Триумвират

Вот этот самый шутник в генеральских погонах, приехавший в очередной раз проинспектировать прикомандированный батальон, и приготовил мне сюрприз. Федор Артурович развил кипучую деятельность по подготовке своего соединения, поэтому каждую неделю у Анатоля в его конно-штурмовом эскадроне проходили обучение офицеры и унтера из отдельной бригады и Уральской казачьей дивизии. Уральцы поначалу заупрямились, но после показательного выступления Михалыча с «нашими» казаками взялись за ум. Так что семь дней в неделю «гости» учились правильно воевать без лошадок, а потом уезжали передавать знания своим подчиненным.

Вторая новость заключалась в том, что граф в очередной раз побывал в гостях у Павлова и встретился в Ставке с великим князем Михаилом Александровичем. В результате последний, заинтригованный Келлером, согласился наведаться в Институт. А ротмистр Воронцов, возглавляющий службу безопасности у академика, обещал присылать «в командировку» по нескольку офицеров из своего отделения Новой Священной дружины. Цель визитов была вполне себе обыденной – наработка навыков штурмовых действий в городе и помещениях. Теперь помимо своих основных обязанностей я должен был еще в течение месяца готовить офицерскую группу захвата с претензией на СОБР. А потом приедут следующие, и все начнется сначала.

Огорченный последней новостью, к сюрпризу я оказался просто не готов. Поэтому его превосходительство целую минуту довольно ржал, глядя на мою физиономию. Как оказалось, генералу на досуге пришла в голову гениальная мысль. О том, что батальон за тысячу человек и рота в двести пятьдесят рыл – немного разные категории. И если последней вполне хватало фельдшера и пары санитаров, то теперь их усилят один зауряд-врач и три сестры милосердия, причем почти всех я хорошо знаю, а с Зиночкой он познакомит нас чуть позже, когда заберет ее с Юго-Западного фронта.

На мой ехидный вопрос, знает ли он продолжение фразы «Седина в голову…», двухметровый усатый богатырь показал мне генеральский кулачище размером почти с армейский котелок и предупредил, что это я раньше одного ефрейтора по техзданию гонял, а теперь против такого аргумента мне никакой рукопашный бой не поможет.

Проверять истинность данного высказывания я не стал от греха подальше и из следующей командировки в Гомель привез не только два законченных в мастерских БТРа, но и Пашу, Машу, и мою ненаглядную Дашу. Причем, им уже было известно о грядущих переменах. Один только я узнаю обо всем последним!

Зато сразу по приезде на базу уже их ожидал сюрприз. В виде моих «племяшек» – Ганны и Леси с Данилкой. Малышня быстро обрела новых горячо любящих родственников в лице одного дяди и двух тёть. А в отношении Ганны моя милая успокоилась только тогда, когда убедилась, что наш шеф-повар ни о ком, кроме Федора, и не мечтает. Но до этого я пару раз ловил подозрительно-ревнивые взгляды.

Вскоре, по идее наших дам, родилась традиция по вечерам, после всех дел собираться в постоянно пустующем лазарете на вечерние чаепития, на которых присутствовали все свободные господа офицеры и, как исключение, Михалыч и Георгиевский кавалер старший унтер-офицер Котяра. Последний, впрочем, долго не задерживался. Улучив удобный момент, вместе со своей Ганкой незаметно и беззвучно исчезал.

Бойцам появление новых персон принесло поначалу некоторые трудности, но очень быстро все поняли, что лучше сразу выполнить все пожелания «ентого хлюпика и евонных барышень», чем сначала отстрадать различными способами, а потом все равно сделать так, как он говорит. В первый же день возникла проблема с использованием некоторых исторически сложившихся словосочетаний великого и могучего русского языка. К фельдшеру по какому-то делу пришло несколько наших «кентавров»-штурмовиков. И попытались объяснить проблему так, как они ее понимают, совсем не думая о том, что за дощатой перегородкой их слышат женские и детские уши. Наши медсестрички возмутились, а когда малышня попыталась их неудачно успокоить, мол, ничего страшного, мы давно привыкли, возмущение переросло в праведное негодование. В результате чего Данилка был послан вестовым ко мне с настоятельной просьбой появиться как можно быстрее. Узнав от мальца суть произошедшего, перенаправил его к Дольскому и пошел посмотреть, чем же это трагикомедия закончится.

Анатоль прибыл туда чуть позже, с ходу врубился в ситуацию и очень творчески переиначил когда-то мной рассказанный обряд похорон окурков. Виновники на листке бумаги по очереди накарябали то, что недавно произнесли, затем по настоянию командира добавили туда же остальные знакомые с детства словосочетания. После этого весь эскадрон стоял по стойке «смирно» возле отхожих ровиков, пока красноречивые обалдуи долбили мерзлую землю в режиме перфоратора и торжественно хоронили шедевр словесности. Сильно подозреваю, что после этого их товарищи в казарме высказали все, что о них думали. И очень надеюсь, что без ненормативной лексики.

Следующий косяк сотворили мои диверсанты. Перед обедом в плановом порядке, причем с моей подачи, была проверка чистоты рук. И – о, ужас! У нескольких человек под ногтями обнаружилось постороннее содержимое. Инцидент мне удалось замять одним чисто риторическим вопросом. Типа что легче: один раз вычистить и помыть руки или десять раз после обеда пробежаться по полосе препятствий? Народ намек понял сразу, и теперь у меня есть небольшая уверенность, что в моей роте самые чистые конечности.

Несмотря на зимнее монотонное однообразие, жизнь бьет ключом, приходится вертеться как белка в колесе. Даже вечером не получается хоть немножко расслабиться. Пока медсестрички учат малышню с Ганной грамоте да арифметике, мы с Михалычем сидим над учебниками. Казак после настоятельных уговоров решил рискнуть и попробовать по моему примеру попасть в училище. Только вот поступать ему придется в Новочеркасское кавалерийское. Вот и сидим, зубрим каждый свое. Тактика, военная история, фортификация, военная топография, законоведение, военная администрация и еще куча предметов. И всё это нужно выучить как можно быстрее. Потому как очень скоро будет совсем некогда…

Глава 6

Приминаемый снег тихонько поскрипывает под ногами, февральские тучи закрывают все небо грязно-серым неряшливым одеялом. Погода вполне сносная и, даже можно сказать, благоприятствующая. Особенно сегодняшней ночью. Пока светло, нужно еще раз всё посмотреть и проверить. Поэтому и крадемся между обгорелыми развалинами, именуемыми раньше деревенькой Колодино. От окраины до гансов – всего ничего, каких-то шагов триста, и видно всё очень хорошо.

Позиции они себе соорудили замечательные. От болота вправо до самого озера Нарочь тянется пятикилометровая полоса обороны. Три линии окопов, прикрытые спереди проволочными заграждениями. Пятиметровая полоса, усиленная рогатками, – в ста шагах от первой траншеи – и вторая, поуже, – над самым бруствером. Траверсы через каждые десять – двенадцать шагов, за ними смутно угадываются ходы сообщения, скорее всего, к землянкам. На удалении ста метров вторая линия окопов, на этот раз без колючки, дальше – еще одна. Почти посередине высится не очень большой, высотой метров в девяносто, холм, прозванный с подачи кого-то из наших штабных «Фердинандовым шнобелем» за схожесть с носом болгарского царя. Но шутки шутками, а преграда серьезная. Пулемётные гнезда, орудийные капониры, скорее всего, под небольшой калибр. Четыре бетонных дота, два на флангах и два посередине. Это, пожалуй, самый главный козырь…

Все это было рассмотрено за последние двое суток с чудом не обвалившейся колокольни деревенской церковки и, в качестве контрольного просмотра, из корзины аэростата артиллерийских корректировщиков. Проверено и перепроверено, а затем сегодня доложено генералу Балуеву, командующему южной группой, куда и входит сборный корпус нашего графа Келлера. Его превосходительство долго хмурил брови и делал серьезное выражение лица, хотя и так было понятно, что наступать будем старым способом. Кидать в лобовую атаку полк за полком, дивизию за дивизией, пока не подфартит. Хотя, сказать правду, генерал пытался найти какое-то более приемлемое решение. Помимо тяжелого артдивизиона из резерва фронта выбил с нашей подачи дополнительно пару десятков телефонных аппаратов и приказал выделить из состава батарей по грамотному офицеру, которые будут находиться чуть ли не в боевых порядках и в режиме он-лайн корректировать стрельбу своих коллег. Один из них, невысокий полноватый прапорщик, сидит сейчас рядом со мной и любуется в бинокль на «Носик», делая изредка пометки у себя в блокноте, предварительно сверяясь с компасом. Поначалу он очень удивился, увидев нас, но быстро привык и теперь воспринимал как должное и телогрейку с ватными штанами, и белый маскхалат, и даже саморазогревающуюся тушенку, одно из полезных достижений Института.