Страница 47 из 133
Я тоже, но свое мнение оставила при себе. Патриций взял паузу на то, чтобы съесть эклер, а потом коснулся губ салфеткой и снова заговорил.
— Я догадывался, что так будет. Поэтому перед тем, как пустить специалиста в цех, приказал поставить возле новой линии наш рекламный щит. Оценщик попросил передвинуть его так, чтобы не загораживал станки, но в кадр он должен был попасть. Теперь о главном, Наталья Игоревна.
Конт отодвинул в сторону пустую чашку и положил на стол ладони, соединив подушечки пальцев. Я заворожено смотрела, как бликуют на солнце его часы. Абсолютно черный циферблат, хромированный обод и тонкие нити стрелок.
Тик-так, тик-так.
— Я готов торговаться и подвинуться по цене, но не ниже определенного уровня. Новая стоимость складских помещений планку пробивает. В другой ситуации я бы закрыл глаза, но сейчас нет. Принципиальный момент. Я хочу обвинить друга в мошенничестве, и мне нужны доказательства.
Тон патриция стал ледяным, а во взгляд вернулась та тяжесть, что придавливала меня к полу в наше первое знакомство. Больше не было обаятельных улыбок, веселых смайлов в мессенджере и рассказов о юности. Передо мной сидел Конт Сергей Геннадьевич. Хозяин заводов, газет, пароходов. Банкир и миллионер. Он собирался с моей помощью выгрызть у другого миллионера свои деньги.
— Раз уж вы находите спрятанные платки и пропавшие документы, Наталья Игоревна, то сможете разглядеть отчет об оценке до того, как Франко выложит его на стол вместе с договором на подпись. Если там будут фотографии с рекламным щитом, значит, я зря думаю о друге плохо и мои оценщики на самом деле ошиблись. Но такие документы за несколько часов на коленке не делаются. Я подозреваю, что второй оценки просто не было. Франко прислал актера, он изобразил специалиста, а в моем отчете, предоставленном с самого начала, просто изменили цифры. Тогда и фотографии будут старыми. Без рекламного щита.
Лихо. Снова в стиле булгаковской Фриды и её платка. Если Конт такие комбинации придумывает между утренними чашками кофе, то что он воротит в реально серьезных схемах?
«Лучше не спрашивай, — взвился Индис. — А если Франко узнает, что ты помогала и решит отомстить? Тебе не выставят счет на разницу между первым и вторым отчетом?»
Разницу еще нужно разглядеть. Я находила отчеты об оценке квартир в договорах ипотечного кредитования. Действительно увесистый талмуд с цифрами, расчетами и фотографиями объекта оценки. Если бы его можно было незаметно полистать до начала переговоров, то Конт не охмурял бы меня все это время. Закрытые книги Индис читать не умел, а на выключенных экранах смартфонов и планшетов тем более ничего не видел. Но это полбеды.
— Мне нужно лично присутствовать на встрече, — предупредила я, — или хотя бы стоять не дальше десяти метров от зала для переговоров. У моих способностей ограниченный радиус действия.
Конт медленно кивнул и задумался. Та еще задачка, согласна. На крупные сделки не берут посторонних. Охрана Франко близко не подпустит непонятную девицу к дверям закрытого зала.
— Значит, вы будете сопровождать моего управляющего, — сказал патриций. — После сделки он будет еще какое-то время исполнять прежние обязанности, пока ему не найдут замену. Я уговорю Франко познакомиться с ним сегодня. Вас представлю, как его помощника. Жаль, что вы не говорите по-итальянски. Переводчик был бы уместнее. Без посторонней помощи Антон и Франко не поймут друг друга, а мне самому переводить их разговор несолидно.
Очень жаль, согласна. Но я не выучу язык за половину дня даже с помощью Индиса. Хотя забавно было бы распечатать русско—итальянский словарь, как лекции по философии, и разложить листы в коридоре возле зала переговоров. Белое море с черными барашками слов—волн и дух, который мечется по ним взглядом, собирая фразы по кусочкам.
«У меня нет глаз, — сказал Индис, — а, значит, взгляда, остроты зрения и всего подобного. Я вижу текст целиком, как бы мелко он не был распечатан хоть на панели в десять на десять метров».
Я замерла, склонившись над чашкой кофе и беззвучно прошептала: «Ничего себе!»
«Это еще не все, — вздохнул дух и его голос зазвучал с нехарактерной для давно мертвого существа обреченностью. — Я помогу тебе сейчас в обмен на обещание больше не иметь дел с Контом. Наташа, я люблю тебя и не хочу, чтобы ты страдала».
Говорят, если боишься нарушить слово, то не стоит его давать. Еще вчера я бы уверенно ответила да, но сомневалась, что получив желаемое, Конт оставит меня в покое. Нет, я не набивалась ему в любовницы, но личный Медиум под рукой это всегда удобно.
«Я не могу обещать, Индис. Кто знает, чем кончится авантюра. Может, Конту придется спасать меня от Франко, и тогда ты снова понадобишься».
«Для тебя все, что угодно. Для него — нет»
Дух думал, я молчала, Конт ждал, поглаживая черный циферблат. Тик-так, тик-так, тик и если бы знать, что все будет так.