Страница 27 из 39
Эта наглая болтовня начала раздражать Марианну. Резко повернувшись, она лицом стала к Франсису и сухо отрезала:
— Довольно! Вы пришли сюда не для того, чтобы посплетничать, а, безусловно, с определенной целью. Так говорите и убирайтесь! Что вам надо? Деньги?
Лорд Кранмер окинул молодую женщину веселым взглядом и откровенно расхохотался.
— Я знаю, что их у вас теперь достаточно и они не имеют для вас большого значения. Охотно признаюсь, что у меня все наоборот, но мы еще к этому вернемся…
Он погасил улыбку, встал и сделал несколько шагов к Марианне. На его красивом лице появилось выражение серьезности, которой молодая женщина прежде у него не замечала.
— На самом же деле, Марианна, я пришел, чтобы предложить вам заключить мирный договор, если вы не будете возражать.
— Мирный договор? С вами?
Франсис неторопливо подошел к маленькому столику, на котором Агата приготовила ужин на случай, если ее хозяйка после театра захочет подкрепиться. Он наполнил бокал шампанским, отпил с половину и, удовлетворенно вздохнув, продолжал:
— Конечно. Я считаю, что мы оба при этом будем в выигрыше. Во время наших последних встреч я вел себя не лучшим образом. Я должен был проявить больше учтивости и такта. Это мне не удалось.
— Действительно, и не буду скрывать, я считала вас уже мертвым!
— Снова! Моя дорогая, — сказал он с гримасой, — оставьте привычку постоянно помещать меня в число покойников! Это в конце концов надоедает! Но если вы намекаете на сторожевого пса, которого полиция приставила к моей особе, знайте же, что я просто убежал от него по дороге! Что поделаешь, лучшие ищейки ошибаются, когда знаешь правила охоты. Однако на чем я остановился? Ах да! Я говорил, что сожалел, проявив такую грубость в отношении вас. Было бы гораздо предпочтительней договориться.
— И какого рода договоренность вы предлагаете? — спросила Марианна, одновременно огорченная и успокоенная упоминанием о преследовании, в которое бросился ее друг Блэк Фиш.
Огорченная, ибо, по всей видимости, полицейский упустил свою добычу из рук, и успокоенная, потому что, если Блэк Фиш попросту прозевал Франсиса, он по крайней мере еще жив. Когда она увидела англичанина в кресле, ей почудился разъяренный голос бретонца, заявившего: «Я его прикончу или сам потеряю шкуру», — и сердце ее сжалось при мысли, что может означать присутствие живехонького Франсиса здесь. Опасения оказались напрасными, и слава Богу!
Тем временем Франсис спокойно допил шампанское и направился к небольшому секретеру, стоявшему меж двух открытых в ночной сад окон. Среди лежавших на нем бумаг он нашел печать из нефрита и золота, служившую Марианне для запечатывания писем. Несколько мгновений он рассматривал выгравированный герб.
— Полюбовное соглашение, конечно, — медленно сказал он, — а также соглашение оборонительное. Вам больше нечего бояться меня, Марианна. Наш брак расторгнут, вы снова замужем и отныне носите одно из самых известных имен Европы. Я могу только поздравить вас с этим, ибо ко мне удача оказалась менее благосклонной. Я вынужден жить тайно, под угрозой провала, и все ради службы моей стране, которая, впрочем, платит очень мало таким, как я. Моя жизнь.
— Нормальная жизнь шпиона! — отрезала Марианна, у которой необычная приветливость Франсиса вызвала подозрение.
По его губам скользнула улыбка, не затронувшая глаз.
— Вас нелегко провести, а? Ладно, пусть будет так! Жизнь шпиона! Однако она позволяет мне узнать о многих вещах, приблизиться к таким тайнам, которые будут способны заинтересовать вас.
— Политика меня не интересует, Франсис, и я стараюсь держаться в стороне от нее. Для вас будет лучше как можно скорее покинуть этот дом, прежде чем я забуду, что носила ваше имя, и буду только помнить, что вы враг моей страны и моего монарха!
Франсис воздел руки к небу.
— Невероятно! Теперь вы бонапартистка? Вы, аристократка! Правду говорят, что подушка — лучший способ победить враждебные убеждения. Но успокойтесь, не о таком жанре политики я хотел поговорить с вами. Вас она не интересует, и ладно, но может ли вас не интересовать то, что касается князя Сант-Анна?
— Вы обратились не по адресу. Я не живу с князем, — сказала Марианна как можно безразличнее, хотя сердце быстро стучало от одного упоминания имени.
— Именно вы мне и нужны. Я хорошо знаю женщин, а вас — лучше, чем вы предполагаете. Ведь вы его любите, а он любит вас. Достаточно было посмотреть, как вы с ним зашли в театр. Вы просто светились от счастья. Но довольно вилять! В двух словах: князю грозит завтра большая опасность. Вопрос заключается в том, хотите вы спасти его или нет.
— Почему же вы лично об этом не расскажите ему?
— Князь Сант-Анна не захочет меня слушать и уж тем более не заплатит, когда как вы заплатите. Не так ли?
Марианна не ответила, онемев от изумления и возмущения. В то же время она ощутила странное облегчение. Франсис в его новом облике смущал ее. В нем появилось что-то, что не согласовывалось с его труднопостижимой натурой.
Теперь же все стало на свои места. Он снова стал прежним, и только у него могла возникнуть мысль прийти к ней, чтобы получить деньги за спасение человека.
Марианна замолчала, а Франсис нетерпеливо спросил:
— Итак, сколько вы дадите мне в обмен за то, что я знаю?
Марианна с гадливостью смотрела на этого молодого человека, высокого, бесспорно красивого, очень изящного в темно-зеленом бархатном фраке. Светлые волосы были причесаны на манер, как нельзя лучше подходивший к его почти безупречным чертам лица, а ухоженные руки отличались такой же красотой и белизной, как руки кардинала Сан-Лоренцо. Его улыбка, несмотря на холодную безразличность взгляда серых глаз, была полна очарования. Однако душа, обитавшая в этом дворянине, представляла собой ледяное болото, где смешались отчаянный эгоизм, низость, жестокость и подлость. Душа, которую ее обладатель без колебаний продал бы за горсть золота… «И я любила его, — с отвращением подумала Марианна. — И на протяжении месяцев в нем воплощались для меня все герои романов, все рыцари Круглого Стола! И тетушка Эллис видела в нем образец всех добродетелей! Какое разочарование!..»
Но прежде всего надо сохранить спокойствие, даже если настоящий страх начал охватывать ее. Она теперь слишком хорошо знала Кранмера, чтобы удостовериться, что он никогда не грозит впустую. Его шантаж, конечно, основан на ужасной действительности, в которой Коррадо пострадает, если она не заплатит. А теперь, когда Франсис обнаружил ее любовь к загадочному князю, он так легко не отстанет. Чтобы помешать нервам выдать ее, Марианна сплела руки за спиной и сжала изо всех сил. И лицо ее было абсолютно безразличным, когда она спросила:
— А если я откажусь заплатить?
— Тогда мои тайны останутся при мне, но я не верю, что мы дойдем до этого, не правда ли? Скажем… двадцать пять тысяч ливров? Цена умеренная, мне кажется?
— Умеренная? Да вы действительно не от мира сего! За кого вы меня принимаете? За Французский банк?
— Не будьте мелочны, Марианна? Я ведь знаю, что вы заключили очень богатый брак и для вас такая сумма — пустяк! Впрочем, если бы я так не нуждался в деньгах, я мог бы быть более покладистым, но я должен покинуть Париж на рассвете. Итак, довольно уверток! Хотите ли вы, да или нет, узнать, что грозит князю Сант-Анна? Клянусь вам, что, если вы не согласитесь, завтра в это время он будет мертв!