Страница 12 из 38
Закончив и еще пару раз для гарантии проверив сканером пациента, я оставила его на попечение коллеги. "Астероидные жуки" возились в своей темнице, стремясь выбраться наружу, но жидкий азот их быстро успокоил. Подумав, я поместила емкость в автоклав и включила максимальный нагрев.
Лед и пламень… И то, и другое убивает легко и быстро. Наверняка.
* * *
Мы с нашим пациентом провели в изоляции долгих две недели, пока Санитарная полиция не сочла, что жителям станции ничего не грозит.
За то, что я сделала, я получила благодарность от начальника станции и бездну головной боли. И дурную славу.
Старатель из-за лечения попал в долги, и его семья была вынуждена заключить контракты на стороне с другими группами старателей. Перераспределение горнодобывающих территорий, продажа собственности и перезаключение контрактов — все это было следствием того, что я спасла человека.
А ведь я просто исполняла свой долг!
— Лучше бы я умер! Умер! — кричал Гальего, катаясь по койке. — Мой челнок пойдет с молотка! Дочь готова лечь с этим ублюдком Махо, чтобы он простил нам долг. Зачем вы спасли меня, доктор?
Морщины и пятна у него на лице, как карта его жизненных неудач… Мне никогда не забыть его глаз, полных бессильных слез.
* * *
Я не считала себя виноватой. Кто мешал этому неудачнику купить страховку? Почему же кошки так скребут на душе? Я бы не хотела снова встречаться с ним и была рада, что пациента вместо меня примет Димпси.
Вполне успокоенная, я позавтракала в столовой, если это так можно было назвать. Хорхе выпил мое синте-молоко, обогащенное протеином, в то время как я хрустела обсахаренными рисовыми хлопьями, запивая их водой.
Я ожидала, что со мной захочет побеседовать начальник станции, но его столик пустовал. Эрргов и военного советника тоже не было.
"Хельга, что собираешься сегодня делать?" — спросил меня Хорхе.
"Займусь сельским хозяйством", — улыбнулась я.
"Угостишь потом?"
Хорхе был в курсе моего начинания и наверняка сгорал от любопытства, мечтая попробовать "планетную еду".
"Принесу что-нибудь на ужин в субботу", — ответила я. — "Можешь узнать кое-что для меня?"
"Что?"
"Преступник оставил свои отпечатки в хостеле. Удалось выяснить, чьи они? Это житель станции?" — задала я волнующий меня вопрос.
Пока не найдут этого типа, я не смогу спать спокойно. Не исключено, что это он взломал дверь и проник в мой лофт. Может быть, тот самый преступник и задушил Санчеса и Родригес.
"Папиллярные линии в базе данных не значатся", — через пару секунд сообщил мне Хорхе. Парень выглядел удивленным, так же как и я. На станции просто не было неучтенного населения.
"Сбрось мне файл".
"Это секретная информация!" — заартачился Хорхе.
"Да ладно. Можно подумать. С каких пор у нас друг от друга секреты?" — спросила я.
"Хорошо, Рагнаррсен. Ты из меня веревки вьешь", — сказал Хорхе, выполняя мою просьбу.
Я включила проектор на коммуникаторе и стала изучать снимки. Рисунок папиллярных линий был смазан, но то, что сохранилось, выглядело весьма странно.
Линии не смыкались в окружности или петли, как обычно, и не перемешивались хаотичными прямыми, как у людей с генетическими отклонениями, а причудливо ветвились, образуя сетчатый узор из множества петель. Такого я еще не видела!
Красиво и неинформативно.
"Что-то не так?", — спросил меня Хорхе.
"Пока не знаю. Не уверена".
* * *
Я позвонила Марии Суарес, матери Джеки, и договорилась об осмотре моей опытной делянки.
Примерно два месяца назад с очередным транспортом ко мне приехали семена растений, которые я с разрешения начальника станции посадила в оранжерее.
В оранжерее в зоне с нулевой гравитацией в трубах с искусственным орошением росла генетически модифицированная "ботва". Жутковатые гигантские томаты, каждый плод весом почти килограмм, монструозные вилки салата айсберг, капуста, морковка и прочие не менее важные растения.
Уродливое обилие биомассы… В приготовленном виде это выглядело достаточно съедобно, но в оранжерее вызывало отталкивающее впечатление.
Я поприветствовала Марию, роскошную темноволосую женщину средиземноморского типа, и спросила, как дела у Джеки. Этот сорванец опять сорвал занятия в подготовительном классе! Припоминаю, какие хлопоты мы с братом доставляли родителям.
— Я пойду? Передай привет сыну.
— Сможешь взять его на выходные? — спросила Мария.
Мария как могла устраивала личную жизнь, а наличие в ее лофте карапуза не способствовало романтике.
— В субботу вечером я занята, только если ближе к полуночи, — ответила я, вспомнив про визит к Гонзалесам.
— Можешь переночевать у меня. А в воскресенье возьмешь Джеки к себе, — предложила она.
— В воскресенье мое дежурство. Я возьму его в смотровую, заберешь оттуда, хорошо?
— Договорились.
Моя делянка в оранжерее отличалась не только внешним видом. Здесь была выставлена стандартная терранская гравитация, а растения выглядели довольно скромно. В качестве подкормки я использовала не стандартные растворы, а гуминовые кислоты, которые выписала с Фрейи вместе с семенами.
Сегодня я планировала отщипнуть верхушки у побегов, чтобы растения раздались вширь и плоды были покрупнее. Занятая делом, я пропустила момент, когда ко мне подошли незваные гости.
— Доктор Рагнарссен? — раздался приятный баритон.
Я обернулась, все еще сжимая в руках секатор, и встретилась глазами с послом эрргов. Хаоли Этти вежливо улыбался мне и ждал ответа. Сегодня поверх его персиковых одежд — сияющая лента на шее с каким-то металлическим диском и волокнистым комком в центре. Похоже на комок кошачьей шерсти… Мда. Бесси, наша персидская кошка, ела траву, а потом срыгивала ее вместе с шерстью.
Что за бред? Я мотнула головой, сбрасывая наваждение.
На полшага позади посла стоял Эши Этти. Встретиться взглядом с его холодными глазами… неприятно? Скорее, странно. О чем он думает? Правильное лицо, такое человеческое на вид, не выражающее никаких эмоций. Я снова отвожу глаза первой.
— А… добрый день, господин посол, — сказала я. — Что привело вас сюда?
— Я хотел поговорить с вами о Фрейе, если вы не против.
Вот как. Нашел меня здесь, чтобы расспросить. Неужели ему недостаточно той информации, что предоставила дипломатическая служба? Хочет личных впечатлений?
— Что вы хотите узнать? — спросила я.
— Вы родились на Фрейе? На что похожа ваша Родина? Как живут там простые люди?
Он задал эти вопросы, и они запустили цепочку ассоциаций и воспоминаний.
* * *
Для меня всегда было загадкой, как могли сойтись два столь непохожих человека, всегда учтивая и воспитанная Нагато Аюми и сорвиголова Торгейр Рагнарссен.
Брак "по залету", вот как это было. Позор для семьи Нагато, да и Рагнарссены были не слишком довольны таким союзом.
Мать была полной противоположностью отцу. Она создавала уют и покой в доме, прекрасная и загадочная, с нежной полуулыбкой на лице, по которой мало что можно было понять.
Узкие темные глаза, лилейно-белая кожа, тонкие черты и черные как смоль волосы… Это превращало ее в прекрасную незнакомку, восточного невозмутимого идола, совсем не похожего на матерей моих сверстников.
Я всегда хотела такие же волосы, как у матери. Но мы с братом уродились огненно-рыжим, в отца. Однако остальное мы взяли от матери. В школе мы резко отличалась от местных ребятишек, что служило поводом для стычек и еще сильнее сближало нас с братом.
Думаю, только рождение внуков немного примирило с этим браком моего деда по материнской линии. Наши визиты в дом Нагато участились. Нас с братом пытались превратить из "северных варваров" в культурных людей.