Страница 11 из 26
Согласно преданию, во время штурма турками Константинополя в храме Св. Софии Литургия шла до последней минуты, и во время пения «Херувимской» на глазах ворвавшихся в храм врагов духовенство со священными сосудами скрылось в разомкнувшейся перед ними дверью в южной стене храма. Православные верят, что они будут оставаться за стеной до тех пор, пока в храме не возобновиться православное богослужение. Данное предание настолько укоренилось даже у турок, что в 1849 г., когда они ремонтировали мечеть Айя Софи (т. е. храм Св. София), то никто из них не решился вскрыть заветную дверь.
Взятие Константинополя турками поразило всю Европу. Для русских же людей потеря была так же тяжела, как поражение своей собственной родной земли. Скорбно повествует наш летописец о падении Константинополя и так рассуждает о причинах событий: «Царство без грозы, что конь без узды. Константин и предки его давали вельможам утеснять народ; не было правды в судах, ни в сердцах мужества; судьи богатели от слез и крови невинных, а полки греческие величались только цветной одеждой. Гражданин не стеснялся вероломства, а воин – бегства, и Господь казнил властителей недостойных, умудрив царя Магомета, коего воины играют смертью в боях и судьи не дерзают изменить совести. Уже не осталось теперь ни единого православного царства, кроме русского. Так исполнилось предсказание св. Мефодия Патарского и Льва Мудрого, что измаильтяне овладеют Византией; исполниться, может быть, и другое, что русские одолеют измаильтян и на семи холмах ея воцарятся…»
2. Феодальная война в Великом княжестве Московском. По завещанию великого князя Дмитрия Донского, только его потомки могли рассчитывать на великокняжеский стол (Московский и Владимирский). Теперь ни тверские, ни рязанские, ни иные князья не могли получать ярлык на великое княжение. Но после смерти великого князя Василия Дмитриевича вспыхнула смута в среде самих московских князей; она была первой и последней в потомстве Иоанна Калиты, но ознаменовалась жестокой борьбой и большим кровопролитием.
Брат умершего князя, Юрий Дмитриевич, князь звенигородский, ссылаясь на старое право родового старшинства, отказался присягать своему племяннику и отправился в свой город Галич, чтобы собирать войска. В спор дяди и племенника вмешался митрополит Фотий. Он добился от Юрия обещания не домогаться великокняжеского стола по своему произволу, а согласиться с решением ордынского хана. На суде у хана интересы малолетнего Василия II представлял талантливый дипломат из среды московского боярства Иван Дмитриевич Всеволожский. Когда Юрий Дмитриевич начал обосновывать свои претензии на великое княжение ссылкой на древнее родовое право, московский дипломат одной фразой добился ханского решения в пользу своего князя, сказав: «Князь Юрий ищет великого княжения по завещанию отца своего, а князь Василий – по твоей милости». Хан, обрадованный таким проявление покорности со стороны Москвы, приказал выдать ярлык Василию. Тем не менее и после ханского вердикта Юрий Дмитриевич не умерил свои притязания, а только ждал подходящего случая к продолжению притязаний на великокняжеский стол.
Такой случай представился в 1433 году. На свадьбу великого князя Василия Васильевича были приглашены два сына Юрия Дмитриевича – Василий Косой и Дмитрия Шемяка. На первом был богатый пояс, усыпанный драгоценными камнями. Один из старых бояр рассказал Софье Витовне историю этого пояса: оказалось, что он был дан Дмитрию Донскому в приданое за женою, но во время свадьбы был украден. Софья Витовна, недолго думая, тут же на пиру приказала силою снять с Василия Косого пояс, который должен был по наследству принадлежать ее сыну. Василий Юрьевич с братом поклялись отомстить за это оскорбление. Это и послужило поводом к разразившейся феодальной войне в Великом княжестве Московском. Их отец, Юрий Дмитриевич, двинул войска на племянника.
В сражении на Клязме немногочисленные войска Василия Васильевича потерпели поражение от Юрия Дмитриевича, а сам великий князь был схвачен и отослан Юрием в Коломну. На Святой неделе 1434 г. Юрий торжественно въехал в Москву как новый великий князь, но оказался там нежеланным гостем. Москвичи в большом количестве стали бежать в Коломну к своему законному государю. Юрий, видя всеобщее неприятие, вынужден был покинуть Москву.
Но вскоре началась новая борьба между Василием II и его дядей. Василию Васильевичу опять не посчастливилось: он был разбит и уже думал бежать в Орду, но в это время скоропостижно умер Юрий, а Москву занял его сын Василий Косой. Однако он не имел никаких прав на московский престол и не смог долго удержаться на нем; даже родные братья не поддержали его. Он попал в плен к Василию II, и тот в порыве гнева поступил с ним бесчеловечно велев ослепить. После этого Шемяка заключил с великим князем договор, в котором признал его превосходство, и вернулся в свой удел. Но на этом окончился только первый раунд усобицы.
Шемяка затаил в своем сердце глубокую ненависть к Василию Васильевичу и только выжидал удобного случая, чтобы начать борьбу с ним. Случай такой представился спустя несколько лет, в результате протатарской политики Василия II. В Орде в то время шли непрерывные междоусобицы. Каждый, кто обладал хоть какими-то военными силами, либо сражался с конкурентами внутри Орды, либо на свой страх и риск совершал набеги на русские города. А некоторые татарские ханы и мурзы стали наниматься на службу к московскому князю. Так, одному из таких, царевичу Касиму, Василий Васильевич пожаловал Мещерский городок на левом берегу реки Оки; он дал начало подвластному Руси Касимовскому ханству, которое впоследствии сослужило нам немалую службу.
В 1437 г. хан Улу-Мухаммед, изгнанный из Орды, пришел со своим трехтысячным отрядом на Русь и занял город Белев. Хан просил у Василия II мира и службы, но великий князь послал против него войско. Тогда он хитростью одолел русских воевод и ушел на Волгу. Он засел в Казани, опустошенной в 1392 г. новгородцами за разгром татарами Вятки. Здесь он поставил деревянный город на новом месте. В несколько месяцев Казань наполнилась населением. Таким образом, Улу-Мухаммед положил начало Казанскому ханству. Уже в 1439 г. он совершил набег на Москву, положив начало более чем столетней борьбе Казани с Москвой.
Другим постоянным врагом русских был татарский царевич Мустафа, который со своим улусом беспокоил рязанские земли. Зимой 1444 г. Василий Васильевич выслал против них рать, в состав которой входили мордовские лыжники и отряд рязанских городовых казаков. Татары были наголову разбиты, а сам Мустафа убит. Сам великий князь в ту же зиму изгнал Улу-Мухаммеда из Нижнего Новгорода и уничтожил несколько его отрядов.
За это в 1445 году Улу-Мухаммеду удалось жестоко отомстить Василию Васильевичу. Он неожиданно напал на великого князя, когда тот с малым отрядом стоял на реке Нерли недалеко от Суздаля. В результате жестокой сечи отряд Василия был разбит, а сам он, весь израненный, попал в плен. В знак того, что князь у него в плену, хан отправил его матери нательный крест Василия. Москвичей объял ужас от случившегося, который был усилен пожаром в Кремле и гибелью 3 тыс. человек, а затем и еще землетрясением в Москве, что для этих мест было небывалым явлением. Шемяка предложил Улу-Мухаммеду держать Василия Васильевича в вечном плену, а самому занять великокняжеский стол. Но тот предпочел освободить князя из плена за огромный «откуп» в 200 тыс. рублей. Для сбора этой фантастической по тем временам суммы вместе с Василием были отправлены на Русь татарские мурзы с отрядами воинов, многие из которых тут же поступали «в службу» к Василию. Великий князь принимал их на службу, а по стране ширилось недовольство татарской ориентацией Василия. Но политика великого князя оказалась дальновидной: с приемом татар на русскую службу Москва усиливалась, а Орда слабела. Тем не менее для большинства боярства это означало нарушение их прав, кроме того, по стране ползли слухи, что великий князь хочет Москву отдать Улу-Мухаммеду, а сам сесть на княжение в Твери. Этими слухами и недовольствами решил воспользоваться Шемяка.