся, скоро ты будешь свободна, – сказал он, сжимая её в объятиях.

И вдруг понял, что теперь точно сможет сделать то, о чем она просила. И что сомнения и совесть оставили его. Элен давала силу и уверенность, без неё он был словно корабль, потерявший из виду маяк – он блуждал в тумане своих жалких трусливых мыслей.

Как он не просил её остаться, она ушла, выскользнула из его объятий, пообещав, что скоро они смогут быть по-настоящему вместе.

Марк, будто без сил, опять рухнул на кровать. Вместе с ней и тонким шлейфом её духов, все меньше ощущавшимся в комнате, улетучивалась и уверенность в том, что он должен был сделать. Чтобы изгнать страх, он зарылся в подушку и зажмурил глаза, пытаясь вызвать образ Элен. На миг он не только увидел её прекрасное лицо, но ему даже показалось, что возле левого уха призрак Элен прошептал его имя. И он поклялся подушке, что не будет слабым, что не свернет с указанного ею пути. И его вдруг охватила эйфория, он был неимоверно рад служить своей Элен.

Марк убрал револьвер в ящик стола. Взял вчерашнюю газету и принялся искать рекламу. Вот и она. «Прославленный иллюзионист Альберт Клеверс и его новое небывалое шоу…» Далее шло описание чудес, которые ожидают зрителя и намеки на таинственные номера, каких не видел еще никто во всем мире. Тут же было и смазанное фото прославленного иллюзиониста, угрожающе воздевавшего руки. Седоватый шатен с бородкой и усами грозно глядел со снимка. Он был совсем не похож на того здоровяка богача, что пил с Марком в кафе неделю назад.

Марк вдруг увидел, как на этом черно-белом лице прямо из середины лба, из дырочки, оставленной пулей, вытекает серая кровь, как струйка бежит по мясистому, чуть с горбинкой, носу, теряется в усах и проходит по тонким, растянутым в зловещей усмешке губам.

Пусть это была фантазия, но Марк знал, так оно и будет, потому что он сделает это.