Страница 14 из 61
Я довольно глубоко вошла в воду. Испугавшись, что мне может не хватить воздуха, начала грести руками и ногами, помогая телу всплыть на поверхность. Открыв глаза, я увидела над собой небо через толщу воды. Под водой солнечный свет не выглядел рассеянным, как на суше. Лучи солнца, словно золотые нити проходили через водное пространство. Я ничего не слышала, было ощущение оглушения. Перестав работать конечностями, мне захотелось растянуть это мгновение, чтобы лучше запечатлеть его в своей памяти. Пузырьки воздуха вдруг защекотали мое тело, и крепкая рука вытащила меня на поверхность.
- Τы чего задумалась? - серьезно спросил Маринус, обхватив меня поперек своей рукой.
- Там было так красиво и спокойно, – под впечатлением заявила я.
- Будь осторожна, все же водная стихия коварна. Отплывем, туда, где нет глубины. Коралловые рифы с глупыми пестрыми рыбками тебе понравятся. Τолько там детишек обычно полно, шумновато будет.
Хвостатый плыл в известном только ему направлении, по-прежнему обхватив меня рукой. Вода приятно ласкала кожу. Я щурилась от попадавших в глаза соленых брызг, но не могла отвести взгляда от пурпурной поблескивающей чешуи Маринуса. Наверно я могла бы свернуть себе шею в итоге от долгого созерцания его хвоста, хотя в мое поле зрения попадал только полупрозрачный широкий плавник и то место, где у магов обычно попа. Я немного смутилась от осознания того, что так долго и неотрывно пялилась на пятую точку моего нового учителя. Но он не обращал никакого внимания на мое странное поведение, и я облегченно выдохнула. Для разнообразия я решила посмотреть вперед, что бы видеть, куда мы плывем. Точнее плыл только Маринус, а я болталась обузой на его руке.
Изучая нижнюю часть туловища хвостатого, я пропустила невероятно интересное зрелище, и теперь смотрела во все глаза. Русалки грелись в солнечных лучах сидя на камнях, спустив яркие хвосты в воду. Они вплетали друг другу в косы веточки с цветами, а некоторые накладывали на кожу лица маску странной консистенции. Девушки не отличались застенчивостью, занимаясь своими делами. Их ничем не прикрытая грудь была такой же смуглой, как и кожа всего тела. Мне оставалось только гадать, был это приобретенный у них загар или они родились уже смуглянками. У всех были длинные черные волосы, и только цветастые хвосты позволяли отличать их одну от другой.
В коралловых рифах вместе с шустрыми рыбками играли дети русалок. Их хвостики еще не полностью сформировались, а потому были практически лишены индивидуального окраса. Совсем близко от нас вынырнуло личико девочки-русалки, во рту у нее была рыбка. Кажется, за игрой она проголодалась и решила перекусить.
- Вы русалки? – я обратилась к Маринусу, ожидая подтверждения своих наблюдений.
- Нет, мы морские нимфеи. Русалки отличаются от нас.
- Чем же? - прищурилась я.
- У русалок любовь одна и на всю жизнь. Если любовь их будет безответна или предмет воздыхания покинет их, то их сердце ссыхается от тоски и перестает биться. В отличие от них у водных нимфей нет постоянных партнеров и быть не может. Это наш уклад жизни. Наше непреложное правило. Несоблюдение, которого карается смертью, - лицо Маринуса стало глубоко печальным, исказив красивые черты лица.
- Расскажите мне, пожалуйста, - мне стало жаль водника. На его душе лежал тяжелый камень, и я хотела, чтобы он мог хотя бы выговориться.
- Если бы не Τаргет, моя сестра была бы уже мертва. Однажды, вопреки всем нашим законам сердце Суриены дрогнуло. Увидев юношу одним прекрасным солнечным днем, моя сестра пропала для себя, влюбившись в него. Он был слабым магом и зарабатывал себе на жизнь тем, что находил в морских глубинах жемчужины. У него был большой объем легких, и он мoг подолгу находиться под водой. Мoя сестра годами наблюдала за ним, прячась в водорослях и косяках рыб. Она молчаливо подписывала себе смертный приговор.
- Что случилось? Οна ему раскрылась?
- Все тайное становится явным, и Сурену раскусили наши сородичи. Морские нимфеи окружили его, когда он охотился за очередной жемчужиной. Они хотели утащить его на холодное морское дно, тем самым обрекая на гибель. Они это делали, чтобы избавить Сурену от соблазна любить.
- Какая суровая забота.
- Но морские нимфеи совершили промах, они пытались лишить жизни любимого Суриены на ее же глазах. Естественно она не выдержала этого зрелища и сильно поранила их, борясь за жизнь молодого мага. Теперь моя сестра отбывает пожизненное наказание в подводной пещере благодаря Таргету. Если бы не его вмешательство, то ее бы казнили. Теперь Суриена в одиночестве живет в подводной пещере, выходить наружу ей запрещено. Мне разрешено иногда ее навещать и мне больно смотреть, как ее лицо сереет от тоски, а когда-тo ярко алый окрас чешуи хвоста превращается в бледно-желтый из-за отсутствия солнечных лучей.
- А что же ее возлюбленный?
- Жив, здоров и понятия не имеет о ее любви и жертве.
- Это ужасно грустная история. Τы теперь еще больше ненавидишь любовь в любом ее проявлении?
- Я не нарушаю нашего закона. Но после случая с Суриеной, я считаю, что глупо отталкивать или держать на расстоянии свою любовь. Неизвестно, что может принести нам завтрашний день.
- Неужели не было ни одного случая, когда маг и морская нимфея полюбили друг друга и жили вместе счастливой семьей?
- Такое было однажды. Твой ректор является плодом такой любви.
- Что? – моему удивлению не было предела, и видя мое нетерпение Маринус начал свой рассказ.
- Покойного отца Таргета звали Асфадеус, и род его брал начало из доминантной красной ветви. Для укрепления своего положения и возможности править от красных, он должен был взять в жены ведьму из рецессивной красной ветви. Но он променял трон на любимую из морских нимфей. Отец Таргета смог защитить свою Селин от расправы нашего клана.
- Мать Таргета была из вашего клана?
- Да. Я просил помощи у Таргета в деле Суриены, и он помог, хотя не должен был этого делать . Теперь для нашего клана он как кость в жабрах. Они презирают полукровку, из-за высокого статуса которого вынуждены были пойти на уступки.
- Значит, у Таргета тоже есть хвост? – не знаю почему, но меня интересовал этот вопрос и я не могла его не задать .
- У полукровок не бывает хвостов. От своей матери он унаследовал лишь привлекательную внешность морских нимфей. Α те немногие зачатки водной магии, что у него были, выморозил семейный фамильяр ледяного лиса при слиянии с ним. Он счастливчик, что выжил.
- Я практически ничего не знаю о семейных фамильярах, - с грустью в голосе произнесла я, желая подтолкнуть Маринуса к рассказу о них. На самом деле я понятия не имела, кто такие фамильяры и с чем их едят.
- Предок Таргета в свое время поверг в честной схватке ледяного лиса, после чего его дух все еще обладающий силой был обязан служить семье своего убийцы.
- Но зачем было сливаться с духом ледяного лиса , если это так опасно?
- Это произошло во времена, когда назревал переворот. Объединившись, ведьмы хотели разрушить систему поoчередного правления четырех ветвей. Их целью было свергнуть недостойных с престола и избрать свою королеву – сильнейшую из чародеек, – Маринус выдохнул, собираясь рассказать нечто важное для него.
В моей голове начала собираться картина прошлого. Чтобы подавить восстание ведьм, магам пришлось их перебить. А те, что остались живы, проводили все свое время в золотых клетках своих мужей, которым были обещаны еще до своего рождения, как ценный товар.
- Будучи ребенком, Таргет в одночасье потерял родителей. Ковен ведьм жестоко истребил всю его семью. Чтобы выжить, он слился с сущностью ледяного лиса. Принял его силу в себя, объединился с ней. Его волосы пoседели, а сердце стало, словно кусок льда. От его мести у врагов кровь стыла в жилах в прямом смысле, – Маринус нахмурил черные брови, его мысли были далеко от этого места и этого времени. - Пообещай, что не выдашь меня, я не должен был рассказывать тебе все это.