Страница 15 из 32
На пятом этаже возле стеклоблочной стены, отгораживающей две квартиры самого Маракуца и соседнюю, - сшивался какой-то коренастый угрюмый тип в точно таком же костюме, как и на "гостях". Он оглядел незнакомых посетителей исподлобья, но ничего не сказал, видно, поджидал кого-то.
- Нам везет, - констатировал Василий, - не надо будет ломать дверь. Эй, мужик, босс дома?
- Зачем он вам нужен? - неожиданным дискантом отозвался коренастый. В том, что гости пришли именно к его хозяину, он. похоже, не сомневался.
- А тебе-то что? Мы ему тут кое-что принесли.
- От кого принесли?
- От деда моего! Много будешь знать, скоро состаришься. Зови босса, "шестерка".
"Спортсмен" выхватил из кармана пружинный нож и потянулся за рацией, но сказать ничего не успел - Василий уложил его ударом в подбородок. Нож и рацию отправил в мусоропровод.
- Ну, что будем делать дальше?
Вместо ответа Матвей нажал кнопку звонка, трижды посигналил. В тупике за стеклянной стеной послышался звук открываемой двери, кто-то протопал по коридору и открыл запор: видимо, кроме своих, никого не ждали. Это был такой же "спортсмен", что и перед входом, разве что пониже ростом и помощнее. Василий перехватил его руку, нанес резкий удар растопыренными пальцами в лоб и потащил, оглушенного, в глубь коридора.
Вход в квартиру - металлический моноблок, две двери, суперзамки фирмы "Локхид", отделка под карельскую березу - был открыт, и они вошли.
Квартира Николая Савельевича Маракуца, Саниного папаши, оказалась пятикомнатной. Обставлена итальянской мебелью, испанские ковры, картины на стенах и разные "прибамбасы" вроде кадок с пальмами, стенных аквариумов в нишах, искусных подсветок и раздвижных панелей с инкрустацией.
В прихожей топтался еще один "спортсмен", похожий скорее на очеловеченного гризли. Он с недоумением уставился на вошедших, потянулся было под куртку, откуда выпирала рукоять пистолета, но Василий, не отпуская обмякшей туши его приятеля, легко ткнул охранника в солнечное сплетение.
На шум, произведенный упавшим "гризли", из гостиной в конце огромного коридора-фойе выглянул сам хозяин - молодой, но уже потерявший фигуру мужчина, похожий на борца сумо или на штангиста-тяжеловеса. Из комнаты слева появилась его жена.
Матвей без труда узнал ее по рассказу директора лицея. Мадам Маракуц вполне соответствовала сложившемуся образу: шикарная, полная, роскошных форм молодая "леди" в дорогом халате и с сигаретой в холеных пальцах.
- Что такое? - требовательно произнесла она грудным голосом. - Кто вы такие?
Хозяин скрылся в гостиной, и Матвей догадался зачем. Ускорил темп, в два прыжка пересек коридор и с ходу применил свой излюбленный прием: метнул в "штангиста", уже вытащившего откуда-то пистолет, круглый камешек-окатыш. Камень угодил хозяину в лоб, и тот осел, роняя оружие. "ТТ", определил Матвей. Двое гостей Маракуца так и остались сидеть в креслах, не успев даже пошевелиться. Один из них был полковник милиции Сиволапов. Тот самый, который давал приказ "пощупать" фирму, мелькнуло в голове у Матвея, а второй оказался заместителем главы местной администрации. Они, видимо, еще не поняли, в чем дело, потому что вели себя мирно.
- Кто приказал избить учительницу лицея Григорину? - негромко, но отчетливо произнес Матвей, когда хозяин очухался.
- Кто ты такой? - прохрипел Маракуц, пытаясь схватить Матвея за горло. Какого хрена?!
Соболев повторил вопрос.
- Пожалеешь, козел, что на свет родился! - зарычал "штангист" и, потрогав лоб, на котором появился багровый бугор, скривился. - Вот сволочь! Эй, Губа, где ты там...
- Врежь ему побольней, - посоветовал Василий из коридора. - Сразу заговорит на два тона ниже.
- Повторять вопрос больше не буду. - Глаза Матвея стали холоднее колодезной воды, и Маракуц понял, что к нему пришли разбираться не простые гости. Эти парни были покруче его телохранителей, а силу Маракуц уважал. Крикнул:
- Мила, иди сюда!
В гостиную "вплыла" супруга, не потерявшая своего апломба и величавого презрения.
- Говорил тебе, не вмешивай в свои дела моих ребят. Теперь вот разбирайся сама!
Матвей перевел взгляд на хозяйку, и та, заглянув в его голубые, полные глубокого спокойствия и уверенности ледяные глаза, вздрогнула.
- Что надо? С какой стати я должна отвечать всякому...
- Поаккуратней в выражениях! Значит, это вы приказали избить учительницу лицея, в котором учится ваша дочь?
- Так это все из-за той вертихвостки? - искренне изумилась "леди" Маракуц. - Я дала ей урок, только и всего. Будет знать, как надо вести себя с приличными людьми...
Матвей незаметным движением кости метнул голыш, и графин с янтарным соком на столике разлетелся на куски, заставив вздрогнуть всю компанию. Мила Маракуц побледнела.
- Мразь! - донесся из прихожей голос Василия. - Была бы она мужиком - на всю жизнь запомнила бы... как надо вести себя с приличными людьми!
- Э-э... - озадаченно промычал полковник Сиволапов, видимо, начиная соображать, что к чему. - Вы что себе...
- Сидеть! - Матвей наставил на него палец. - Ты свое дело сделал, прикрыл бандитов. Теперь ими займемся мы.
- Что сидишь? - повернулась к мужу подбоченившаяся хозяйка. - Их всего двое, вышвырни их. Где твои хваленые соколы? Или они только девок бить умеют? А вы что сидите, Константин Михайлович? Позвоните своим...
Сиволапов дернулся было к телефону, однако бросок Матвея разнес изящную трубку вдребезги.
- Да кто вы такие? - взвыл Маракуц.
- Три "К", - весело ответил Василий. - Слышал небось, подонок? Готовься к загробной жизни.
Матвей усмехнулся в душе, видя, как бледнеет хозяин, а у гостей вытягиваются физиономии. Видимо, им уже было известно, что "Чистилище" заработало вновь.
- Кто избивал учительницу? Фамилии, адреса.
Маракуц сглотнул, обвел комнату невидящим взглядом и вдруг выдернул из-под подушки кресла еще одну "пушку" - автомат "гюрза". Матвей опередил его на долю секунды, вырвал автомат и двинул владельцу по уху. Маракуц понял, что говорить придется. Запинаясь, назвал три фамилии с адресами.