Страница 27 из 58
После этого я выдраиваю ванную и кухню. Выношу мусор и нагружаю еще один мусорный пакет вещами, которые давно нужно было выбросить: пустые бутылки из-под шампуня, старые журналы, раскраска-антистресс, которую мне купила Дейзи и которую я так и не использовала. Я вырвала из нее одну-две странички, чтобы положить на них жвачку, что неким образом сняло мой стресс. Спасибо большое, антистресс.
Когда мусорный пакет становится невыносимо тяжелым — таким тяжелым, что я со стоном влачу его по полу — я решаю, что чаще буду убирать дома.
— Ты слышишь, Мышонок?! Мы будем убирать минимум раз в неделю, ну, если нас не выгонят отсюда!
Он не отвечает, и когда я выхожу из ванной, вижу, что он грызет шнур от пылесоса. Хороший пес, спас меня от еженедельной уборки.
Теряю счет времени, и внезапно вижу, что уже без десяти шесть. Я все еще в рабочей одежде, и не могу понять, как я в ней выгляжу. Подумываю переодеться, но Адам должен приехать с минуты на минуту, а мне все еще нужно отнести второй мусорный пакет к бакам, сложить пылесос, зажечь свечу и каким-то образом научить Мышонка, как себя вести прежде, чем приедет Адам.
Бесполезно. Я бегу обратно в квартиру, когда замечаю Адама, подъезжающего к парковке. Если это возможно, его машина блестит даже больше, чем в последний раз, когда я ее видела. Мне очень хочется, чтобы он не парковался рядом с моей развалюхой. Это просто жестоко.
— Эй, Мэделин, — произносит он, открывая дверь и выходя.
Он в спортивных шортах и футболке, кроссовках и бейсболке. Наверное, выглядит сексуальней, чем когда-либо, что не имеет смысла, учитывая, что половина его лица скрыта за авиаторами.
— О, привет, Адам. Идем, Мышонок внутри, тебя ждет, — и, наверное, терроризирует мою квартиру каким-то новым, креативным способом.
— Ты откуда? — спрашивает он, поворачиваясь позади меня к моему квартирному комплексу.
— О, от мусорного бака. Нужно было выбросить мусор.
— Ааа, это объясняет обертку от мороженого, что прилипла к твоему платью.
Смотрю назад, и, конечно же, этикетка от мороженого «Сникерс» прилипла прямо к моему бедру. Когда я отдираю ее, шоколадные капли впитываются в ткань.
— Уф… Прекрасно… прицепилось из мусорного бака. Я не покупаю десерты, придерживаюсь протеинов и брокколи.
Он хохочет и следует за мной внутрь. Мышонок сходит с ума, когда замечает Адама, подпрыгивая и скуля, пока Адам, наконец, не берет его под контроль. Я даже не парюсь извинениями или попытками объяснить его поведение. Адам знает, в какую громадину превратился Мышонок, и только чудо поможет ему обрести манеры сегодня вечером.
— Я быстро переоденусь, чтобы застирать платье, — бросаю через плечо. — Чувствуй себя как дома, можешь пройтись и посмотреть что хочешь.
Закрываю дверь в комнату, снимаю свое платье-футляр и роюсь в ящиках, пока не нахожу пару спортивных шорт и майку. Заниматься я не планировала, но мне нравится иллюзия, которую создает такая одежда.
— Мне нравится, как ты обставила комнату, — выкрикивает Адам из гостиной.
— Спасибо! В холодильнике есть вода, если тебе нужно!
Две секунды спустя слышу шум и выбегаю, одергивая майку вниз. Половина содержимого моего холодильника валяется на полу. Адам стоит, как замороженный — нет, объятый ужасом.
— О, боже, я забыла предупредить тебя…
— Я всего лишь открыл дверь… и все выпало.
У меня крохотный холодильник, как половина обычного. Я бы пожаловалась мистеру Холлу, но знаете, попрошайкам грех привередничать. Так или иначе, мне хватает. Я запихиваю всю еду внутрь, аккуратно складываю ее, так, что она не выпадает, если холодильник открывать медленно.
Адам, конечно же, не подумал об этом, а теперь нагнулся собирать йогурт и яблоки.
— У меня маленький холодильник, — тщетно оправдываюсь я, словно это поможет.
— Ага, извини. Я пытался взять воду, но даже не думал приготовиться к лавине.
Смотрю вверх и вижу, что он улыбается.
— Ты прикалываешься надо мной?
— У меня такое чувство, что кто-то должен. То количество происшествий, что с тобой случается ежедневно, должно побить чей-то рекорд Гиннесса.
Да, да, да. Я встаю и начинаю запихивать еду обратно в холодильник, прежде чем передать ему кувшин с водой.
— Вот, мистер Умирающий от жажды. Наливай сколько влезет.
Он также забирает предложенный мною стакан, а затем опирается на столешницу. Я опираюсь на противоположную, и моя малюсенькая кухонька кажется слишком тесной для нас двоих. То есть, она всегда кажется маленькой, но сейчас ощущается микроскопической. Если я немного продвину вперед стопу, то коснусь его кроссовок. Интересно, о чем он думает. Он, наверное, привык к чему-то более просторному, более современному. Мои бытовые приборы из каменного века, а посудомоечная машина, хоть и не использованная мною ни разу, даже не работает. Я храню в ней зимние вещи, потому что я очень изобретательная.
— Можешь побежать с нами, если хочешь.
Я фокусирую свое внимание на его лице после того, как тридцать секунд пялилась на его ноги. Меня раньше вообще заботили мужские ноги?
Адам улыбается, до сих пор издеваясь надо мной.
— Я лучше застряну в пустыне с Лори.
Он смеется.
— Не поклонник бега?
— Спортивные гены достались моему брату. А мне…
— Гены неуклюжести.
Я ухмыляюсь.
— Как с языка снял.
Он заканчивает с водой и поворачивается к посудомоечной машине. В этот раз я реагирую быстрее и останавливаю его.
— О! Не переживай! — произношу я, забирая стакан из его руки. — Я все мою руками.
Мышонок дуреет, как только я хватаю его поводок. Адам пристегивает его к ошейнику и салютует мне по пути к двери, обещая надолго не задерживаться. Закрываю после них дверь, прижимаюсь к ней спиной и затем медленно перевожу взгляд на то единственное, что забыла убрать: кучу грязной одежды посередине гостиной. Прекрасный вид для Адама, особенно с чисто розовым лифчиком наверху, который я купила Бог знает когда и надеваю, только когда нет другого выбора. Проходит лишь секунда, за которую я прикидываю, как много увидел Адам. Все, на сто процентов. Зашибись. Теперь он, наверное, думает, что я вывалила здесь корзину для стирки нарочно, словно у меня получится соблазнить его своим бельем. Я стону и несу одежду в спальню, затем заставляю себя включить видео с упражнениями по YouTube. Или это, или продолжать убирать. Я не могу смотреть телевизор, пока Адам занимается с моей собакой. Это чувствуется неправильно.
К тому времени, когда спустя сорок пять минут он стучит в мою дверь, я лежу кучей на полу, обливаясь потом и отказываясь вставать.
Видео по йоге, выбранное мною, называется «Йога для любителей», ну, или я так думала. Быстро проверив, убеждаюсь, что ошиблась. Там написано «Йога для усердных».
Адам стучит повторно, и я знаю, что мне придется встать с пола. Пытаюсь двинуть ногой, но она не шевелится. Стону и пытаюсь снова, заставляя себя встать. Каждый шаг к двери отдается болью, и предплечье горит, когда я поворачиваю дверную ручку.
Адам, благослови его Господь, выглядит, как потный Бог на моем пороге, футболка прилипла к его груди и предплечьям. Мышонок стоит возле него, тяжело дыша и светясь, как лампочка.
— Кажется, вы двое хорошо провели время, — произношу я, открывая дверь достаточно широко, что они могли зайти.
— Ты принимала душ? — спрашивает он, без сомнения удивленный моим нынешним состоянием.
— Йога для усердных, — шепчу я, чувствую боль с каждым вдохом.
Он смеется.
— Звучит так, словно тебе нужно сходить с нами на пробежку.
Он открепляет поводок Мышонка, и пес срывается к миске с водой. Я хромаю в кухню и наливаю Адаму стакан воды, а затем и себе. Мы снова стоим друг напротив друга в скромном пространстве, как и раньше, только теперь с нас обоих скатывается пот, и я думаю, что мне нужно сказать мистеру Холлу, что кондиционер снова не работает, потому что воздух ощущается горячим, затхлым.