Страница 42 из 54
Торис пролез под низко нависшими ветками и посмотрел вперёд, чтобы сориентироваться. Без идущей впереди Лилы он просто следовал своим инстинктам. До сих пор они никогда его не подводили, и сейчас он тоже надеялся на них, и оказался прав — вскоре он снова шёл по следу тёмных арахней.
Он был готов отреагировать на любое движение поблизости и двигался настолько осторожно, насколько позволяла срочность. Ни на чью помощь он рассчитывать не мог. Может быть, уже поздно спасать Автолика, Габриэль и Джоксера, но он должен попытаться. И ещё неизвестно, что сталось с Зеной и Лилой.
Но так же уверенно, как он нашёл дорогу, Торис чувствовал, что всё сойдётся вместе, когда они наконец найдут Лесную Арахнею и Диких Охотниц.
На этом он и сосредоточился — дать отпор любым тварям, которые могли броситься на него сверху, но вдруг услышал рычание из чащи справа от себя. Торис насторожился и схватил толстую ветку, но одном конце расщеплённую и заострённую. Он вгляделся в чащу, тёмную даже для его глаз.
— Выходи, кто бы ты ни был! — закричал он.
Снова тот же рык и единственное слово:
— Остынь.
Из-за деревьев вышла Лила, но Торис узнал её только по голосу. И ещё потому, что других знакомых вервольфов у него не было.
— Новый для тебя вид, — заметил Торис. — Но ведь ещё не время?
— Я остановилась на полдороге. Даже смогла немножко вернуться обратно. Способность разговаривать очень полезна. Только я не знаю, почему это случилось. Наверное, дело в этом месте, — сказала Лила низким и рокочущим голосом. — Здесь магия в воздухе.
— Ага, — согласился Торис. — У нас тут Диснейленд.
И они молча пошли дальше по следу тёмных арахней. Торису подумалось, какая они странная команда, но он решил не делиться этим с Лилой. Он её не слишком хорошо знал, а Лила, может быть, ещё не совсем привыкла к тому, что она оборотень. Торис помнил это по себе. А Лила была вервольфом меньше года.
— Ты ничего не слышишь? — спросила Лила.
Торис прислушался и уже готов был ответить отрицательно, когда тьму прорезал вой. Торис попытался определить, откуда он донёсся, но вой отдавался эхом со всех сторон, отражаясь от деревьев, от самой ночи.
Потом вой сменился рычанием и лаем, тоже доносившимися со всех сторон. Второй раз за несколько минут они оказались в окружении — на этот раз шестерех чёрных трёхглавых церберов, у которых глаза горели огнём. Дым поднимался из жадно дышащих пастей с каждым глубоким горловым рыком.
— Их слишком много, — заворчала Лила.
Торис напрягся:
— Придётся убивать их быстро.
Церберы прыгнули одновременно, щёлкая челюстями и выдыхая пламя.
— Если их можно… — начала Лила.
Остального Торис не слышал — церберы обрушились на них. Он бросился вперёд и изо всех сил ударил одну ногой. Тварь захлебнулась собственным воем, отлетела назад и покатилась между деревьев.
— Их можно ранить! — крикнул Торис, перекрывая рычание, хотя не знал, слышит ли его Лила.
На его левой руке сомкнулись мощные челюсти. Его уже до того потрепали, всё тело было изранено в стычках с тёмными арахнами. Но это было другое. Торис вскрикнул от боли и успел повернуться вовремя, чтобы увидеть прыгнувшую на него третью псину. Он схватил её за глотку в прыжке и, зарычав от ярости и боли, придушил псину и ударил её с размаху о дерево. Наградой ему послужил хруст костей.
Он схватил за трёхглавую морду псину, которая вцепилась в его руку мёртвой хваткой. Потянул, пытаясь оторвать, — боль была невыносимая. Зубы скребли по кости. Не выходило.
Слышно было, как рычит Лила. Торис повернулся и увидел, что та стала волком ещё больше и как раз сейчас когтями выпускает кишки чёрной псине. Из брюха зверя полыхало пламя.
Теперь он знал, что этих тварей можно убить.
Подняв зверя на той руке, в которую она вцепилась, Торис придушил её свободной рукой, глубоко вдавив пальцы в горло. Хватка ослабла, но не до конца. Торис оскалил клыки, шипя от боли, и дал волю сидящему в нём вампиру, который нагнул голову и погрузил клыки в шею псины.
Адская псина выпустила руку. Торис ударил её о колено, ломая спину.
Не успел он расправиться с этой, как другая вцепилась ему в ногу. Не теряя времени, Торис схватил её двумя руками, разрывая три пасти. Тут же на него бросилась ещё одна.
— Лила, можешь помочь? — прохрипел он.
Лила только зарычала. Торис обернулся и увидел, что вервольф и сама сражается с двумя огромными псинами. Две сваленные, четверо действующие, и Торис понял, что защищающаяся команда быстро теряет территорию. Он отбросил одну из псин, но вторая высоко прыгнула, метя в горло. Торис повернулся, теряя равновесие, и упал.
Псины навалились на него. Зубы прокусили плащ, и он, вырвавшись, оставил в пасти псины кусок собственного тела.
— Пошла вон! — рявкнул Торис, отбрасывая одну.
Та вернулась слишком быстро. Торис про себя выругался — дела шли не лучшим образом.
Он видел пылающие глаза псин, ощущал огонь их дыхания, опаляющий волосы и брови. Надо было что-то придумать, и быстро.
Но вдруг, без всякого предупреждения, на псин полились потоки воды и они взвыли от боли. Брызги попали на лицо Ториса, и он понял, что это — святая вода. Она жгла не хуже кислоты.
Собаки спасались бегством. Лила, окровавленная, но немного похожая на человека, пыталась подняться на колени. Зажав пальцами растерзанную руку, чтобы быстрее зажила, Торис посмотрел в сторону тёмных деревьев и вскинул брови.
— Ну, Зена, — сказал он, — ты в самом деле умеешь появляться эффектно.
— Прошу прощения, — с достоинством произнесла Корделия, выходя из темноты. — Я одеваюсь куда лучше, чем она.
***
Зена взяла след тёмных арахней через несколько минут после их бегства. Всё тело болело и кое-где кровоточило от поверхностных ран, нанесённых этими мерзкими тварями. Обидно, что они с Торисом и Лилой потеряли друг друга. В конце концов, Торис может за себя постоять. Но если с Лилой что-нибудь случится, Габриэль её убьёт и будет права.
Но она, кажется, в этом лесу обрела способность пользоваться обострёнными чувствами ликантропа, так что Зене оставалось двигаться вперёд и надеяться, что они вновь сойдутся на тропе тёмных арахней.
Пробираясь сквозь лес и чувствуя тупую боль от ран, она думала об опасности, которую представляли собой арахнеи. У неё нет оружия, а ей наверняка придётся встретиться с этими злобными тварями или с Охотницами и Лесной Арахной. Зена смотрела на вещи реально — шансы у неё мизерные.
Оглядевшись, она заметила толстую ветку. Сбив мелкие сучья, она отломила от ветви несколько футов. Теперь у неё в руке была толстая пятифутовая дубина. Может работать и как копьё, и как боевой шест, если понадобится. Не слишком мощное оружие, но в её руках может натворить много.
След, оставленный тёмными арахнеями, стал расходиться в разные стороны. Как-будто их стало больше. Он изменился, но другого не было. Честно говоря, она уже начала терять надежду, когда услышала впереди шуршание.
Она ускорила шаг, держа дубину наготове. Темнота среди деревьев лежала густо, будто её нанесли на воздух, как краску. Прищурившись, Зена всматривалась вперёд, пытаясь разглядеть, что там шуршит.
Вдруг землю потряс стук копыт. Зена повернула дубину обломанным концом вперёд, держа её как копьё, и стала ждать Диких Арахней-Охотниц. Из тьмы появилось лицо — Охотница, сидящая на небольшой лошади. Лицо свирепое и мало похожее на человеческое. Оно отодвинулось назад, Зена занесла копьё.
И застыла, глядя в изумлении.
Это была не Дикая Арахна-Охотница, а странное создание — не лошадь и не всадница, а единое существо. ≪Кентавр? ≫ — подумала Зена. Полулошадь-получеловек. Оно встало на дыбы и ударило её передними ногами. Тяжёлое копыто попало ей по плечу, и Зена свалилась на землю.
— Тебе не получить моей шкуры, Охотница! — высоким злобным голосом произнесла кентавр, и в этом голосе была угроза.
— Стой! — крикнула Зена, поднимая руку. — Я не из них! Я не их Охоты Арахней!