Страница 7 из 13
Двумя словами я все это вместе называю так: управляемая демократия.
В рамках этого определения разница между Россией 1992 года, Россией 1996 года и Россией 1999–2000 годов как раз есть.
В 1992 году в России была скорее просто протодемократия с элементами охлократии. В результате ельцинского госпереворота 1993 года получилась слабоуправляемая демократия. А с момента отставки Примакова и особенно с назначением премьер-министром и и.о. президента Путина – сильноуправляемая демократия, или собственно управляемая (как сформировавшийся тип власти) демократия.
Хорошо это или плохо? Это лучше, чем деспотия (диктатура) и даже чем авторитаризм, но хуже, чем просто демократия.
Что победит? Пока не ясно. Ибо управляемая демократия – это переходный этап от жесткой управляемости (диктатуры) к собственно демократии.
Но очевидно, что и исторический, и политический векторы пока по-прежнему направлены в сторону демократии. Впрочем, не просто очевидно, а и доказательно.
Вспомним некоторые этапы истории нашего парламентаризма.
В 1917 году большевики во главе с Лениным берут власть, имея собственный демократический лозунг «Вся власть Советам!», но не могут проигнорировать и не менее популярный в обществе лозунг «Вся власть Учредительному собранию!». Выборы в Учредительное собрание большевики, однако, проигрывают: у них нет большинства.
Что делает Ленин? Правильно. Незаконно распускает Учредительное собрание, а затем, подавляя сопротивление (в том числе и вооруженное) его сторонников, переходит к революционному террору.
В виде Советов в стране возникает управляемая демократия. Реальной, однако, демократия остается в партии, в частности – на съездах партии.
К власти приходит Сталин. При нем управляемая демократия в виде Советов становится квазидемократией, но в партии демократия остается. Тогда Сталин доведенным им до совершенства методом «Главное – не как голосуют, а как считают голоса» превращает внутрипартийную демократию в управляемую. А затем с помощью террора и ее трансформирует в квазидемократию. Еще один цикл истории российского парламентаризма завершен.
К власти приходит Горбачев. Основной лозунг – одемокрачивание партии (возвращение к «ленинским нормам»), но главное вновь – «Вся власть Советам!» (подразумевается – а не КПСС).
Горбачев не сумел и не успел одемократить партию, зато «Всю власть Советам» практически дал. В результате его зажали в клещи и свергли совместно неодемокраченная часть КПСС (ГКЧП) и переродившаяся в охлократию интеллигенции власть Советов во главе с Ельциным.
Горбачев не смог перейти к управляемой демократии, что, в частности, советовал ему Андраник Мигранян, говоря о железной руке.
Воцарился Ельцин – лидер демократически-охлократического движения, существовавшего в рамках Советов. В ленинской, коммунистической форме! Но имеющей видимое преимущество в глазах Ельцина (и других): во-первых, Советы привели Ельцина к власти де-юре; во-вторых, Советы казались антиподом КПСС.
Наступила полная демократия. И перед Ельциным, как до того перед Сталиным, а до него – перед Лениным, и до них – перед Николаем II, встала все та же проблема: парламентская демократия (царские Думы, Учредительное собрание, Советы, партийные съезды) мешает управлять тому человеку, который наделен высшей исполнительной властью в стране. Особенно если они (Советы, съезды партии) имеют право этого человека снять с должности.
И Ельцин делает, лишь пару лет честно поборовшись с неуправляемой демократией, что? Правильно. То же, что царь с Думами, Ленин с Учредилкой, Сталин с Советами и съездами партии (Горбачев вот не решился – и проиграл). Ельцин незаконно 1) отменяет действующую Конституцию; 2) распускает Съезд и Верховный Совет народных депутатов РСФСР; а поскольку часть депутатов этому противится, то и 3) расстреливает парламент.
Чем Ельцин лучше царя, Ленина, Сталина? Ничем. В этом.
Но дальше Ельцин совершает нечто новое в российской политической истории. Он делает шаг не в сторону диктатуры или деспотии. Он назначает выборы в Думу – в новый парламент. Имея целью (сознательной или подсознательной) установление управляемой демократии.
Гигантский шаг! С четвертой, считая от императора, попытки, а с учетом «оттепели» Хрущева и политической перестройки Горбачева – даже с шестой попытки.
Обо всем рассуждающая, но как всегда ничего не понимающая русская интеллигенция, естественно, опять миф приняла за реальность, а реальность (парламент с наличием в нем коммунистов, а не только себя) за миф.
В 1996 году, на президентских выборах, управляемость нашей демократии была продемонстрирована во всей красе. Проблема оказалась в другом: Ельцин был плохим управленцем. Он умел управлять демократией как управляемой, но не умел – как демократией. А главное – он плохо управлял страной.
Но демократического импульса не погасил, к деспотии не свернул. Несмотря на то что сконструированная им управляемая демократия захотела его же и свергнуть (через процедуру импичмента).
И вот Ельцин, на излете своей власти, наткнулся на Путина. Или ему подсунули Путина. Не важно.
Путин (вместе с Ельциным) разумно решил продлить жизнь управляемой демократии, по крайней мере, еще на один срок.
Почему? Эгоистические мотивы, конечно, присутствовали. Но главное – опасение, разумное, обоснованное, что отход от управляемой демократии вернет страну к охлократии (через изменение Конституции), к демократии неуправляемой, к анархии.
Управляемая демократия – это когда голосует народ, а люди, находящиеся у власти, чуть-чуть выбор народа корректируют. В чью пользу? В свою, разумеется.
Вот и всё.
Итак, управляемая демократия – это демократия (выборы, альтернативность, свобода слова и печати, сменяемость лидеров режима), но корректируемая правящим классом (точнее, обладающей властью частью этого класса). Это то, что есть у нас.
Авторитаризм – это сохранение некоторых демократических институтов, но безальтернативность выборов, оппозиция в политическом гетто, ограниченная свобода слова и печати, полностью карманный парламент. Этого у нас нет.
Деспотия (диктатура) – это не демократия и демократические институты, если они сохраняются, то только в виде декорации; никаких свобод, никакой оппозиции, цензура, никакой многопартийности, несменяемость власти до смерти диктатора или до свержения его путем переворота или революции. Этого нет и в помине – нив реальности, ни на горизонте.
Отсюда и вывод. Пока нет ощутимого перелома к отходу от управляемой демократии в сторону ни деспотии, ни тем более в сторону охлократии. Переход к полновесной демократии – не гарантирован, но процесс явно продолжает идти в этом направлении. И никаких, абсолютно никаких признаков иного нет.
Путин сломается. Его заставят. Его вынудят обстоятельства. Может быть. Но пока не сломался. Пока не заставили. А если обстоятельства – то это уже не Путин, это нечто исторически неизбежное.
Может быть, Путин лицемер и злодей? Может быть.
Может, он использует механизмы управляемой демократии лишь для 1) окончательной легитимизации своей власти через выборы 26 марта и 2) для возведения Ельцина на декоративный, но все-таки официальный престол главы Высшего Совета России и Белоруссии, а затем перейдет к осуществлению своей (или чьей-то) главной цели – к установлению деспотии?
Может. Но зачем? Зачем, если управляемая демократия позволяет сделать все, что необходимо России?
Зачем это Путину, если он знает, что диктатуру в России можно установить, но нельзя удержать более недели?
Подозревать Путина в худшем мы можем. Требовать гарантий от худшего – обязаны. Критиковать – призваны. Но трезво оценивать реальный ход реального исторического и политического процесса и его очевидное направление – тоже не мешало бы.
Хотя бы для того, чтобы не заходиться в истерике, а дело делать.
Независимая газета, 13.01.2000
Вся правда о Путине
(Для тех, кто считает, что «мы его не знаем»)
Отказ Ельцина от власти и передача её в руки до того мало кому известному Путину вызвали большую сумятицу в рядах столичной элиты, самая мощная, как ей казалось, группировка которой уже приготовилась к захвату (но через выборы, то есть с использованием механизма именно управляемой демократии) власти в стране. Центральной фигурой в ней был Юрий Лужков, который первоначально претендовал лишь на пост главы правительства при президенте, каковым должен был стать Евгений Примаков. Массированную информационно-психологическую подготовку этого плана вели СМИ из медиаимперии Гусинского, вокруг которых группировались все антиельцинские (а в реальности уже антипутинские) партии и партийные объединения.