insatiable

***

Он бросает на кровать рюкзак и вытряхивает из него вещи. Чёрные джинсы, белая футболка с треугольным вырезом и серая толстовка. Быстро стянув с себя промокшую одежду, он переодевается, начиная согреваться.

Так, для начала неплохо. Натянув кеды, он подходит к окну, выглядывая на улицу. Чёрт, как давно он тут не был. Уезжал осенью и вернулся осенью. Не судьба ли это? Через старые оконные рамы долетает протяжный гудок машины. Ну да, судьба. Он усмехается, оглядывая улицу.

Хорошо, что он решил остановиться в этом хостеле. Будет просто замечательно, если первое время о нём никто не будет слышать. Не хотелось бы поднимать на уши город. Хотя несколько громких дел всё равно придётся сделать. Он тяжело вздыхает и, задёрнув грязные занавески, возвращается к кровати. Матрац пружинит от его веса. Не обращая на это внимание, он тянется к рюкзаку и засовывает руку внутрь.

На месте.

Обернувшись на дверь и убедившись, что она закрыта, он достаёт маленький револьвер и, проверив барабан, засовывает его за пояс брюк. Нельзя откладывать, следует разобраться со всем сегодня. К тому же, он уже договорился о встрече. Всё, решено. Вскочив, он хватает со стула кожаную куртку и натягивает её на себя. Мобильник и несколько карточек тут же отправляется во внутренний карман. Убедившись, что не оставил ничего, что могло бы привлечь лишнее внимание, он выходит из номера, закрывая дверь на ключ.

На ресепшн никого, что не может не радовать. С него итак было достаточно глупого взгляда девчонки, пытавшейся то и дело дотронуться до его руки, пока он для вида заполнял несколько бумажек. Сейчас ему не нужны лишние проблемы в виде влюблённых девушек. Его главная задача — доказать, что он способен играть во все эти игры. Плевать, что потом о нём будут говорить. Чужое мнение ничего не значит, когда твоя фамилия заставляет остальных в страхе прятаться.

Ему это нравится. Ощущение этой силы, способной разрушить всё на своём пути. Только следует быть аккуратным. Нужно научиться управлять своим характером, иначе ему не избежать неприятностей. Эта ссора с таксистом несколькими часами ранее была лишней. Он морщится, поглядывая на разбитые костяшки. Хотя, этот придурок заслужил. Нехер было угрожать высадить его. Теперь из-за одного единственного ублюдка встретившегося на его пути, он вынужден арендовать машину и светить свои документы.

Прекрасно.

— Ну, и где же ты….

Бормочет он, оглядывая улицу. Ах, да, ему же кидали адрес по смс. Достав телефон, он быстро сверяет информацию. Чёрт, это соседний квартал. Ладно, выбора нет. Натянув на голову капюшон, он направляется к пешеходному переходу, с любопытством поглядывая по сторонам.

Не сказать, что город изменился, но ощущения непривычные. Все загружены своими проблемами, куда-то спешат, игнорируют его. Игнорируют его. Ну, это пока что. Он усмехается, представляя какую реакцию, вызовет его появление.

Как чёрт из табакерки.

Так, кажется это машина. Он оглядывает чёрную ауди с тонированными стёклами. Сверив номер, он отправляет на четырёхзначный номер своё имя и фамилию. Раздаётся тихий писк и фары загораются. Хм, удобно. Он усаживается внутрь. Бак полный. Должно хватить на эту ночь. Сдвинув кресло назад, он заводит машину и сразу же срывается с места, вливаясь в плотный поток машин. Так, ему нужно добраться до нижнего Бруклина, а там можно будет уйти на второстепенные улицы. Час и он на месте. Одобрительно хмыкнув, он включает радио, начиная щёлкать по станциям.

О!

Смитс. Он прибавляет громкость, начиная барабанить пальцами по рулю. Как же ему хотелось сюда вернуться. Небоскрёбы, крупные компании, финансовые империи, махинации. Нью-Йорк живёт этим. И он живёт этим. Это правильно. Так и должно было быть. Лишь бы не подвести. На мгновение он теряется, но тут же берёт себя в руки. У него всё получится. Нельзя думать о плохом.

Включив поворотник, он сворачивает на шоссе, ведущее к Бруклиноскому мосту. Слава богу, машин здесь нет, и он может разогнаться. Тихое урчание мотора врывается в салон. Он слегка сползает на сиденье, внимательно всматриваясь в дорогу. Влево, вправо, влево, вправо. Шашечки на дороге. Ему придёт штраф, и возможно попытаются лишить прав. Он усмехается, представляя лица представителей юстиции, когда они поймут, что у них ничего не выходит.

Так, а вот и Бруклинский мост. Он проезжает по нему, не сбавляя скорость. Заплатив необходимую сумму на пропускном пункте, он съезжает под мост и, придерживаясь набережной, продолжает движение. Если он ничего не путает, то через несколько кварталов его съезд. Там по прямой и он на месте.

Сердце начинает бешено стучать. Что ему делать, когда он окажется там? Что говорить? Как себя вести? Боже, да какого хрена он так переживает по этому поводу?! Он не делает ничего из того, к чему не готов.

— Всё будет в порядке, — тихо произносит он, обращаясь сам к себе.

И, тем не менее, ему всё равно некомфортно. Нащупав в кармане куртки сигареты, он достаёт их и прикуривает. В салоне раздаётся противный писк и на семидюймовом экранчике появляется ярко-красный фон и белые, мерцающие буквы:

Запрещено курить

— Вы блядь серьёзно?! — он открывает окно, выбрасывая сигарету. — Уроды….

Хорошее настроение улетучивается. Вцепившись в руль, он резко подрезает встречную машину, выезжая на центральный проспект. Так, ещё совсем чуть-чуть. Он сбавляет скорость, начиная поглядывать по сторонам. Глаза сразу же цепляются за чёрную вывеску.

Ну, вот он и на месте.

Выскочив из машины, он направляется к двери. Несколько амбалов оценивающе оглядывают его, когда он оказывается внутри. Бросив на них холодный взгляд, он отходит в самый тёмный угол и оглядывается.

Бордель забит до отвала. Громкая музыка, голые девчонки, занимающаяся сексом на полу парочка. Губы дёргаются. Стараясь не привлекать к себе внимание, он медленно идёт вдоль стены, пробираясь к лестнице. В темноте с любопытством сверкают глаза. Ага, его заметили. Он хмурится. Ему не хотелось, раскрываться так быстро. Проверив револьвер, он прибавляет шаг и быстро взбегает по лестнице.

Чёрт, куда же дальше. Ах, да, сюда. Он аккуратно нажимает на заднюю стенку и та, со скрипом отъезжает в сторону. У него перехватывает дыхание. Войдя внутрь, он осматривается по сторонам, пытаясь привыкнуть к темноте. Найдя глазами стол, он направляется к нему и включает лампу. Тусклый свет нехотя освещает кабинет.

— Какого чёрта ты здесь забыл? — раздаётся за его спиной голос. — Сюда нельзя никому заходить.

Курок взводят. Продолжая стоять спиной к двери, он облокачивается руками на стол, разглядывая его содержимое: старые документы, донесения на посетителей борделей, несколько мятых купюр и… пакетик с белым порошком.

— Эй, ты, я к тебе обращаюсь, — слишком грозный женский голос. Он начинает смеяться. — Убирайся, пока я не пристрелила тебя.

— Опусти пистолет, — тихо произносит он.

— Пошёл нахер отсюда, — он прикусывает губу. — Считаю до трёх. Один, два….

— Рос, опусти пистолет.

Он резко оборачивается. Рос вскрикивает и тут же зажимает рукой рот. Он разводит руки в сторону, давая ей себя получше рассмотреть.

— Господи, Эллиот…. — он расплывается в улыбке. Рос подлетает к нему, обнимая, а когда отстраняется, в её глазах стоят слёзы. — Как же ты похож на своего отца.

— Удивительно, правда?

— Когда твой отец позвонил, я чуть с ума не сошла, — произносит Рос. — Расскажи мне! Расскажи мне всё!

— Рос….

— Погоди, когда ты прилетел?

— Пару часов назад.

— Ты ел?

— Нет.

— Так, не вздумай никуда уходить, я скоро вернусь.

И не дав ему ничего возразить, она вылетает из кабинета.

— Да уж….

Эллиот почёсывает заросший щетиной подбородок. Пальцы нащупывают шрам. Он усмехается, вспоминая рассказ отца:

— То есть, я упал с дивана?

— Ну да, — отец откидывает в сторону газету и, подперев пальцами подбородок, впивается в него острым взглядом. — Упал и ударился подбородком о свою железную дорогу. Первое о чём я подумал, что мама, увидев тебя с рассечённым подбородком, просто убьёт меня.