Никогда не верь пирату

Французы были людьми бесцеремонными. Но в этой женщине было что-то бесконечно интригующее. Она, несомненно, красива. Настолько, что дыхание перехватывает. Гораздо красивее, чем он предполагал, даже после того, как Рейф так строго велел ему не приближаться к ней. Возможно, Кейду следует поступить правильно и извиниться перед ней за свое поведение прошлой ночью. Может, они даже выпьют вместе. Бокальчик виски никому еще не повредил.

Он намылил лицо и поморщился, коснувшись синяка на щеке. Люди говорят, что он похож на Рейфа как две капли воды. Но у него волосы длиннее. А теперь еще и синяк под глазом. И сейчас разница видна всякому.

Кейд покачал головой и вытер лицо полотенцем. Несмотря на все предупреждения брата и невестки, он уже решил, что его флирт с мадемуазель ла Кросс никого не касается. Он не впервые затаскивал в постель горничную, но хорошеньких горничных по тринадцать на дюжину, а у него есть о чем побеспокоиться и без них. Как теперь, спрашивается, он объяснит Томлинсону происхождение фингала под глазом?

Кейд оделся. Он никогда не понимал, как это Рейф сумел привыкнуть к проклятому камердинеру. Он и представить не мог жизнь в обществе человека, который постоянно торчит рядом, беспокоясь из-за каждой морщинки или, не дай бог, кровавого пятна на одежде. Но хотя сам Кейд и не думал нанимать камердинера, он все же определенно восхищался новой камеристкой невестки.

Ну вот, опять он вернулся мыслями к мадемуазель ла Кросс.

Он чертовски долго обходился без женщины, вот и все. Ему нужно с кем-то переспать, причем срочно. Ничего, вечером, после того, как встретится с Рейфом в клубе, он заглянет к мадам Терлингтон.

Перескакивая через ступеньку, он выбежал из дома и прошел половину Мейфэра, прежде чем нанять экипаж для поездки в менее респектабельный район города. Обычно он встречался с Томлинсоном в гостинице «Любопытный козел». Гостиница с кабачком располагалась достаточно далеко, так что их вряд ли могли увидеть знакомые, но была вполне респектабельна, и в случае встречи можно было объяснить свое появление здесь.

Кабачок ничуть не изменился за все годы, в течение которых Кейд приходил сюда, а ведь прошло не менее десяти лет. Все те же уныло-серые и коричневые стены, все те же потертые столы и стулья, когда-то выкрашенные в красно-синий цвет английского флага, но от краски давно остались только потускневшие пятна. Посетители обычно выглядели не столько буйными, сколько утомленными, и сегодняшний день не был исключением.

Грудастая подавальщица средних лет принесла ему эль в гигантской деревянной кружке. Поставила на стол, подмигнула Кейду и криво улыбнулась. Ну не настолько уж он отчаялся!

Мимо прошла подавальщица помоложе и постройнее. Он уже подумывал ответить на ее призывный взгляд, но решил, что в доме мадам Терлингтон все будет проще. И никаких проблем. А подавальщицы в кабаке обладают способностью запоминать лица. И ожидать новой встречи. Не хватало только столкнуться с неприятностями во время именно этого визита в Лондон. Он ничего никому не обещал и намерен соблюдать это правило и впредь.

Долго ждать ему не пришлось. Томлинсон, как всегда, почти вбежал с улицы, словно у него был еще миллион дел. Толкнул дверь, закрыл ее за собой и осторожно снял шляпу. Томлинсон был ниже ростом и старше Кейда. Волосы его уже седели, к тому же он опирался на палочку, хотя и больше для видимости. Подняв голову и узнав сидевшего за столом в глубине помещения Кейда, он кивнул и направился к нему.

– Эверсби! – воскликнул он с безупречным выговором члена высшего общества.

Как почти все, с кем Кейд общался вне Мейфэра, Томлинсон не знал его настоящего имени. Кроме того, он не вращался в тех же кругах, что Рейф, и, следовательно, не знал Виконта Шпиона. Конечно, Кейд подозревал, что Томлинсон – тоже не настоящее его имя. Так что они квиты.

– Томлинсон, – ответил Кейд, тоже кивнув. Тот поспешно сел и дождался своей кружки эля, которую принесла стройная подавальщица. Он окинул ее жадным взглядом, но она почти сразу отошла.

Несколько секунд ушло у него на то, чтобы пристроить палочку у стены, после чего он повернулся к Кейду:

– Я и сам собирался вас отделать, но вижу, кое-кто уже успел это сделать за меня. Что случилось с вашим глазом?

– Человек, нанесший мне визит, очевидно, не был моим почитателем.

Кейд ухмыльнулся, но тут же поморщился от боли и осторожно коснулся синяка.

– Вижу, – откликнулся Томлинсон.

– За что вы собирались меня отделать? – осведомился Кейд.

– Сам не знаю. Возможно, потому что я несколько лет считал вас мертвым, а вы и пальцем не пошевелили, чтобы разубедить меня в этом, и только вчера послали мне письмо с просьбой о встрече.

Кейд снова поморщился, хотя на этот раз по совершенно другой причине.

– Очень многие считали меня мертвым.

– Это дела не меняет.

Кейд потопал ногой по грязному полу.

– Послушайте, у меня не слишком много времени.

Томлинсон поджал губы:

– Конечно, нет. У вас никогда нет времени. Что вы ищете сейчас?

Кейду нравилось в Томлинсоне именно это – он человек прямой.

Кейд поудобнее устроился на стуле и глубоко вдохнул:

– Что вы знаете о Черном Лисе?

Томлинсон растянул рот в улыбке:

– Ну, разве это не пинок в задницу? Я собирался задать вам этот же вопрос.

– И вы ничего не знаете? – прищурился Кейд.

– Немного, – пожал плечами Томлинсон.

– Вы должны что-то знать, – настаивал Кейд, снова притопнув ногой.

– Знают газеты. Он снова нанес удар.

Томлинсон покачал головой.

– Что еще вам известно о нем? – не унимался Кейд.

– Боюсь, слишком мало. О нем ходят самые невероятные слухи. Он француз. Он англичанин. Он русский. Он пират. Никто ничего не знает наверняка.

– Две ночи назад он ограбил «Le Secret Francais», – подсказал Кейд.

– Да. Одно из его бесчисленных преступлений.

– Но почему это судно оказалось в Лондоне?

Томлинсон выпил эля:

– Понятия не имею.

– Но что поведали слухи, Томлинсон? Ну же, вы всегда знаете все слухи.

Девять раз из десяти эти слухи оказывались чистой правдой.

– Так и быть, – вздохнул Томлинсон. – Ходят слухи, что группа предателей-англичан работает с французами. Последние прибыли в порт, чтобы обсудить окончательные планы.

– А Черный Лис решил эти планы разрушить, – широко улыбнулся Кейд.

Глаза Томлинсона превратились в черные щелки:

– Почему вас так интересует Черный Лис?

– Это мое дело, – буркнул Кейд, поднося к губам кружку.

– Пусть будет так, но если хотите знать, что мне известно о парне, вам лучше сказать правду.

Кейд закатил глаза:

– Я пытаюсь определить, что именно знает о нем британская разведка.

– А зачем вам это? – с подозрением спросил Томлинсон.

На этот раз Кейд пожал плечами:

– Скажем так: у меня есть свой интерес в этом деле.

– Случайно не вы этот самый Черный Лис?

Томлинсон долго и пристально смотрел в глаза Кейда.

Кейд был готов к этому вопросу. Он отточил искусство надевать на себя бесстрастную маску во время многочисленных карточных партий с людьми, которые умели распознавать ложь намного лучше, чем Эрнесту Томлинсону когда-либо это удастся. Кейд откашлялся:

– Если бы я был Черным Лисом, вы, скорее всего, не поверили бы, если бы я это вам сказал.

Томлинсон осклабился, показав желтые кривые зубы:

– Да уж, это точно.

– Что еще вы слышали? – спросил Кейд, терпение которого было готово лопнуть.

Томлинсон снова глотнул эля:

– За ним охотятся, но не могут отыскать.

Кейд подался вперед:

– Им ничего не известно?

– Во всяком случае, немного. Они уверены, что он искал на французском судне что-то определенное. Но точно не драгоценности, как хотят уверить нас газеты.

Кейд мрачно кивнул.

– Больше им ничего не известно?

– Ничего, что бы мне удалось разведать.

Кейд встал, бросил на стол несколько монет и направился к двери.