Страница 18 из 26
Этот брак московского государя и греческой царевны имел важные последствия. Византийский император считался главным защитником всего православного мира. Теперь, когда Византия была завоевана турками и Царьград взят ими, таким защитником стал московский князь, женившись на наследнице греческого императора. Он в деле хранения веры стал считать себя прямым наследником византийских царей и принял герб Византии – двуглавого орла. Теперь на печатях, которые привешивались (а не прикладывались, как в настоящее время) к грамотам, с одной стороны стали изображать двуглавого орла, а с другой – прежний московский герб – Георгия Победоносца. Впоследствии оба эти герба соединились в один.
2. Покорение Новгорода. Когда Иванъ III вступилъ на великокняжескій престолъ, большая часть сѣверной Руси была отъ Москвы независима, а признавала надъ собою власть города Новгорода.
Благодаря своему географическому положенію, Новгородъ очень рано пріобрѣлъ большое значеніе. Онъ находился на «великомъ водномъ пути изъ варягъ въ греки» и былъ однимъ изъ тѣхъ городовъ, которые неоднократно упоминаются въ началѣ русской исторіи. Его близость къ Балтійскому морю была причиной того, что Новгородъ сталъ вести весьма оживленныя торговыя сношенія съ заграничными городами и такимъ образомъ пріобрѣлъ себѣ большія денежныя средства. Можно сказать, что торговля была главнымъ занятіемъ новгородцевъ, такъ какъ почва новгородской области была крайне неплодородна, и населеніе не имѣло никакой возможности прокормиться своимъ хлѣбомъ. Торговлѣ помогала необыкновенная предпріимчивость жителей этого города: съ своими товарами они проникали въ самые отдаленные уголки Русской земли, заводили тамъ торговлю, а потомъ присоединяли эту область, если она еще никому не принадлежала, къ «Господину Великому Новгороду».
Этотъ городъ отличался отъ всѣхъ остальныхъ русскихъ городовъ своимъ политическимъ устройствомъ. Въ глубокой древности почти во всѣхъ большихъ городахъ русскихъ были вѣча, т. е. горожане для рѣшенія всѣхъ важныхъ вопросовъ сходились вмѣстѣ «на думу» и всѣ дѣла рѣшали сообща. Но всѣ эти вѣча съ теченіемъ времени исчезли. Въ Новгородѣ, напротивъ, вѣче не только не пропало, но сохранилось въ полной силѣ до XV столѣтія. Нигдѣ оно не имѣло такой большой власти, какъ въ Новгородѣ. Оно рѣшало, воевать или мириться съ непріятелемъ; оно разбирало важнѣйшія преступленія; оно же выбирало должностныхъ лицъ на важнѣйшія должности. Были въ Новгородѣ и князья, но особенно большого значенія не имѣли. Вѣче само ихъ приглашало и смѣняло; князь нуженъ былъ Новгороду для защиты отъ внѣшнихъ враговъ и отъ другихъ князей. Самъ онъ безъ вѣча ничего важнаго дѣлать не могъ, не могъ, например, самъ налагать податей, не могъ одинъ судить. Какъ только князь не нравился вѣчу, то оно «показывало ему путь изъ Новгорода», не обращая вниманія на то, что этотъ князь, быть можетъ, оказалъ Новгороду большія услуги. Чаще всего князья сами уходили, такъ какъ не могли ужиться съ вѣчемъ. Рѣдко поэтому князья оставались въ Новгородѣ больше 2-3 лѣтъ.
Главнымъ лицомъ въ Новгородѣ послѣ князя былъ посадникъ. Онъ избирался вѣчемъ и зависѣлъ только отъ вѣча, такъ что князь не могъ смѣнить его по своему желанію. Весьма важную роль игралъ въ Новгородѣ владыка архіепископъ, котораго также избирало вѣче. Значеніе его было тѣмъ больше, что князья смѣнялись въ Новгородѣ часто; кромѣ того, у него былъ свой особый полкъ войска.
Вѣче собиралось, по звону вѣчевого колокола, на такъ называемомъ Ярославовомъ дворѣ. Сходились на вѣче всѣ жители Новгорода – и «лучшіе» люди, и «черные», т. е. знатные и богатые, и простой народъ. Всѣ имѣли одинаковыя права, но на самомъ дѣлѣ всѣмъ управляли «лучшіе люди», знатные бояре; изъ нихъ же обыкновенно избирались посадники и другія власти новогородскія.
Вѣче въ Новгородѣ не всегда оканчивалось мирно и не всегда собиралось и проходило правильно. Случалось, что народъ, почему-либо недовольный распоряженіемъ посадника, собирался на сходку, не соблюдая правилъ: сходились всѣ, кто хотѣлъ, напр., не имѣвшіе права на вѣчѣ сыновья домохозяевъ или такъ называемые «вольные люди», т. е. не записанные ни въ одну общину г. Новгорода. Самое вѣче происходило безпорядочно: одни хотѣли рѣшить дѣло такъ, другіе иначе; случалось, что противники вступали между собою въ драку, которая потомъ переходила. въ настоящій бой съ оружіемъ, нападали на дома своихъ «несогласниковъ» и грабили ихъ. Нерѣдко бывали случаи, что разомъ собиралось два вѣча – одно около храма св. Софіи, а другое на Ярославовомъ дворѣ. Враждебныя стороны сходились на Волховскомъ мосту, который соединялъ обѣ части города – Софійскую и Торговую, гдѣ былъ Ярославовъ дворъ, – и завязывали свалку. Въ такихъ случаяхъ новгородскій владыка въ полномъ облаченіи, съ крестомъ въ рукахъ, являлся среди дерущихся и умиротворялъ ихъ.
Чѣмъ дальше, тѣмъ меньше бывало порядка на вѣчѣ. Въ Новгородѣ было не мало людей, которые свою личную выгоду ставили выше пользы общественной; такіе люди нанимали себѣ изъ бѣдныхъ гражданъ «крикуновъ», которые на вѣчѣ и кричали то, что имъ было нужно; бывало и такъ, что богатые люди нанимали за деньги шайки «лихихъ людей», нападали на своихъ соперниковъ и творили всякія насилія, грабежи и убійства. Всякій заботился только о себѣ. Мало кто думалъ о томъ, что во всемъ нужны строгій порядокъ и законность, что неправда и насилія рано или поздно приведутъ къ большой бѣдѣ. «Не стало въ Новгородѣ, – говоритъ лѣтописецъ, – ни правды, ни суда. Въ городѣ, по селамъ и волостямъ – грабежи, неумѣренные поборы съ народа, вопль и рыданія, проклятія на старѣйшихъ и на весь Новгородъ, и стали новгородцы предметомъ поруганія для сосѣдей».
Пока Русская земля была раздроблена на множество областей, князья которыхъ были между собою во враждѣ, Новгородъ могъ сохранять безъ труда свою независимость; но когда Русь стала собираться около Москвы, дѣло измѣнилось. Чѣмъ больше усиливалось московское княжество, тѣмъ сильнѣе хотѣлось его князьямъ подчинить себѣ Новгородъ: новгородскіе вѣчевые порядки не по душѣ были московскимъ князьямъ, такъ какъ тамъ воля князя ставилась ни во что. Московскіе князья рано стали тѣснить Новгородъ. Нѣкоторые изъ нихъ опустошали новгородскія владѣнія и заставляли Новгородъ платить дань, такъ какъ новгородцы часто нарушали права московскаго князя въ Двинской области, или новгородскіе «ушкуйники» (вольница новгородская) грабили земли, подвластныя московскому князю. Къ тому же въ самомъ Новгородѣ происходили постоянныя неурядицы: простой народъ хотѣлъ подчиниться Москвѣ, надѣясь найти у князя защиту противъ сильныхъ людей, а бояре боялись Москвы, такъ какъ тамъ князь боярамъ никакой воли не давалъ. Имъ больше нравились порядки въ Польшѣ, гдѣ власть короля была сильно ограничена боярами; поэтому, видя, что Новгороду не устоять противъ Москвы, что приходитъ конецъ его вольности, бояре рѣшили передаться на сторону польско-литовскаго короля. Они заключили съ нимъ договоръ, по которому признавали надъ собой его власть, а онъ за это оставилъ имъ ихъ старинныя вольности и обязался защищать ихъ отъ Москвы.