Страница 23 из 26
Глава 11. «Поединок Силы»
Виктор и Василь, во всяком случае, в свой первый день в горах, на Ромашковую не пошли. Так и остались в лагере Николая.
– Прежде всего, освоимся. Тут всегда поначалу просто в себя прийти надо, после города. На речку, там, сходить, искупаться, – предложил Виктор.
Так и поступили. Весь день просто отдыхали. Но вот, наступил вечер. Почти совсем стемнело… Здесь, в низине, в горах, темнеет рано.
Ночевать Василю и Виктору предстояло у костра, вдвоём. Виктор, как и Василь, палатки с собой не взял: понадеялся на группу. А попроситься в чужую оба постеснялись. Впрочем, у костра, под крышей из клеенки, были лавочки. На них и прикорнуть можно. Николай, быть может, с ними тут еще побудет немного, а потом пойдет спать.
А ребята из Кропоткина, про которых они знали только понаслышке, что есть такие, так и не объявились. Парень и девушка, Игорь и Инна. Витёк только недавно припомнил, что они ещё поутру взяли спальники, рюкзаки, деньги – и отправились через перевал на море. Собирались вернуться не ранее, чем дня через три. Их палатка с вещами осталась здесь, как бы под охраной Николая. Но лезть в чужую палатку без спроса – уж точно нельзя. Даже не обсуждается.
Сам Витёк, ещё посветлу, ушёл в посёлок: знакомые попросили помочь по огороду. Витёк с радостью согласился: те обычно и кормили, и денег давали. Он сам не знал, вернется ли сегодня спать в свою халабуду из клеенки. Если и вернется, то далеко за полночь. А, быть может, и у знакомых заночует, на топчане в старой пристройке.
Николай лишь недавно полностью закончил свою Мандалу. Сооружал её время от времени, с большими перерывами. На лагуну сходит – камней притащит. Трав насобирает, вернется, посмотрит на своё детище – исправит что-нибудь… Так весь день. Но сейчас, вроде бы, закончил, принеся снизу, от реки, ещё пару больших камней. Потом прилёг на одной из лавочек, принял ту же самую позу, в которой его застали утром Василь и Виктор. Скрестил на груди руки, полностью распрямил тело – и лежал на одной из лавок, вяло поддерживая, время от времени, общий разговор. А потом, кажется, и вовсе задремал.
Весело взметнулись вверх яркие искры: это Василь немного пошурудил в костре палкой. Как всегда, тут грелся чаёк. Но больше костер поддерживался для того, чтобы посидеть при его свете, в огонь посмотреть. Тьма вокруг светлого квадрата, образованного лавочками, постепенно сгущалась. Было совсем тихо. Только неподалёку, в неглубокой низине, журчала маленькая речушка. Слышно было, как она переговаривается с камнями негромким воркованием.
Василь почему-то вспомнил, как совсем недавно, до уезда, исповедовал Птахе "Третье открытие силы". Посмотрел на Виктора. Тот умолк, видимо, сосредоточился на своих раздумьях. Лишь время от времени подкладывал в костёр новые поленья. «Именно в такое время, на границе дня и ночи, чаще всего и появляются «союзники» – неорганические структуры. Как пишет Карлос Кастанеда», – подумал Василь.
Звуков леса, непонятных шорохов, потрескивания веток в темноте за спиной становилось всё больше. Промчался порыв ветра – и вновь всё стихло. Вдруг где-то в глубине леса три раза проухал филин. Василя стало глючить… Показалось, что деревья, сумрачно обступившие костёр, начинают медленно к нему приближаться, и он постарался не смотреть в темноту.
Снова подул довольно резкий и сильный ветер…
– Ночью ветер становится Силой, – неожиданно, чётко выговаривая слова, произнёс Виктор. Сейчас он поднял голову и буравил Василя глазами. Тот вздрогнул так, будто Виктор прочел его мысли. В этот момент ветер пробежал только вдоль самых близких к костру деревьев… Уже совсем рядом. Василю стало как-то нехорошо. А ещё, ему показалось, что за деревьями прячутся длинноголовые, ни на что не похожие полупрозрачные структуры. А сзади послышались явственные шаги и чьё-то неравномерное учащённое дыхание… Дышащее в затылок. У него мурашки поползли по спине.
– Танец воина не попытаешься станцевать? – вдруг, резко обращаясь к Василю, приподнялся Виктор. И продолжал смотреть на него в упор.
– Сейчас? Здесь? – неожиданно совсем слабым голосом, пролепетал Василь.
– Ты же говоришь, что читал Кастанеду? Ну, да. Здесь и сейчас! Именно! У нас нет другого места и другого времени. Всегда – только здесь. И только сейчас! К тому же, надо отработать этот самый танец. Поупражняться. А то – когда настанет время, поздно будет. Ты представь, что тебе уже пора танцевать. А за левым плечом у тебя стоит Смерть. И – ждет, – при этих словах Виктор заглянул Василю прямо в глаза своими тёмными зрачками, полыхающими отблесками костра. – Тогда уже будет поздно обучаться балету.
Василь внутренне содрогнулся и вскочил с лавочки. Он начал медленно крутиться вокруг своей оси, постепенно находя нужный ритм, затем – резко прыгнул на лавку. Стал проделывать пассы и движения, уже не боясь ничего, стоя лицом к тёмным деревьям. Соскочив с лавки в сторону леса, он прошелся «колесом»: когда-то давно, Василь ходил на акробатику. А потом, вдруг, стал проделывать совершенно невообразимые пассы, прогибы и прыжки. Тело вело его само; он то двигался плавно, будто бы перетекая в пространстве, – а то перемещался резко и быстро. Потом Василь просто вошел в некий ритм, и стал постоянно воспроизводить не слишком сложные, но какие-то ритуальные движения.
В это время, к Василю присоединился и Виктор. И они начали совместный синхронный танец. Вначале проделывали движения медленно, потом – всё более ускоряясь. И было в этом мужском танце что-то от веяния духов природы, что-то древнее, как сама Земля… Наверное, такие ритуалы и устраивали древние охотники перед походом на страшного зверя… Убив которого, они завладевали его Силой.
Наконец, оба застыли. Спонтанно выплеснутый, танец закончился.
– Не смотри мне в глаза, – мрачно предупредил Виктор. Он стоял теперь напротив и грозно смотрел на Василя. – А то – или я подомну тебя под себя, или – ты меня… Начнется поединок Силы. Зверская штука…
Тут оба, Виктор и Василь, почувствовали, что на них кто-то смотрит. Действительно, Николай, должно быть, давно наблюдающий за ними, совершенно ошалело на них уставился. Он давно уже проснулся.
– Ну, вы, блин, даете! – намеренно чеканя каждое слово, проговорил он после некоторого общего онемения. – Такого здесь накрутили… Сейчас звёздам станет жарко, а у вас из ушей пар пойдет. Давайте, что ли, использовать атом в мирных целях! В смысле, чем устраивать поединок Силы, пойдемте и с дури запустим нашу Мандалу!
– Ну, что ж! Давайте, попробуем. У меня энергии сейчас – дуром! Я могу даже на ближайшую гору полезть. Прям ночью! – расхрабрился Василь.
Николай достал из старой спортивной сумки, которая висела здесь же, на железном крючке под "крышей", большую свечу. Пошёл к мандале, вначале – один. Он поставил свечу на центральный камень, похожий на большое страусиное яйцо, сейчас наполовину закопанный. Зажёг её. Пламя вспыхнуло ярко, но заколебалось под ветром.
Подошли и Василь с Виктором. Все стали вокруг центра Мандалы, образовав треугольник, почти равносторонний. Ветер затих, и теперь пламя свечи поднималось вертикально вверх. Несмотря на окружающую темень, главный рисунок мандалы, сложенный из ярко-белых камней, отчётливо выделялся на темной земле. Между облаков, не закрытая ветвями деревьев, проглянула луна.
– Пора, начнем, – сказал Николай, и стал читать молитвы.
Василь же уставился на центральный камень со свечой, и почувствовал, что «точка сборки» у него сейчас явно не на месте. «Крыша» слегка и эффектно приподнимается… Ему показалось, что он стоит не на мандале, а на священном круге Майя с вырезанным на нем календарём: фигуры этого календаря вдруг сложились из принесённых Николаем камней. В его воображении. Всматриваясь теперь неотрывно вглубь, глядя в самый центр мандалы, он, уже не осознавая, каким образом, начал проваливаться в сонм символов, фигур, образов… И вот перед ним уже шли вереницей какие-то странно одетые люди, украшенные бусами и браслетами, в головных уборах из птичьих перьев. За спиной у каждого был заплечный мешочек с дарами для их странного бога. Слышались крики: "Кецалькоатль! Кецалькоатль!"