Страница 9 из 17
Как видим, придание категории «добросовестность» статуса нормы-принципа, а также установление в качестве одного из его проявлений правила п. 3 ст. 307 ГК РФ об обязанности сторон действовать добросовестно, учитывая права и законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для достижения цели обязательства, а также предоставляя друг другу необходимую информацию, в полной мере отвечают современным тенденциям развития частного права во многих государствах.
Следует сказать, что в определенной мере международное право и зарубежное законодательство оказывают влияние на понимание практически любого гражданско-правового принципа. Другое дело, что принципы сами по себе являются основой российского права и могут быть таковыми только в том случае, если в полной мере вписываются в отечественные социально-экономические отношения. Иностранное право, разумеется, не может оказывать решающего воздействия на процесс формирования права в России, но обращение к нему способно помочь разрешить какие-либо частные проблемы теории и практики. Например, применение принципов обеспечения восстановления нарушенных прав и их судебной защиты осуществляется судами с учетом положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года, а также позиций Европейского суда по правам человека.
Среди самых недавних предложений по совершенствованию гражданского законодательства – необходимость расширения сферы применения принципа свободы завещания в отечественном наследственном праве. В этой связи одной из возможных новелл ГК РФ может стать появление в нашем праве так называемого совместного завещания супругов. Подобный институт существует в некоторых государствах (например, в Германии, Украине, Латвии). Очевидно, что при обсуждении соответствующего законопроекта «профессиональному сообществу на основе сравнительно-правовых исследований необходимо выбрать и предложить законотворцу наиболее приемлемую для российского правопорядка модель совместного завещания супругов»[97]. Подобную мысль О.Е. Блинкова можно приложить и по отношению к обсуждению многих иных законопроектов.
Таким образом, нельзя переоценивать роль зарубежного опыта в процессе формирования представлений о принципах российского гражданского права. Тем не менее он может быть использован для решения отдельных проблем: выяснения сущности принципа, порядка его применения на практике, особенности пределов и ограничений и т. п.
Появление новых принципов. Принципы гражданского права не просто сами по себе являются динамичным явлением. Развитие отечественного гражданского законодательства доказывает тот факт, что их перечень может изменяться и дополняться в зависимости от определенных условий. С одной стороны, необходимо признать, что перечень принципов гражданского права – это один из самых спорных вопросов цивилистической «принципологии». В этом плане показательно следующее суждение: «Оценочный характер указанных категорий позволяет практически каждому исследователю проблем гражданско-правовых принципов указывать свой набор принципов, и при этом с большинством из них сложно спорить»[98]. Между тем спорность вопроса отнесения того или иного явления к принципам гражданского права не исключает возможности исследования процесса их появления.
Сказанное можно наглядно проиллюстрировать тем, как постепенно в отрасли гражданского права возникал принцип добросовестности. Изначально ему не нашлось места в ст. 1 ГК РФ, что породило дискуссии по поводу сущности и назначения указанной категории. В частности, О.А. Кузнецова указывала, что добросовестность относится к нравственно-этическим общеправовым принципам, а не к отраслевым гражданско-правовым[99]. Подобное понимание на тот момент было основано на нормах гражданского законодательства, а также практике его применения. Однако дальнейшее их развитие пошло по иному пути.
Еще до формального закрепления принцип добросовестности достаточно активно применялся судами. Так, например, в одном из своих постановлений Высший Арбитражный Суд РФ указал, что в гражданском обороте лица должны действовать добросовестно (обоснование проводилось через п. 2 ст. 6 ГК РФ, п. 3 ст. 10 ГК РФ)[100]. Активное использование и обоснование добросовестности в судебной практике привело к тому, что указанное начало появилось в ГК РФ[101].
Следует признать, что вопрос об отнесении категории добросовестности к принципам гражданского права остается дискуссионным. Например, В.В. Кулаков утверждает, что закрепление в ГК РФ добросовестности одновременно в качестве основного начала гражданского законодательства и презумпции нелогично. По мнению автора, по смыслу закона добросовестность участников оборота – исключительно презумпция, а не принцип[102].
Между тем как цивилистическая теория, так и правоприменительная практика не знает убедительных доводов в пользу точки зрения о том, что одно и то же явление не может быть одновременно принципом и презумпцией. Так, сама по себе норма-презумпция не может быть принципом, так как представляет собой самостоятельное единственное правило поведения, но любой правовой принцип раскрывается в совокупности различных норм, в частности в нормах-презумпциях[103]. Таким образом, норма-презумпция добросовестности (п. 5 ст. 10 ГК РФ) является лишь одним из проявлений принципа добросовестности, закрепленного в ст. 1 ГК РФ.
Анализируемый нами пример показателен и в другом плане. Первоначально дискуссии по поводу принципа добросовестности велись на уровне доктрины, затем он стал эффективным инструментом, с помощью которого возможно решение конкретных правоприменительных задач, а уже затем законодатель, видя теоретическую и практическую необходимость данной категории, внес соответствующие изменения в законодательство. Подобный процесс представляется перспективным в плане развития системы принципов гражданского права.
В связи со сказанным возникает новая проблема: возможен ли обратный процесс? Может ли возникнуть такая ситуация, при которой тот или иной принцип гражданского права по каким-либо объективным причинам утратит свое значение? Ответ на предложенный вопрос представляется крайне трудным ввиду того, что, как было указано ранее, нет единого устоявшегося перечня гражданско-правовых принципов. Утрата какой-либо категории, именуемой в науке «принципом», может означать, помимо прочего, необоснованное ее выделение в качестве такового.
С другой стороны, ряд принципов гражданского права (диспозитивности, равенства участников гражданских правоотношений, свободы договора, неприкосновенности собственности, судебной защиты гражданских прав и т. д.) имманентно связаны с сущностью гражданского права, вытекают из важнейших положений Конституции Российской Федерации. Предположить возможность их утраты без изменения социально-экономической основы отечественного правопорядка не представляется возможным.
Появление принципов, которые прямо в законе не указаны, но вытекают из его смысла. Говоря о том, что перечень принципов гражданского права непостоянен и может дополняться, мы привели пример, связанный с формальным признанием подобного процесса. Вместе с тем появление новых принципов возможно отнюдь не одним-единственным путем – внесением изменений в законодательство. Одной из недавних тенденций в развитии принципов является появление таких основополагающих начал, которые прямо в законе не указаны, но вытекают из его смысла. По данному поводу очень точным представляется замечание Е.В. Вавилина о том, что признать источником принципов лишь нормативно-правовой акт означает «признать совершенство всей существующей правовой системы, что настойчиво опровергается судебной практикой»[104].
97
Блинков О.Е. О совместном завещании супругов в российском наследственном праве: быть или не быть? // Наследственное право. 2015. № 3. С. 7.
98
См.: Кузнецова О.А. Принципы гражданского права: современное состояние вопроса // Власть закона. 2011. № 4. С. 88.
99
См.: Кузнецова О.А. Нормы-принципы российского гражданского права. М., 2006. С. 80.
100
Постановление Президиума ВАС РФ от 21.02.2012 № 12499/11 по делу № А40-92042/10-110-789 // Вестник ВАС. 2010. № 10.
101
Начало добросовестности стало нормой-принципом после вступления в силу Федерального закона от 30.12.2012 № 302-ФЗ (в ред. от 04.03.2013) «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2012. № 53 (часть 1), ст. 7627; 2013. № 9, ст. 873.
102
См.: Кулаков В.В. Основные принципы гражданского права как особая форма права // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2013. Вып. 4 (22). С. 187.
103
См.: Кузнецова О.А. Презумпции в гражданском праве. СПб, 2004. С. 77–87.
104
Вавилин Е.В. Принципы гражданского права. Механизм осуществления и защиты гражданских прав. Саратов, 2012. С. 207.