Страница 8 из 10
Связь между творцом и потребителем – двусторонняя. Творец старается угодить потребителю, или же заставить его потреблять то, что произведено. Потребитель, в свою очередь, может навязать свои желания или потреблять предложенное.
Менее всего потребительская масса (массовое, преобладающее сознание) давит на религию, философию, фундаментальные науки. Давление на искусство носит неявный характер, творец всё же вправе выбрать, если он действительно творец: творить ради заработка либо выразить себя, полагаясь на собственную интуицию, приоткрывающую Божий промысел.
Откровенное угодничество перед потребителем присуще бизнесу.
Бизнес – одновременно и буфер, и проводник между двумя этажами. Он улавливает запросы и откликается на них, или формирует эти запросы под свои возможности. Именно бизнес расставляет ограждения индустриальной резервации, опять же, исходя, прежде всего, из возможностей производства. И сегодня, когда мировая экономика пронизана гигантскими транснациональными структурами, перестроить которые практически невозможно, а любые изменения затрагивают интересы множества людей, он прилагает огромные усилия и вкладывает столь же огромные средства, чтобы не предугадывать желания, а направлять их в нужное ему русло.
Таким образом, вместо естественных, действительно присущих человеку желаний его приучают реагировать на суррогат, обманки. Это похоже на то, как мы порой вместо настоящей кости даём нашему псу пластиковую. Слюна действительно в этом случае выделяется, но вот пёс-то не ощущает ни вкуса, ни запаха и в конечном итоге удовлетворения не получает[4]…
Нас интенсивно и беспощадно принуждают покупать то, что нам и не нужно, но или престижно, или современно, или модно… Заставляют, не физически, конечно, а агрессивно убеждая через СМИ, манипулируя сознанием, вести себя так, как это принято, даже когда мы этого не только не желаем, но протестно не хотим, или когда этого не желаем, но в силу рамок приличия (резервации!) мы должны преодолевать себя, подавляя свои истинные желания…
В конечном итоге рано или поздно подобное существование приводит к ощущению безвкусия собственно жизни. Мы разочаровываемся. Нас охватывает депрессия. Мужчины становятся импотентами (нельзя постоянно пускать слюну на пластиковую кость), женщины – феминистками. Таким образом, ставится под сомнение самое устойчивое и бесспорное желание…
Разучившись отличать истинные желания, приводящие к удовлетворению, от ложных, ведущих исключительно к разочарованию и угнетению (и к страданию, здесь я соглашусь с Уордом), человек начинает поступать неадекватно.
Кто-то бунтует против общества и убивает себе подобных.
Кто-то прячется в мире иллюзий.
Кто-то уходит из жизни.
Чем мощнее идеологический прессинг такого общества в формировании ложных желаний, тем больше разочарований, преступлений и суицида[5].
Но мы не должны забывать о единстве и борьбе противоположностей, о том, что даже такое угнетённое общество, как то, в котором мы сегодня живём, не однородно. Не все его индивидуумы не имеют иммунитета против вируса подражательства и поклонения. Не все поддаются внушению. Те же самые производители эрзаца и обманок первыми разочаровываются в своих созданиях, первыми начинают раскачивать сложившийся порядок. Накопленное до критического предела негативное отношение к существующему укладу, взаимоотношениям, системе начинает диктовать потребность изменения ориентиров развития.
И тогда общество интуитивно нащупывает точку опоры, способную если не перевернуть (это не всегда необходимо), то изменить ситуацию.
В такие периоды начинается интенсивный поиск именно в духовной, идеологической сфере. Иными словами, в рамках конкретного сообщества это можно определить как поиск национальной идеи. Но, к сожалению, вирус-монстр общества потребления, поразивший весь цивилизованный мир, слишком силён, и его сторонники, не жалея средств, прилагают титанические усилия, чтобы сохранить устраивающий их миропорядок. И в этой ситуации вполне объяснимо и закономерно обращение общественной мысли к традиционным религиям, как к устойчивым и многовековым постулатам.
Но светское государство не может стать в одночасье религиозным. Тем более государство со множеством конфессий, да к тому же с традициями воинствующего атеизма. Оно начинает искать иные точки опоры, будь то светское осмысление бессмертия человеческой души через научные достижения или тайные надежды на контакт с братьями по разуму…
Но человек предполагает, а Бог располагает…
Существуют объективные законы Вселенской жизни, которым подчиняется и существование общества, и жизнь отдельного человека, Божьи законы, которые нам до конца, видимо, не дано познать.
«Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам» (Евангелие от Матфея).
«И приступив, ученики сказали Ему: для чего притчами говоришь им? Он сказал им в ответ: для того, что вам дано знать тайны Царствия Небесного, а им не дано, ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет, потому говорю им притчами, что они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют…» (Евангелие от Матфея).
И тем не менее приблизиться к Истине человеку позволительно. Вполне возможно, что таким приближением может стать понятие цикличности.
В конце двадцатого века в мировой науке начало набирать силу движение сторонников циклического развития. Одним из его энтузиастов стал ставропольский ученый, кандидат химических наук, академик, доктор философских наук Юрий Николаевич Соколов, который отчасти был и теоретиком этого учения.
Если коротко, суть учения о циклах состоит в том, что все процессы в природе, обществе, неорганической и органической жизни можно объяснять и прогнозировать исходя из законов цикличности. Иными словами, добро и зло, ночь и день, прилив и отлив, зима и лето и прочее многообразие подобных противоположностей, сменяя друг друга, и составляют многообразие жизни.
Циклично функционирование земной коры.
Циклична смена погоды.
Циклично наше настроение.
Циклично физическое состояние (у женщин это очевидно).
Циклично развитие общества, и оно в свою очередь зависит от цикличной активности Солнца.
Одним словом, этот закон универсален, и ему подчиняется всё сущее.
Я попробовал подойти к истории человечества с этой точки зрения. И вот что получилось.
Самыми древними источниками понимания мироздания являются религиозные первоисточники, доказавшие свою жизненность, а значит, и истинность или приближение к истине. Появление этих источников, как и основателей новых религий, разделяет интервал примерно в шестьсот лет.
В двенадцатом веке до нашей эры жил Моисей.
В шестом веке до нашей эры явился Будда.
Иисус положил начало нашей эры.
В шестом веке уже нашей эры родился и жил пророк Мухаммед.
Двенадцатый век не дал откровенного пророка, но был отмечен столкновением сторонников разных религий, крестовыми походами и многими значимыми фигурами.
Девятнадцатый век ознаменовался появлением марксизма и бурным явлением атеизма…
Это касается в целом человечества.
Исходя из циклического развития общества, вычленив присущий ему временной интервал, можно взглянуть и на историю России.
К великому огорчению, историки времён минувших оставили не очень много подлинных документов канувшего в Лету, и, к сожалению, старались систематизировать происходившие события в угоду властям предержащим. Это вполне объяснимо: именно олицетворённая власть, как правило, и являлась заказчиком летописей. Но даже, казалось бы, совершенно вольное устное народное творчество не могло избежать цензуры слушателей, не стремившихся навлечь на себя недовольство властей. А поэтому повествование о минувших временах либо приобретало сказовую основу, либо выбирало темы и отбирало факты, приятные для власти. Летописцы, как правило, исходили прежде всего из хронологии событий, касающихся правящего меньшинства. Оттого история многовековых государств, не исключая российского, представляется сплошной чередой длинных и коротких, освободительных и захватнических войн, а также суетой и подлостью дворцовых интриг, переворотов, и редко лишь отмечает истинные, действительно значимые изменения в общественной жизни.
4
Истоки подобного подхода – в конце девятнадцатого – начале двадцатого века, когда возникла концепция так называемого научного управления, основоположником которой был Ф. Тейлор, опубликовавший в 1911 году книгу «Принципы научного управления», в которой работник рассматривался как элемент технико-экономической системы. Согласно этой концепции единственным движущим стимулом для человека являются его утилитарные потребности. Форд принял систему Тейлора за основу и создал практическую модель того, что со временем стало превращаться в общество потребления.
5
Более подробно об обществе потребления в эссе «Игра».