Страница 9 из 13
Он ничего не хотел говорить, буравил меня нехорошим взглядом, словно я совершила преступление. На лице ходили желваки.
- У тебя, правда, есть с кем-то отношения, Лерой?
- Не с кем-то, а с мужчиной. Не понимаю, что тебя удивляет.
- Как его зовут?
Перед мысленным взором вдруг появились очень светлые серые глаза и тонкое колечко в нижней губе. С момента скольжения прошло всего пару седмиц, но мне уже не удавалось четко вспомнить лица Роя, словно мы встретились в давнем полузабытом сне.
- Его зовут Роман, - назвала я имя абрисского ведуна на теветский манер. Ему без разницы, что я наплела друзьям о придуманной романе, а мне врать проще, представляя перед глазами реального человека.
- Он из Крамвеля?
- Нет… Мы живем в разных городах.
- Сколько ему лет?
- Двадцать четыре.
- Он обладает Истинным Светом?
- Его магия… не похожая на нашу, - нашлась я и добавила, совершенно искренне рассердившись: - Клянусь, Тин, я не понимаю, почему все еще отвечаю на твои вопросы.
Раздраженно взмахнув рукой, я заставила занавеску скрыть меня от пристального, нехорошего взгляда лучшего друга. Непроницаемое полотно стремительно распрямилась, словно занавес на театральной сцене.
Вечером в мои двери постучались. Нарочитый привез большую коробку, перевязанную нежно-розовой лентой. Когда я распутала пышный бант и открыла крышку, то обнаружила внутри аккуратно сложенный под хрусткой бумагой кружевной наряд. Сверху лежала белая чистая карточка. Как только она оказалась в моих руках, то кончики пальцев закололо от знакомой магии, принадлежавшей Тину, по плотной бумаге замельтешила искра, выжигавшая написанную летящим почерком строку:
«Я не верю, что он есть, тихоня Лерой».
Ирония заключалась в том, что Рой действительно существовал, дышал, творил магию. С одной оговоркой – он жил в параллельном мире.
- Самовлюбленный эгоист. - Я закрыла коробку и спрятала ее в шкаф на самую верхнюю полку, чтобы у меня никогда не возникло соблазна надеть наряд на встречу с Валентином Озеровым, прекрасно знавшим, как держать девушек на коротком поводке.
Это было бы исключительно пошло напяливать платье, подаренное мужчиной. Дорогую одежду дарили любовницам, но никак не лучшим друзьям.
***
Вокзальная площадь галдела и суетилась. Подъезжали и отъезжали многоместные тяжеловесы, переругивались грузчики. То и дело в гомон людских голосов вплетался пронзительный звон колокольчика, предупреждавшего о прибытии очередного междугороднего омнибуса.
Папа уезжал на два месяца в столицу читать лекции по истории в Королевской Академии, и я еле-еле уговорила его не отказываться от выгодной работы, клятвенно уверив, что буду вести себя паинькой. Теперь мы стояли у открытой двери в душный омнибус, в растерянности наблюдая за другими людьми.
- Отъезжаем через пять минут, - прикрикнул с козел контролер.
- Ну, все, дочь. – Папа забрал у меня корзину со снедью и поцеловал в лоб. – Езжай уже домой.
- Не забудь положить еду в холодильный шкаф. Замораживающей руны хватит только до ночи, потом все испортится, - проинструктировала я и осторожненько попросила: - Не говори тетушке Матильде, что я не приехала в столицу из-за судебного предписания, а то она меня закидает ворчливыми письмами.
- Хорошо. – Он улыбнулся. – Только пообещай, что больше никакого Абриса.
- Я думала, ты сторонник Абриса, примирения и всего такого, - принялась его дразнить я.
- Да, но не когда из-за него мою дочь забирают в участок. – Он кивнул. – Ну, иди.
- Пока. Обещаю, что в этот раз ты обнаружишь меня на кушетке с молодым человеком, а не в стражьем участке. – Я помахала его рукой. – Отправь сообщение, как доберешься.
Пока я шла к выходу, то несколько раз оглянулась. Наконец, папа скрылся в карете. Путь до столицы занимал почти весь световой день, было бы проще переместиться с помощью ворот, но отцу строго запретили магические перегрузки, и он путешествовал омнибусами.
- Извините, госпожа, - подвинул меня с дороги дородный страж.
- Ничего, - пробормотала я, проследив за ним недоуменным взглядом.
Люди в форме стягивались в площадке, куда прибыл омнибус из соседнего городка Фратска, но отчего-то к столбу с указателем не приближались, а ждали в отдалении, словно желая просто понаблюдать за пассажирами только-только подъехавшего многоместного экипажа.
Грузчики бросились спешно отвязывать дорожные сундуки, а ошалелый от дороги народ выбирался наружу. Тут из кареты появился высокий темноволосый мужчина. Он спустился с подножки на пешеходную мостовую, помог сойти неловкой маленькой старушке. Я уже отвернулась, но остолбенела, пораженная неожиданной, острой мыслью.
Это был Рой!
Повернув голову, я уставилась на парня, почти уверенная, что обозналась. Он поправил на плече сумку, окинул быстрым взглядом вокзальную площадь, похоже, подмечая стянутых к омнибусу стражей. Наверняка, стража пришла по его душу, но он ничем не выдал напряжения. Не торопясь, на манер капора натянул на голову намотанный на шею тонкий светлый шарф, попрощался со старушкой и двинулся к выходу. И хотя Рой вел себя как обычный путешественник, ему наперерез бросилась пара чрезвычайно хмурых стражей.
- Сюда! – заорала я раньше, чем успела сообразить, во что снова ввязываюсь. – Ты идешь не в ту сторону!
На мой вопль обернулась целая толпа и даже притормозившая охрана, но не Рой. Сложив ладони рупором, я крикнула:
- Ты оглох, что ли, убийца курсовых проектов?! Повернись, наконец! Я здесь!
Он резко оглянулся. Взгляд остановился на мне, размахивающей руками, но в лице не появилось и подобия узнавания, скорее недоумение. Конечно, я не претендовала на то, чтобы обо мне помнили до конца жизни, но ведь он тоже с первого взгляда не походил на рыбу с памятью в две секунды. Даже последний растяпа за пару седмиц не забыл бы человека, которого незаконно перетащил через границу с Абрисом!
Но вдруг Рой стянул с головы шарф и позвал меня, уверено подняв руку:
- Валерия!
Чтобы окончательно сбить с толку соглядатаев в форме, нам стоило броситься друг другу навстречу и крепко обняться на середине пути, тогда бы стражи точно решили, что у них перед носом случилось воссоединение влюбленной парочки. Однако Рой даже не дернулся в сторону попытки изобразить романтику, и бежать пришлось мне одной.
Я буквально повисла у него на шее. После секундной заминки он подхватил меня за талию и приподнял над мостовой. Кто-то рядышком охнул, возмущенный попранием правил приличий.
- Ты, вообще, понимаешь, что делаешь? – едва слышно пробормотал он мне в ухо.
- Пытаюсь вывести тебя из вокзала, - процедила я сквозь зубы. – Немедленно поставь меня на землю, а то юбка задралась!
Взявшись за руки, мы направились к выходу, а когда проходили мимо стражей, наблюдавших за нами с откровенным подозрением, то Рой вдруг приобнял меня за плечи и на ходу поцеловал в растрепанную макушку. Из-за этого краткого, едва ощутимого прикосновения губ к волосам меня от головы до самых пяток точно пробил магический разряд, чуть колени не подогнулись.
На залитой солнечным светом привокзальной площади, Рой меня отпустил. Короткий отрезок дороги до стоянки наемных кэбов мы шли в неловком молчании. Я лихорадочно пыталась придумать, как наладить разговор.
- Эй, молодые, куда едем? – позвал нас кучер.
Когда мы приблизились, то он спрыгнул с козел на мостовую, открыл двери и разложил перед нами ступеньку.
- Ну и жара, хоть бы дождик брызнул, - причитал он. – Куда решили ехать?
- Куда тебя отвезти? – уточнил Рой. - Домой?
- Поешь со мной! – выпалила я.
Проклятье, что?! Поешь со мной?
- Что? – удивленно изогнул брови Рой.
Да, что со мной не так? Я же многогранная личность! И организация душевная у меня чрезвычайно тонкая! Ладно, может, не очень тонкая, но почему я опять заговорила о жратве, как будто меня волнует только возможность набить живот?