Камила

– Больная, пока не придет в сознание, будет находиться в реанимационном отделении. Не беспокойтесь, лечением девушки займусь сам.

– Спасибо, доктор, благодарю

Айбарчин-апа через силу заставила себя взглянуть в глаза Максуду. Беспокоится о Камиле, как родной отец, но ведь именно он виноват в том, что случилось.

– Апа, пожалуйста, не убивайтесь так. Доктор сказал, что все будет в порядке.

– Слава Аллаху,– сказала женщина, немного успокоившись, и опять расплакалась.

Чуть позже они разбудили Шахисту, нечаянно уснувшую на диване. Когда вышли из больницы, звучал призыв азанчи к утреннему намазу. Айбарчин-апа и Шахиста хотели вернуться в кишлак, но Максуд уговорил их поехать к нему домой.

Роскошные узорчатые ворота из чугуна открыл садовник. Айбарчин-апа и Шахиста удивленно переглянулись. Им показалось, что они попали не в дом, а в настоящий дворец.

Глава 11 

Васила-апа соскучилась по Севаре, постоянно думала о ней, и дочь часто появлялась в ее снах. И вот дождалась. Из Ташкента приехали дочь с зятем Акмалем и его родители, которых на машине привез младший брат зятя – Асрор. Акмаль – однокурсник Севары. Если бы они не полюбили друг друга еще в студенческие годы, то навряд ли Васила-апа согласилась бы, чтобы дочь увезли в такую даль. Ведь она у нее единственная. Но против судьбы не пойдешь. Аллаху, видно, было угодно, чтобы они поженились.

У Василы-апы и матери Акмаля – Халисхан-апы нашлось много общих тем для бесед. Они подолгу сидели за пиалой чая и вели нескончаемые разговоры о детях, их семьях и судьбах. Васила-апа вспомнила своего Мансура. Младшая невестка Бернара – узбечка, но родилась в Москве, где живут и работают ее родители много лет. Училась вместе с Мансуром. После свадьбы остались жить в столичном городе. А в Ош приезжали лишь один раз – в позапрошлом году. А как хочется чаще видеть своего младшего, невестку, внуков. Если бы были крылья, сама полетела бы к ним…

***

– Максуд-ака, Максуд-ака, возьмите, пожалуйста, трубочку,– позвала к телефону брата Севара, сидевшая в гостиной с невестками, делившимися с нею своими радостями и печалями.

– А кто спрашивает?

– Из больницы. Какой-то Акрамалиев.

Максуд быстро прошел к телефону и взял трубку:

– Я слушаю.

– Ассалом – алейкум.

– Ваалейкум – ассалом. Я слушаю вас, Закир Акбарович. Все в порядке?

– Слава Аллаху! Если помните, когда вы приходили в последний раз навещать Камилу, я говорил, что скоро ее выпишем.

– Да, да я помню.

– Так вот, мы ее сегодня выписали. Просьба, известите, пожалуйста, об этом ее родственников. Из села каждый день приезжала ее мать, но последние дни почему-то ее не было. Может быть, захворала…

– Не волнуйтесь, доктор, все сделаю, как надо. Большое спасибо за звонок. Я сейчас же приеду.

Пока Максуд разговаривал по телефону, невестки успели рассказать Севаре о трагедии, случившейся несколько месяцев назад. Сестра с обидой обратилась к брату:

– Разве так можно? Мы ведь вам не чужие. Вы нам ничего не сообщили.

– Да, сестренка, да. Но ты прости меня. Мы не хотели вас тревожить. Слава Аллаху, все позади. Кстати, сегодня ее выписали. Но, к сожалению, никто не приехал за ней. Я хочу привезти Камилу к нам домой. По дороге заеду в какой-нибудь магазин, куплю ей одежду.

– Можно я тоже с вами поеду? Ведь вы один не сможете купить девушке одежду!

– А что скажет Акмаль?

– И он с нами поедет. Я сейчас его позову.

По дороге в больницу они побывали в универмаге "Саидмухтар". Тщательно осмотрели все отделы и сделали много покупок – приобрели платья, несколько пар обуви, кофточку, золотые сережки и цепочку, колечко…

В палату Камилы с подарками вошла Севара. Увидев ее, Камила поднялась с кровати.

– Здравствуйте, вы ко мне?!

– Здравствуйте, вы Камила? Мы пришли за вами. Я сестра Максуда-ака. Он ждет вас внизу. Вот одежда. Переоденьтесь, пожалуйста, – попросила Севара, положив свертки с покупками на кровать.

Девушка, глядя на дорогие подарки, покраснела. Такой роскошной одежды она никогда не имела. Было стыдно принимать дорогие подарки, но и обижать отказом она не могла – Максуд-ака столько сделал для нее, что большего не мог бы сделать и родной отец.

– Апа, зачем так тратились? Мне очень неловко! Это вы зря. Сегодня – завтра мама приехала бы. Потерпела бы еще несколько дней в больнице.

– Не говорите так, сестренка. Не обижайте нас. Теперь мы вам не чужие. Не надо стесняться. Если захотите, мы вас сегодня же отвезем домой.

Когда Камила с Севарой вышли из больницы, их встретил Максуд с большим букетом цветов в руках. Когда он увидел красивую, модно одетую девушку, сердце его тревожно застучало, и сам он побледнел – ему показалось, что перед ним стоит Гуландом – так Камила была похожа на его возлюбленную. Нет, этого не может быть…

Камила сидела на сиденье машины, не зная, как себя вести. Ее, выросшую в кишлаке в скромной обстановке, сильно смущали и это внимание, и дорогие подарки. Платье казалось тесным, золотые украшения – тяжелыми. Хотелось ощущения свободы и уюта, какое давало привычное, простенькое ситцевое платье.

Когда они приехали и вошли во двор дома, где жил Максуд, первое, что бросилось девушке в глаза, был фонтан. Ей показалось, что она его когда-то уже видела. Но когда? Этого вспомнить не могла. В это время Дильфуза, зовя свою дочку, закричала: "Гуландом, где ты? Гуландом!" Камила, услышавшая имя матери, от неожиданности вздрогнула.

Глава 12 

Камила, оказавшись в настоящем дворце, растерялась. Первой ей на встречу вышла Дильфуза. Она, улыбаясь, обняла девушку, бросила через ее плечо сердитый взгляд на Максуда. Какая-то неясная тревога закралась в сердце женщины, сразу же, как увидела Камилу. "Уж не та ли это девушка, что на фотографии из студенческого альбома Максуда-ака?" – спросила она сама себя.

Асрор, вышедший из дома вместе с Сиявушем, не мог оторвать взгляда от гостьи – девушка поразила его своей красотой и неподдельной скромностью.

– Добро пожаловать, милая, просим, – встретила гостью Васила-апа, протянув руки, чтобы обнять Камилу.

– Ах, какая девушка. Мне бы такую невестку! – невольно вырвалось у Халисхан-апы.

– Камилахан, идемте, сестренка, – пригласила засмущавшуюся гостью Севара, в душе разделяя восхищение свекрови.

Все вошли в дом. Во дворе остался только Асрор. Он был ошеломлен: "Разве можно быть такой красавицей?". Молодой человек тяжело вздохнул. Ему понравилось в ней все: и темные волосы, заплетенные в длинные мелкие косички, и густые черные брови, и тонкий стан.... Если бы еще вчера кто-нибудь в кругу его друзей сказал про любовь с первого взгляда, Асрор рассмеялся бы громче всех. А сейчас он почувствовал, что с ним что-то произошло, и он больше не сможет жить без этой девушки.

Зал для приема гостей занимал весь первый этаж дома – дворца. Роскошь его обстановки и отделки ослепили Камилу. Ее усадили на диван, покрытый бархатом. Остальные расположились в мягких глубоких креслах. После короткой молитвы, прочитанной Мардон-ака, Васила-апа спросила у девушки:

– Как чувствуете себя, доченька? Поправились? Последний раз я видела вас в больнице. Тогда вы были плохи. Слава Аллаху, теперь выглядите хорошо. Вы очень напугали нас тогда…

– Спасибо, бабушка, я вас опять потревожила. Я столько вам доставила хлопот…

– Дай Бог здоровья вашей матери – Айбарчиной. Она, оказывается, очень застенчивая. Мы ее еле-еле уговорили остаться ночевать. А на следующее утро она сразу же уехала в кишлак – так переживала за свою корову. Как узнает, что вас выписали, очень обрадуется.

– Ну, ладно, вы, молодые, посидите, поговорите. Чувствуйте себя как дома. А мы с Халисхан-апой поднимемся наверх – близится время вечернего намаза. Ну-ка, отец, благословите молодежь…

После намаза Халисхан-апа начала разговор о Камиле:

– Васила-апа, кем приходится вам это девушка-красавица?