Примадонна

– Юр, давай не будем, а? Всё прошло отлично. Мне нужно отдохнуть с недельку. Я ведь целый год как белка в колесе, без выходных и проходных.

– Ладно, катись! И нечего лыбиться, разговор не окончен!

4

Ещё совсем недавно Игорь и Лариса были молодоженами. Однако назвать их «счастливой парой» вряд ли у кого-то повернулся бы язык. Они были настолько разные, что друзья до самого дня регистрации не могли поверить, что их желание пожениться – не шутка.

Игорь был серьёзным и молчаливым, никогда попусту ничего не говорил, шумных компаний избегал, предпочитая уединение с книгами или прогулки по парку.

Лариса считалась первой красавицей курса, яркой, эффектной, обожающей тусовки, компании, застолья и прочие массовые мероприятия. Поклонников у неё было просто завались, но запала она почему-то на тихоню Игоря.

У Игоря было прозвище «богослов», вероятно потому, что он был искренне и горячо верующим. Верил в Бога по-настоящему, а не из-за веяний моды, в храм ходил не для показухи. Было немного странно видеть человека его склада на факультете журналистики престижного университета, куда, по расхожему мнению, стекались самые циничные, безбашенные и беспринципные. Впрочем, парень он был, бесспорно, талантливый и наделенный даром слова. Если его удавалось разговорить на интересную ему тему, он поражал своим красноречием и умением убеждать.

Но такое случалось не часто. В большинстве случаев Игорь предпочитал отмалчиваться, отвечая надоедливым собеседникам, что «Бог потом за каждое напрасное слово спросит».

Тем более странным казался выбор красавицы Ларисы, которую трудно было представить женой затворника, скорбящего о судьбах неверующего мира.

Наверное, если бы её спросили, она и сама не смогла бы объяснить, чем зацепил её этот парень с мягкими, отрешенными от мира глазами. Игорь не пил, не курил, не балагурил, не ухаживал за девушками, не ел мяса. Проще было перечислить то, что он делал, чем то, чего избегал.

Возможно, этим он её и привлёк – своей непохожестью на других. Как-то в разговоре с подругой, Лариса заметила, что Игорь – самый интересный парень на всем курсе и что если из кого и выйдет толк, то именно из него.

Подруга засмеялась и сказала, что Игорь Ларисе не по зубам, поскольку он совершенно равнодушен к её чарам. Привыкшую блистать Ларису это настолько задело, что она решила неминуемо пойти в наступление, поставив перед собой задачу: покорить загадочную крепость по имени Игорь Волков.

Первая атака произошла на студенческой вечеринке, последовавшей за открытым семинаром по проведению пресс-конференций.

Лариса, выпив для храбрости бокал шампанского, подошла к Игорю и села с ним рядом.

– Потанцуем? – спросила она, прижавшись к нему тёплым бедром.

– Да я не очень умею танцевать, Ларис, – обезоруживающе и мило попытался отказаться он.

– Я тебя научу. Нельзя же, правда, всё время прятаться от жизни, Игоряш.

И они пошли танцевать.

Это был красивый танец и красивая пара. Игорь был очень спортивен, он играл за сборную университета по баскетболу, и считался одним из лучших игроков. Дома в его комнате всё было заставлено спортивными кубками и завешано грамотами, дипломами и фотографиями с соревнований. Впрочем, в последнее время спортивных картинок становилось на стенах всё меньше, потому что их медленно, но верно вытесняли иконы.

Однако на тот момент Игорь ещё не отрешился окончательно от мирской суеты, и внимание первой университетской красавицы ему льстило.

Они танцевали, и ими любовались почти все присутствующие. Яркая смеющаяся красотка Лариса и статный гибкий Игорь с непроницаемым и смиренным лицом ангела. Это было похоже на иллюстрацию к известному стихотворению: «Они сошлись… земля и камень, огонь и лед, вода и пламень не так различны меж собой…»

– Игорь, ты знаешь, что ты давно уже мне нравишься? – смеясь, спрашивала Лариса кружившего её в танце юношу.

– Я не подходящая для тебя пара, Лариса. Ты бриллиант, которому нужна дорогая оправа, а я простой скромный парень, – парировал Игорь.

– Ты просто не знаешь себе цену. Ты надёжный и серьёзный, с тобой есть о чем поговорить и есть о чём помолчать, – танец закончился, и Лариса поцеловала Игоря прямо в губы.

В тот вечер он пошёл провожать её домой. А всего через месяц они расписались. Всё произошло настолько стремительно, что ни Игорь, ни Лариса толком не поняли, что же такое они натворили. То, что начиналось как забавная игра, вызванная капризом красавицы, вылилось для обоих в серьёзную жизненную драму.

5

Соня с детства была оторвой. Папа был профессором университета, мать не работала и тратила всю свою неисчерпаемую энергию на то, что таскала дочь по музыкальным школам и хореографическим классам. Соня была девочкой с характером и любила делать всё наперекор матери. В третьем классе, закрывшись в туалете, она жирно накрасила губы украденной у матери помадой и разгуливала в таком виде по школе, пока её за ухо не отвели к директору. В седьмом она начала тайком курить и бегала с мальчишками подглядывать в окна больничного морга.

В десятом она сбежала из дома с подающим надежды молодым бардом и провела с ним целый месяц в Карелии, в палаточном городке. Именно там она познакомилась с Митричем – известным в узких кругах тусовщиком, который и помог ей начать музыкальную карьеру. Это стоило ей огромного скандала с матерью, двух абортов и папиного инсульта.

Впрочем, с тех пор прошло много лет, она давно была выше житейской суеты, и ей практически ни за что не приходилось платить. Платили ей, и платили немало. Она выбирала любовников по глазам – под цвет своих платьев, сын от единственного официального брака учился в Англии, на Майорке у неё была вилла у моря, а в Майами подходило к концу строительство нового шикарного особняка.

У неё был сильный, красивый голос, стильные песни, которые шли «на ура» среди поклонников всех возрастов. Её ангельское личико выразительно смотрело с плакатов и баннеров всех крупных городов, притягивая взгляды даже равнодушных к её творчеству.

У неё была слава, всенародная любовь, эфиры в прайм-тайм, обеспеченная и комфортная жизнь, покровители и поклонники из высших кругов власти. У неё было всё, хотя время от времени её посещало странное чувство, что в жизни не хватает чего-то главного. То ли большой любви, то ли новой большой цели, к которой можно стремиться, то ли спокойствия в душе, о которой совсем некогда было подумать.

Вадик понравился ей сразу. Она увидела в нём очередного сладкого мальчика на одну ночь, судя по волнению и дрожи в голосе, давно и безнадёжно в неё влюбленного. Как шутила она сама в узком кругу приятелей, «мальчики-однодневки» оказывали на неё омолаживающий эффект. «Это моя сыворотка молодости», – смеясь, говорила Софи. «Впрочем, – думалось ей, – если он проявит себя с лучшей стороны, возможно, я сниму его в своём новом клипе, внешностью парень не обижен».

Соня вышла из душа и встала перед большим зеркалом. Её фигура и кожа были почти идеальными, как у двадцатилетней девушки. Фитнес, диеты, пластическая хирургия и дорогостоящие косметические процедуры давали эффект. К тому же Соне повезло с генетикой. Она была не склонна к полноте, и даже когда позволяла себе лишнее на очередном фуршете или в каком-нибудь экзотическом заморском ресторанчике, куда она часто попадала в часы, когда диетологи рекомендуют только воду или чай, на роскошных изгибах её тела это никак не отражалось.

– Да, я ещё очень даже ничего, – промурлыкала она удовлетворенно, поворачиваясь к зеркалу то одним боком, то другим. Однако сеанс самолюбования продлить не удалось – в дверь постучали.

Соня накинула на плечи пушистый махровый халатик ярко-изумрудного цвета и подошла к двери. За дверью стоял Вадим с розовой лилией в руке.

– Входи, – Соня, казалось, нисколько не удивилась, – вообще-то я просила тебя позвонить или…?