Страница 108 из 110
Он привез сына в назначенное время, помня о том, как тяжело малыш переживал расставание с отцом в Америке, Дефне попросила его проститься с ним сейчас и не приезжать завтра в аэропорт. Омер нашел Мерта, играющим в комнате вместе с Ларой, он присоединился к ним и, не заостряя внимание малыша на важности момента, сказал:
— Мерт, я поднялся к тебе, чтобы проститься до следующего раза. Ведь ты знаешь, что завтра вы возвращаетесь в Америку?
— Да, знаю, мамоцька сказала, сто я долзен собрать игруски. А когда ты приедес к нам? — малыш прильнул к нему всем телом.
Дефне вошла в комнату и встала у дверей.
— Я приеду очень скоро, ты даже не успеешь соскучиться. А потом, у тебя есть телефон… Ты можешь мне звонить… К тому же мы будем с тобой разговаривать по интернету.
Он говорил через силу, в горле стоял ком, у Мерта задрожали губы, и он обнял отца за шею.
— Я хоцю, стобы ты поехал с нами. Айсегюль не будет, мамоцька уйдет на работу, а с кем я буду?
— Ну, сердце мое, мамочка тебя одного дома не оставит, ты будешь или с ней, или с новой няней.
— Я не хоцю с новой няней, я хоцю с тобой. — слезы градом покатились из его глаз.
Лара встала и, подойдя к нему, стала осторожно гладить своего маленького друга по черным кудряшкам, выражая молчаливое сочувствие. Дефне не вмешивалась и молча наблюдала за ними.
— Давай сделаем так, когда ты приедешь домой, мамочка даст тебе календарь, и ты каждый вечер перед сном будешь зачеркивать прошедший день, а когда наступит апрель, я приеду. Договорились?
Подняв к нему залитое слезами личико, малыш кивнул, крепко обнимая сына, Омер терпеливо ждал, пока он успокоится, к счастью, той истерики, что случилась с ним при первом расставании с отцом в этот раз не было. «Он начинает привыкать к нашим разлукам», — грустно подумал он про себя. Выходя из комнаты, остановился у дверей, чтобы еще раз взглянуть на Мерта, который уже был занят игрой с Ларой, но почувствовав, очевидно, взгляд отца, его малыш обернулся и помахал ему рукой. Сдерживая волнение, Омер вышел следом за Дефне, не спускаясь вниз, остановился в коридорчике и взглянул на нее:
— Скажи, сколько еще таких сцен нам придется пережить, прежде чем ты усмиришь свое упрямство?
Она молчала и смотрела куда-то в сторону, потом ответила, не глядя на него:
— Я не могу сейчас остаться.
— Да почему? — вопрос прозвучал, очевидно, слишком громко, потому что разговоры на кухне стихли.
— Да потому что я сама должна принять это решение и вдали от тебя, чтобы потом, когда возникнут трудности ‒ а они будут обязательно ‒ я не сожалела, что была так неосмотрительна и поторопилась, находясь под твоим воздействием. — в тон ему ответила она.
В глазах Дефне появились слезы, раздражение Омера сменилось чувством сожаления от скорой разлуки, он обнял ее, прижав к себе и наклонив голову ей на плечо, нашел, как прежде, заветное местечко за ухом, она обхватила руками его спину, как прежде, и они замерли так на несколько мгновений, потом, придерживая ее лицо за подбородок, он поцеловал Дефне и, не оглядываясь, ушел. Она прошла по коридору и закрылась в ванной комнате.
Схватив шаль, Седа вышла на улицу, машина Омера стояла у дома, и он сам, едва сдерживая слезы, сидел за рулем, не решаясь уехать, она подошла и, открыв дверцу, без приглашения забралась на сиденье рядом с ним.
— Омер, я долго молча наблюдала за вашим треугольником и поняла одно: она любит вас, не исчезайте из ее жизни, напоминайте о себе, но не давите. Она вернется, возможно, не так быстро, как вы хотите, но вернется обязательно. Если вы правда любите ее ‒ дождетесь.
Он с удивлением взглянул на нее: — Вы же подруга Патрика…
— Я их общая подруга и не хочу, чтобы они оба были несчастливы, приняв неправильное решение.
Ничего больше не добавив, она вышла из машины и, не обернувшись, вернулась в дом.
Самолет в Нью-Йорк вылетал в пол-второго дня, но выехать решили за три часа, чтобы успеть сдать арендованную машину и, не спеша, пройти регистрацию. Исо пришел накануне отъезда переговорить со своей подругой, не желая делать кого-либо свидетелями разговора, они вышли на террасу в сад. Дефне начала первой:
— Исо, я не хочу делать вид, что ничего не замечаю, хотя, обычно, обо всем, что происходит у меня под носом, узнаю последней. Айшегюль тебе нравиться?
Не отвечая, Исо смотрел куда-то вдаль, потом его взгляд переместился на лицо подруги и он ответил:
— Да. Очень нравится. Дефо, ты меня знаешь, я вовсе не герой любовных историй, романтиком меня назвать трудно. Но мне кажется, что с этой женщиной я мог бы прожить всю оставшуюся жизнь.
— Ничего себе… Ты собираешься сделать ей предложение? А она знает о твоих чувствах и намерениях. — широко улыбаясь, Дефне схватила его за руку.
Немного смутившись от ее восхищенной улыбки, он ответил:
— О чувствах, наверняка, как любая женщина догадывается. О браке я с ней, конечно, не говорил. Не уверен, что согласится, вдруг у нее другие планы.
— Исо, ну сколько можно тянуть кота за хвост. Сделай предложение, и все будет ясно. Зачем зря время терять, если вы оба хотите одного и того же? — Дефне осеклась, сказав это, она вспомнила, что то же самое и примерно теми же словами ей говорил Омер.
— Притормози, Дефо… Вот проводим вас, соберусь с мыслями и поговорю с ней.
Улыбаясь, подруга недоверчиво подняла брови: — А по жилью и работе вопрос решился, что-нибудь нашли?
— Да, я присмотрел ей первый этаж небольшого дома на той же улице, где вы жили, на одного человека хватит. А на работу в кафе ее обещал взять мой знакомый, у них там место освободилось, и для начала она поработает там, а я присмотрю, чтобы ее никто не обижал. Дальше увидим, как обстоятельства сложатся.
Дефне надоело стоять и она села на одно из кресел, похлопала рукой по другому, приглашая Исо занять его.
— Ты ей уже об этом сказал?
— Да. Завтра сходим посмотреть жилье, но пока она и здесь может остаться, срок оплаты закончится только через два дня. — Исо развернул кресло, чтобы быть лицом к Дефне и, поерзав на хлипком сиденье, вдруг задал ей вопрос:
— Ты мне лучше скажи, пребывание здесь что-то прояснило в твоих планах? Ты возвращаться собираешься?
Опять то же самое! Дефне попыталась унять внутренне раздражение, но все равно ответила с некоторым вызовом в голосе:
— Вы все спрашиваете меня об этом… Я вернусь к этому вопросу через год. Сейчас у меня много планов по работе, вот определюсь с ними и буду думать о возвращении домой.
— А что с Омером? — задавая вопрос, Исо слегка наклонился и не сводил глаз с ее лица.
— А что с ним? Ничего… — она смело встретила его взгляд, но не выдержав, наклонилась, якобы для того, чтобы перешнуровать ботинок.
Исо усмехнулся, ее отвлекающие маневры были ему давно знакомы,
— Дефо, не юли и оставь в покое ботинок, я тебя слишком хорошо знаю. Думаешь, я ничего не заметил?
— Ну, если заметил, так зачем спрашиваешь? — разозлилась она. — Не знаю, мне нужно обо всем подумать.
— А по-моему ты все решила. Не решаешься только это озвучить. Мне-то советы даешь, а сама пытаешься всех обмануть.
— Знаешь, я никого не обманываю, и вообще, не хочу об этом говорить. Все. Точка.
Осуждающе покачав головой, Исо оставил ее одну и вернулся на кухню, где Айшегюль уже накрывала на стол.
Когда они заканчивали ужинать, в дом приехал неожиданный гость ‒ Синан, ему предложили место за столом, поблагодарив, он попросил у Седы уделить ему несколько минут для разговора. Самым подходящим местом для этого опять оказалась терраса в саду, они прошли туда, не заметив Лару, которая, услышав голос Синан, спускалась на кухню, рассчитывая повидаться с ним перед отъездом.
Седа предложила гостю присесть на кресло, где недавно сидела Дефне, но он отказался, и она тоже предпочла стоять. Несколько минут они молчали, никто не решался начать говорить первым, наконец, Синан произнес: