Страница 41 из 56
Ну да ничего, скоро вся эта суматоха прекратится и у неё больше не будет уважительных предлогов для побегов. Мужчина с предвкушением улыбнулся и продолжил заниматься делами.
А завтра он, наконец, наведается в храм.
Айрин
Идиотка! Это слово в очередной раз всплыло в голове, стоило только мне услышать приближение Шана. От стыда запылали щёки, а тело просто перестало повиноваться. Иначе, как объяснить тот факт, что оно само по себе убегало от мужчины, в то время как в душе я не прекращала костерить себя всеми возможными выражениями. Вопреки всем доводам рассудка и уверенности, что всё было правильно тогда, в комнате, я ничего не могла поделать с противными рефлексами!
Самое смешное, что причина такого поведения крылась во снах. Мне стали сниться такие красочные и эротические сны с участием Шанрэла, что на утро я просыпалась сама не своя. В глаза не решалась посмотреть даже его тётушкам, не то, что ему! Мне всё казалось, что они вот-вот увидят всё, прочтут по выражению лица или, что ещё хуже, вообще догадаются о содержании этих дурацких снов!
Вот и вела себя, как самая настоящая идиотка! Благо, что дочь заранее чувствовала приближение Шана и я успевала вовремя куда-нибудь спрятаться.
Одну ночь даже старалась не спать, но усталость взяла своё и я выключилась сразу, как только коснулась головой подушки.
И если сначала мне снились вполне себе обычные сумбурные сны, какие бывают после насыщенного дня, то позже они резко менялись на полные томления и желания. Из памяти воскресали все те ощущения, которые я испытала в объятьях Шана, посылая дрожь предвкушения по всему телу. О-о-о, теперь я могла понять, что означает выражение: «бабочки в животе». То, что я ощущала тогда, было восхитительно и умопомрачительно! Никогда прежде со мной не происходило ничего подобного. Конечно, ко мне никто и никогда так не прикасался, впрочем, как и не целовал с такой страстью…
Устало вздохнув, я решила, что дальше сидеть в кустах под любопытными и весёлыми взглядами слуг глупо и нелепо, поэтому гордо выпрямилась и пошла в сторону лавочки. Удивительно, как по замку ещё не ходят слухи, что их леди сошла с ума, ударившись в детство? Со стороны это выглядело именно так. Но вместо ожидаемых слухов все слуги только весело наблюдали нашу игру в кошки-мышки и, кажется, даже ставки делали — кто кого. Я бы тоже поучаствовала в тотализаторе, если бы не была заинтересованным лицом… Да и кто б мне позволил?..
Ещё пара шагов, и я блаженно раскинулась на лавочке, которую специально для меня оббили мягкой и тёплой тканью. Напряжение медленно, но верно покидало тело. Поясница в последнее время ныла уже практически без остановки, ноги вообще превратились в безобразные сардельки, хотя радовало то, что часто видеть их я не могла — большущий живот просто не позволял разглядеть всё, что было ниже его. «Зеркальная болезнь», блин!
Дочь на такую мысль обиженно пнулась, намекая, что вообще-то она очень даже ничего. Я невольно улыбнулась и положила руки на живот.
— Да, да, — тихо проговорила я. — Ты у меня самая лучшая во всех мирах! Единственная и горячо любимая!
Эмоции дочери вспыхнули восторгом и удовольствием, а сама она тихонечко замерла, стараясь не особо вертеться, потому что знала, что мне от этого бывает больно.
Вообще, мне удивительно повезло с беременностью. Или, может, тут всё дело в мире, в котором я нахожусь? Возможно, так чувствовать своего ребёнка здесь нормально… Но для меня всё это слишком странно и слишком удивительно, чтобы списывать на обыденность. Мне казалось, что мало кто может похвастаться таким полным единением с ребёнком. И уж точно я никогда не слышала, чтобы дети, даже будучи в утробе матери, были настолько сообразительными. Конечно, тот старый фильм, который я смотрела ещё на Земле не в счёт. Как он там назывался? «Супермладенцы», кажется…
Что до знаний, переданных мне леканшей, то, увы, она ничего не знала о деторождении, кроме основных принципов, известных всем. Как то, принцип наследования крови, законы генетики, ну и, собственно, сам факт, откуда берутся дети.
Последняя мысль невольно вызвала у меня ироничный смешок — ценное знание для жителя двадцать первого века планеты Земля…
А ещё, мне было любопытно, останется ли эта связь после родов? По идее, не должна, ведь сейчас мы с малышкой, по сути, единый организм, потому я и слышу её. А вот потом связь должна оборваться…
— Но мы с тобой и так будем ладить, да? — так же тихо проговорила я, легонько поглаживая живот.
Из головы не уходил образ маленькой девчушки с непокорными тёмными кудряшками в голубом платьице, что так сочетались с её невероятными синими глазами. Пушистые чёрные ресницы делали её похожей на куколку, а лицо сердечком, утончённые скулы и не по-детски изысканные изгибы тёмных бровей лишь усугубляли эту схожесть. Она была очаровательна и мила настолько, что улыбка сама собой появлялась на моём лице. Не было сомнений, что я вижу свою дочь в возрасте чуть старше трёх лет. Именно такой она мне и видится, хотя, не имеет значение, какой она будет, ведь любить я её от этого меньше не стану. Она всегда для меня будет самой красивой и самой любимой!
Сидеть в этом парке на лавочке было одно сплошное удовольствие. Жаль, что не было возможности взять плед и насладиться тёплыми погожими деньками в полной мере. Я уже как-то заикалась об этом, но вся женская часть семейства Сыз-Ар-Чи, едва не оглушила меня протестующими воплями и довела до нервного тика лекциями о цене здоровья. Подумаешь, ну полежала бы немного на земле, наслаждаясь сладковато-горьким ароматом разнотравья, усиленным жаром тёплых солнечных лучей… Но, увы, тётушки подняли такой вой, что проще было уступить, чем объяснять, что они неправы. Единственная причина, по которой я не сделала всего сама и по-своему — это прилично увеличившийся живот. Увы, но вставать с пола было неимоверно трудно даже в самом начале моего попадания на Сарибэль. Что уж говорить о нынешнем состоянии? Поэтому я и наслаждалась великим множеством всевозможных лавочек в местном парке и саду.
Подул лёгкий ветерок, и я с наслаждением зажмурилась и сделала глубокий вдох. Как же хорошо!
Но чувство умиротворения и удовольствия тут же прошло, сменившись неприятным холодком, проползшим по спине и оставившим после себя липкий след. Сразу вспомнилось время, когда я только собиралась выйти замуж. Мне тогда многие завидовали и часто смотрели вслед, даже не стараясь скрыть негативные эмоции. Вот и в этот раз было похоже. Я даже обернулась и осмотрелась в поисках затаившего на меня какую-то обиду обитателя замка. Но, как не всматривалась в окружающее пространство, никого не обнаружила.
Вот только испортившееся настроение и пропавшее чувство удовольствие омрачили мой кусочек Рая, поэтому оставаться тут дольше я не видела смысла. Я уже вставала, когда почувствовала ужасную боль в животе. Тело действовало само, в то время как в мозгу поселился ужас и страх за моего ребёнка. Свой крик я расслышала как со стороны. Но, как ни странно, именно он привёл меня в чувство. И вовремя. Я как раз успела открыть глаза, чтобы успеть увидеть падающую на меня огромную и толстую ветку дерева, у основания которого я, как оказалось, лежала. Не знаю как, но меня будто прострелило энергией и буквально вытолкнуло в сторону. А секундой позже раздался жуткий треск упавшей-таки ветки. Но я уже была на достаточном расстоянии, чтобы не пострадать — лежала на земле в такой вожделенной траве, которая теперь не казалась мне столь притягательной. Мне было страшно! Тело всё подрагивало от пережитого ужаса, и ноющая боль в животе так и не желала проходить. На шум тут же сбежались слуги. Кто-то из них постарался поднять меня, причитая над ухом и страшно раздражая этим, кто-то постоянно всхлипывал. Несколько других топтались около дерева и пытались понять причины, по которой такая толстая ветка, вдруг, обломалась. Но я всё это отмечала, как сквозь туман, пребывая где-то на грани яви и бессознательного состояния. Всё происходило вроде бы и со мной, и в то же время я была сторонним наблюдателем…