Страница 2 из 11
Он был одет в потертые джинсы и футболку. И это в плюс десять. Когда он еще ходил к Майе, я заметила, что он все время старается подчеркнуть свою фигуру обтягивающей одеждой. Я Майю даже поддразнивала, мол, выделывается твой парень. Но сестра так была в него влюблена, что не замечала недостатков. А его дурацкое имя Евгений у нее нацарапано на спинке кровати!
– Полина, – позвал он.
Какой же высоченный! У него серо-зеленые глаза, коротко подстриженные темно-русые волосы, черты лица грубоваты, вообще видок у него грозный.
– Зря ты приехал! – с ходу заявила я и попыталась обойти его, но он схватил меня за руку.
– Полин, ну постой!
– Ну чего тебе? – Высвободила запястье.
– Ты извини, я напугал тебя наверняка в прошлый раз.
– Тебе не передо мной извиняться надо!
Он посмотрел на окно Майкиной комнаты, где колыхнулась занавеска. Я сделала шаг назад. Не хватало, чтобы Майя увидела нас и решила, что не успел остыть пепел ее отношений с Женей, как я взялась с ним кокетничать.
– Давай прокатимся? – внезапно предложил он.
– Не поеду я с тобой никуда!
– Я не буду приставать!
У него в этот момент были такие невинные глаза, что я чуть не рассмеялась. Приставать?! Ко мне?!
Он провел рукой по капоту своей машины. Эх, знает мои слабости.
– А если за руль посажу?
Я вспоминала заплаканное лицо Майи. Покачала головой:
– Нет, Женя… и не приезжай больше!
Он сдвинул брови.
– Мы ведь можем просто общаться. Говорить о машинах, – он улыбнулся, – торчать в гараже, ходить гулять. Ничего больше!
На какое-то мгновенье я подумала: а почему бы и нет? Нам здорово было дружить, когда он был парнем сестры. Мы играли в приставку и проводили время в гараже, где я чиню старую папину «Волгу». А потом Женечка зачем-то влюбился в меня. Ох, как же я злилась на него.
– Ты все испортил! Обидел Майю! – несдержанно воскликнула я.
– Я все исправлю! – пообещал он и сделал шаг ко мне. – Полина, я не дурак, все понимаю. Я дождусь тебя.
– Это не имеет смысла! Я не влюблюсь в тебя, Женя!
– Да откуда тебе знать, дурочка! – разозлился он.
Я двинулась к калитке, но его слова: «Я хочу видеть тебя! Ну пожалуйста!» – остановили меня. Я обернулась.
– Такое бывает. Ты любишь, а тебя нет. Поплачь, как Майя, и забудь.
Женя плотно сжал губы.
– Ну ладно.
Он быстро распахнул калитку и зашагал к дому.
– Куда это ты? – побежала я за ним.
– Осознал, люблю Майю, попрошу прощения! – объяснил он на ходу.
– Не любишь! – вскричала я.
Он насмешливо глянул на меня.
– Она этого не знает. Я скажу, что люблю, и она поверит.
– Ты не посмеешь! – выдохнула я.
– Наблюдай, детка!
Он вошел в дом, скинул кроссовки и поспешил в комнату Майи.
Я за ним не пошла. Осталась стоять в коридоре, не зная, что предпринять. Тут меня и увидела мама, которая с ведром выходила из кухни. Почти всю свою жизнь я знала мать другой – в деловом костюме, с убранными назад волосами, вечно куда-то опаздывающей. И мне до сих пор было непривычно видеть ее без модной стрижки, в темных длинных платьях, вязаных кардиганах и высоких ковбойских сапогах.
– Полюня, ты чего здесь стоишь? – удивилась мама.
Она была не в курсе всей этой истории с парнем Майи, потому что не интересовалась нашей личной жизнью. Это раньше она моих старших сестер допекала: куда пошли, с кем, надолго ли… А после развода она объяснила нам, что вдруг поняла: соломку и под себя не подстелешь, не то что под детей, которые так стремятся упасть и побольнее ушибиться. Но иногда нам так не хватало ее участия! Вот, например, сейчас!
– Мам, мне совет нужен! – решительно сказала я.
Она жестом позвала меня на кухню. Мы присели за большой деревянный стол, и я спросила:
– Что делать, если один не дорогой тебе человек обманывает дорогого тебе человека?
– Поговорить с дорогим и рассказать ему об обмане!
– Думаешь?
Мама задумчиво посмотрела на меня:
– Конечно!
Уверена, она думала сейчас об отце и доярке. Ответила бы она так же, если бы знала участников драмы? Это останется тайной, но совет помог мне решиться. Я без стука влетела в комнату сестры и застала этих двоих, сидящих в обнимку на кровати. Ой, как мило!
– Полина! – сердито закричала Майя. – Дверь закрой с той стороны!
– Нет! – Я прошла в комнату и остановилась перед Женей, скрестив руки на груди. – Сам скажешь? Или я расскажу?
Женя вздохнул:
– Полина, не надо, пожалуйста. У тебя ничего не выйдет!
– Отлично. Тогда я…
– Полина, – оборвала Майя, – Женя уже все мне рассказал! Уходи!
– Что он тебе рассказал?
Майя поднялась с кровати и указала на дверь:
– Это не твое дело. Не лезь к нам, поняла?
– Майя, – чуть не плача, прошептала я, – он обманщик! Он нарочно с тобой помирился, чтобы…
– Чтобы что? – вызывающе спросила она. – Чтобы быть ближе к тебе? Тебе самой-то не смешно, сопля?
Майя никогда со мной так не разговаривала. Женя хорошо ее обработал. И сейчас на его лживом лице было написано прекрасно разыгранное огорчение.
– Май, не распыляйся, она просто ребенок! Насмотрелась взрослого кино, вот и начала приставать…
– Я? Приставала? К тебе? – переспросила я.
Он опустил глаза и виновато пробормотал:
– Прости, Майя! Я совершенно не знал, как сказать тебе правду. Думал, ты мне не поверишь. Все-таки она твоя сестренка.
– Он врет! Да очнись, Майя! – заорала я.
Майя процедила:
– Хватит, Полина, Женя мне во всем признался! Будешь лезть к нему, я тебя налуплю! Поняла?
Я открыла рот, но тут же закрыла его, поняв, что проиграла. Женя в отместку за мой отказ проводить с ним время наплел сестре, что я к нему приставала. И влюбленная в него по уши Майя хочет верить в эту версию.
– Уходи! – приказала сестра.
И поскольку я не тронулась с места, схватила за руку и вытолкала меня за дверь.
Уже в коридоре я услышала, как Майя нежно проворковала:
– Останешься на ужин, Жень?
– Если не помешаю!
Я пошла в свою комнату и плюхнулась в кресло у окна. И только тогда вспомнила о своем плане посмотреть на лицо соседа, когда тот обнаружит пакет с жвачками.
Подошла к окну и отдернула занавеску. Пакет исчез с калитки соседа, зато на нашей калитке висел другой пакет. Выскочив во двор, я перепрыгнула через гуся, добежала до калитки и сняла пакет. В нем лежала розовая коробочка. У меня сердце замерло, когда я взяла ее в руки. Коробка оказалась тяжеленькой. Ну вот, ответный ход. А я боялась, что мы никогда не поладим! У меня по телу разлилось приятное тепло от предвкушения.
Я открыла крышку и… взвизгнула. Прямо в лицо мне прыгнула огромная жаба. Я выронила коробочку и отскочила. Вот же пакость!
А из-за дровяника выглянула курчавая голова, и раздался хохот.
Обманутая и осмеянная, я пошла в гараж. Не хотелось столкнуться в доме с сестрами или Женей. Села в старую машину и включила маленькое радио. Гараж был моим убежищем, здесь я чувствовала себя спокойно. Мы с отцом, пока он не ушел к доярке, почти каждый вечер проводили в гараже. Он любил возиться с машинами и меня многому научил. А эта старая «Волга-кабриолет» ему досталась еще от его отца, моего деда.
Уходя от нас, отец сказал, что «Волга» теперь моя. Мне большого труда стоило уговорить маму перевезти мое любимое детище на эвакуаторе в деревню. Мама вообще хотела избавиться от всего, что было связано с отцом, и сперва не соглашалась забрать с собой машину. Но Майя убедила ее, что жестоко отнимать у меня любимое занятие – починку рухляди, как они все это называли. Вообще-то машина была серая, но я уже успела ее перекрасить в бело-розовый. Раньше папа мне не разрешал, а теперь делаю что хочу – ему, наверно, все равно. У него другая жизнь.
Я многое успела заменить. Зимой ходила на курс по перетяжке мебели, его преподавала одна пенсионерка-самоучка. После ее уроков я обтянула белой кожей руль и теперь занялась перетяжкой сидений – заказала для этого потрясную бело-розовую кожу. Потом нужно еще обтянуть приборную доску и двери внутри. Мечтаю летом прокатиться по деревне хоть разок!