Игры с временем

На тридцати минутах настоял Дориан. Вернее, сначала он настаивал на десяти, а Гвен хотела отправиться на час.

- Уверяю тебя, - отрезал Дориан, топорща оттаявшие усы, - ты не захочешь провести там ни одной лишней минуты. А я – тем более. Для первого раза более чем достаточно.

Сошлись на получасе. Магистр Алексиус принял это время в расчеты.

- Через тридцать минут для нас должен будет открыться портал обратно. Портал динамический, завязан не на место, а на меня, так что перемещаться можно будет спокойно.

- Я бы не слишком надеялся на спокойствие, - сказал Дориан, нервно ломая пальцы.

- Приступаем, - скомандовала Гвен, ладони под кожей теплых перчаток стали влажными. – Отсчет. Десять… девять… восемь…

Алексиус и Дориан подняли посохи и направили их в одну точку. Точка сходилась на груди Гвен.

- Семь… шесть… пять…

У Алексиуса сверкали глаза в тени низко надвинутого капюшона. Дориан побледнел, но руки у него не дрожали.

- Четыре… три…

«Каллен, не волнуйся за меня».

- Два… один…

«Рэд, прости».

- Ноль! Поехали!

Два луча ударили ей в грудь под ключицами, и пространство вокруг закрутилось и скаталось в шар. А потом развернулось. Когда свистопляска звезд и цветных пятен, как на картине взбесившегося художника, улеглась, перед Гвен оказалась каменная кладка где-то вдали.

Нет.

Не вдали.

В вышине, потому что она лежала на спине.

Кое-как она села и ощупала посох, на который приземлилась при падении. Посох был цел. Рядом, шипя сквозь зубы, поднимался Дориан, цепляясь за вывешенную на стену шпалеру со сценой охоты. Позади тихо кряхтел Алексиус.

- Создатель, у тебя получилось, - выдохнул Дориан. – Я помню это украшение – второго ловчего с таким тупым лицом выткать просто не могли…

Гвен осмотрелась. Они появились в коридоре, по счастью, пустом, из которого вело несколько дверей. Окон не было, коридор освещался факелами на стенах, и что происходило снаружи, понять было невозможно.

- Еще непонятно, - шепотом сказала она, поднявшись на ноги и помогая встать учителю. – Если это Рэдклиф, то какой?.. Ты помнишь, где что находится? Куда нам надо?

- Я точно знаю, куда нам не надо, - отозвался Дориан, приобретая нормальный цвет лица. – Вон та дверь ведет в подземную тюрьму. И ты туда не хочешь. И если…

Договорить он не успел. За той самой дверью, на которую он указал, послышались шаги. У Гвен бешено заколотилось сердце. В панике она дернула ближайшую дверь – к счастью, та оказалась незапертой и вела в какой-то заставленный пыльными ящиками чулан, - и втроем они поспешили укрыться внутри. Щель между рассохшимися досками давала немного света. Гвен казалось, что ее пульс и дыхание сотрясают сами стены, и любой может заметить ее здесь. По лбу сбежала капля пота.

Хлопнула дверь, шаги стали громче – тяжелая поступь грузного существа. Гвен задержала дыхание и приникла глазом к щели.

По коридору шел красный храмовник. Гвен ни разу не видела храмовников, отравленных красным лириумом, но слышала достаточно, чтобы сразу узнать его. Но ни один пересказ не передавал всей чудовищности этих существ – называть их людьми не поворачивался язык. По коридору шел закованный в латы монстр, на искаженном навеки лице с тяжелой челюстью и низким лбом горели алым глаза. Меч за его спиной был ростом с Гвен. Вокруг него клубилось облако – как любой маг, Гвен хорошо чувствовала ауру. Касаться ауры красного храмовника было все равно, что схватиться голой рукой за каминную решетку. А за собой он волочил за ногу труп, сквозь который прорастали красные кристаллы лириума. Труп ехал на спине, и Гвен подавила вскрик, когда узнала искривленные в мученической гримасе черты Фионы. Кто-то, должно быть, Дориан, положил ладонь на плечо Гвен и сжал.

Следом за храмовником с его страшным грузом шел венатори в черном балахоне с капюшоном. По сравнению с красным чудовищем, он выглядел почти приятно.

- Осторожнее, осторожнее, - тонким голосом произнес он. – Это тебе не простая падаль. Хозяин хочет собрать с нее хороший урожай. Возьми-ка лучше на плечо.

Храмовник уже прошел дальше, и Гвен его не видела, но слышала, как стукнули кристаллы лириума по его доспеху. Ее замутило. Уже скрылся из глаз венатори, уже стихли вдали шаги, а она все хватала беззвучно ртом воздух.

«А Рэдрик видел все это, - мелькнула у нее мысль. – И он дрался потом и с этими монстрами, и с венатори… Но как? Как?..»

- Кажется, мы попали по назначению. Здесь так всегда? – спросила она сквозь зубы.

Дориан не мог видеть то, что видела Гвен, но отозвался:

- Я же говорил: ты не хочешь в темницы. Но мы можем пересидеть здесь и подождать, пока не откроется портал обратно.

Предложение было заманчивым. Пересидеть и тихонько вернуться обратно…

Гвен представила, как не приносит брату ничего, кроме рассказа об ужасах Рэдклифа, и стиснула зубы.

- Идем дальше, - велела она, и толкнула дверь. На полу в коридоре не осталось никаких следов, но Гвен померещилось, что вдоль стен протянулась красная полоса – не то лириум, не то кровь. Она сжала кулаки и пошла вперед.

Под водительством Дориана они преодолели еще несколько комнат, ни с кем не столкнувшись, и Гвен, немного придя в себя, запихала в карманы несколько попавшихся на пути мелких предметов. Она не уверена была, имеют ли они ценность, кроме научной. Она не была даже уверена, что ради научной ценности стоило все это ворошить.

Кого она пыталась обмануть? Стоило, конечно.

Один раз они переждали за углом, пока мимо пройдет венатори в сопровождении двух храмовников, не таких огромных, как тот, который тащил тело несчастной Фионы, но все же пугающих.

- Странно, - прошептал Дориан, когда враги скрылись, - я не помню, чтобы здесь расхаживали храмовники. Венатори было в достатке, а эта братия откуда?..

- Должно быть, Корифей получил всех, до кого дотянулся, - хриплым шепотом отозвался Алексиус.

Гвен обернулась. Морщины на лице магистра стали глубже, он как будто постарел на десяток лет за пятнадцать минут, но покрытый полуседой щетиной подбородок был упрямо выставлен вперед. Гвен вдруг поняла, что Алексиус видел плоды собственных трудов. Пусть даже эта реальность была кривым зеркалом, но в этом зеркале показывали поступки ее учителя. И где-то в Рэдклифе сейчас сидел он сам. И, быть может, его умирающий от скверны сын. О, Создатель. Если с Гвен-2 они мило поболтали, то с Алексиусом-2 у нее не было никакого желания встречаться.

Из-за двери впереди раздался стон. Гвен узнала этот голос. В последний раз она слышала его в Скайхолде. Она выхватила из-за спины посох и побежала на звук. Дориан попытался перехватить ее за плечи.

- Стой! Я помню, что это… Это…

Гвен вырвалась и распахнула дверь.

Это была пыточная, полная запаха крови, лириума, металла и еще чего-то, трудноопределимого, но мерзкого. Гвен снова замутило. Но палач, энтузиаст своего дела, притерпелся к этим запахам, и они не мешали ему в том, что он, наверное, считал трудом.

Ему предстояло умереть на работе, как подлинному энтузиасту.

Стоило ему повернуться на скрежет двери, как ноги его жертвы, подвешенной за запястья над столом в бурых пятнах, дернулись вверх, сжали шею мучителя и резко повернулись. Палач обмяк, не издав ни звука. Его жертва подняла голову. С морщинистого, пересеченного глубокими шрамами лица на Гвен смотрели холодные умные глаза Лелианы.

- Инквизитор Тревельян… - хрипло выдохнула она.

Гвен инстинктивно дернулась, оглянулась через плечо, готовая к тому, что сейчас среди жутких стен раздастся громовой голос Рэдрика. Краем глаза она заметила, как рядом точно так же вздрогнул Дориан.

- Леди Инквизитор, - снова позвала Лелиана. – Это вы?..

Дориан приглушенно выругался на тевене. Гвен застыла. На миг она оглохла и онемела – но все равно видела перед собой измученную Лелиану, чьи губы беззвучно шевелились.

Энергия Бреши оказалась больше расчетной. Их занесло дальше, чем планировалось. Много дальше. В состояние реальности, которое она даже не представляла…