Легилименция

Снейп и Гарри дружно отодвинулись, не сводя глаз с девушки, вокруг которой злобно заискрила сырая магия. А та уже не могла остановиться:

— Вместо того, чтобы хоть что-то объяснить, ни черта не понимающего подростка пытаются воспитывать. Под этим понимается его унижение при любом удобном случае, а если случая нет, то его необходимо создать? — уточнила Лия, уже наслышанная, причем в лицах, о том, что происходит между этими двумя (что не так давно подпортило ей аппетит), у поперхнувшегося Снейпа.

«Откуда у тебя эта ненависть к ребенку? Что он успел тебе сделать такого плохого?» — не выдержала Лия в ментале и вдруг получила и ответ краткое и злое:

«Успел».

Молча подняла глаза:

«А он… об этом знает?»

И тут же уперлась в жесткую стенку. Мдя. Вот оно.

— Гарри, ты понимаешь, хоть примерно, в чем может быть проблема? — спросила Лия.

— Наверное, я недостаточно внимателен… и аккуратен… — мальчик развел руками. — Но я правда стараюсь! Объясните, профессор… пожалуйста. Я не понимаю, я… устал не понимать, — в глазах мальчишки блеснула влага, а дрогнувший голос не мог скрыть его боль. — Или убейте уже, потому что я больше так не могу…

Лия взглянула на Снейпа, ощущая себя натянутой струной.

Сейчас или никогда.

Она прикрыла глаза, мысленно истово… молясь? Прося мироздание? Нет, просто его, чтобы он смог, справился, нашел силы, сказал… Потому что ничто не спасет, кроме его правды. Потому что больше некому.

Северус. Ты же можешь, в конце концов, стереть память, но сейчас скажи… скажи правду. Ради нас всех. Скажи…

«Так страстно… что даже убедительно», — ощутила она на границе сознания и открыла глаза.

Мужчина перед ней выглядел жестким и предельно собранным. Она затаила дыхание. Только его легкий, почти незаметный кивок помог ей дышать дальше.

Он рассказал все. Держась так, словно читал конспект или книгу. Тут же считывая все мысли и эмоции слушателей: недоумение, обиду, боль, ненависть, гнев, разочарование и… тепло? Гордость? Восхищение? Это еще откуда?.. Ощутив еще один луч тепла, уже от мальчишки, Северус нахмурился, «выныривая» из ментала.

Гарри сидел, подтянув к подбородку колени и обняв их руками, с совершенно мокрым от слез лицом. Невыносимо… Он перевел взгляд.

«Что ты смотришь на меня, как на спасителя?» — бросил он молча ей в глаза. А она… улыбнулась:

«Ты в самом деле нас спас. И не только нас. Северус, ты не представляешь, что ты сейчас сделал…»

А она, значит, представляет? Да ну? Хотелось… от души пожать ей шейку… Внезапно ощутив под пальцами нежную кожу, он стряхнул наваждение и посмотрел укоризненно. Все считала, все почувствовала и подставилась… Не нашла ничего лучше?

«Ради того, что ты все рассказал, не жаль».

«Что. Ты. Знаешь».

«Все. Расскажу. До слова. Когда малыш уйдет».

«Так не пора ли ему?»

«Увы, в нашей ближайшей программе ваш, м-м, скажем, пакт о взаимоотношениях, постановка вопросов о самом светлом и могучем и… только не ругайся, сага о трехголовой собачке».

После слов о собачке Северус скривился, как от лимона, обреченно вздохнув:

— И туда, значит, пролезли. И ты еще…

Тут вдруг очнулся Гарри, хриплым голосом выдав:

— Профессор… получается, вы… теперь самый близкий для меня человек?

И, не замечая смятенного лица самого профессора («Как??? Как он смог вообще сделать такой вывод?!» — читала Лия), продолжил:

— А как же… Дамблдор… я в него верил… Он же самый сильный… светлый… добрый...— мальчишка словно с трудом выталкивал слова, и Лия не выдержала:

— Наверное, он и хочет добра… И уверен, что все к лучшему, иначе бы так не делал. Тебе — не знать ничего, ему — конфликтовать… почти со всеми… Хотя все это странно… Но мы еще со всем разберемся, братишка, и у него спросим, надеюсь, он объяснит, — она приобняла Гарри, и тот вскинул на нее полные надежды глаза.

Лия чуть не закричала, ощутив, что в нем… тонкая веточка между двух борющихся титанов. И тут же передала это Северусу, услышав громкий выдох:

— Сволочи… Какие сволочи…

Покивав ему (а что еще ей было ответить?), Лия, приобняв Гарри, через силу улыбнулась:

— А вот он тогда… твой двоюродный… брат, — она взглянула на Снейпа и продолжила: — Дело в том, что мы вчера вечером… выпили на брудершафт. В переводе с немецкого это означает «братство», ну или братание.

И спросила мысленно:

— А давай покажем?.. Должно же у него сегодня, в конце концов, быть что-то хорошее?

Гарри во все глаза смотрел, как страшный профессор с мечтательной улыбкой, которую он сам в жизни бы на его лице не представил, смотрит прямо на него…

И увидел потрясающей красоты место, двух таких знакомых людей у ручья и то, как они наклоняются к воде, как… как настоящие брат и сестра… и чувствовал причастность к чему-то удивительному и очень хорошему. И наконец стало легче, но тут же пришел страх.

Гарри вынырнул из воспоминаний «новоявленного братца» с блаженной улыбкой, которая вдруг моментально исчезла, и выдал такое, что Северус аж за голову схватился:

— Только не смейте умирать! Вы оба, слышите?!

Лия рывком обняла и прижала его голову к своему плечу, похлопывая по тощим лопаткам:

— Ну что ты, у нас совершенно другие планы. У нас собачки сидят, где не положено, охраняя непонятно какие ценности, светлых волшебников…

— Маразм косит, — закончил Снейп, получив в награду счастливую улыбку девушки, потрепал Гарри по голове.

Жесткий колючий зверь, каждый раз поднимавшийся на охоту, стоило ему увидеть мальчика, заворчал… Северус поднял глаза и увидел небольшую фигурку на каминной полке, которую он раньше не замечал. Странно, эта дребедень совершенно не в его вкусе…

«Вот как?» — удивился он, бросая ее в растопку одновременно с небольшим файерболом. Пламя полыхнуло ярко-белым…

— А мне… можно будет туда? — спросил Гарри.

— Можно, только надо, чтобы было время выспаться… В ночь на субботу, пойдет?

Северус кивнул и ушел в лабораторию. Успокаивающее, восстанавливающее… по порции. Всем.

Наконец, Гарри, познакомившись поближе с легилименцией на примере новых «родственников» и жутко обрадованный, что самому все рассказывать не обязательно, щедро предоставил свои мозги Северусу. Тот хмыкал, комментировал почти как Лия (Гарри слышал как сквозь завесу, но — слышал!). И вдруг до него дошло…

— Так они друг с другом разговаривали ментально! — услышав в своей голове вопль Гарри, Лия и Северус вздрогнули от неожиданности.

— Вот это да! Да наш младшенький тоже менталист! — озвучила девушка. И мысленно обратилась к Гарри:

«Ты меня слышишь?»

«Да!»

— У меня уже голова идет кругом, — признался профессор ей и сияющему Гарри. Давайте уже потом с этим, что ли. Пока надо решить, что делаем и что Гарри можно рассказать друзьям.

В течение часа был выпит весь чай и решено: Гарри узнает все возможное у Хагрида, Рон с Гермионой под страховкой Милли следят за Квирреллом, взрослые разведывают, как дела у Дамблдора, а Лия еще со своей стороны общается с Квирреллом как бывшим преподавателем магловедения, вроде как опыт перенимает. Профессор продолжает придираться к Гарри, но «чисто» — только на подаваемые им самим поводы. С Гарри же — эти самые поводы… После этого мальчишка виновато посмотрел на Снейпа.

Лия аппарировала на минутку к себе, чтобы отправить мальчика отдыхать, вернулась и вздохнула:

— Ему бы собственного постоянного эльфа…

И тут же передала Северусу тетрадь, прочитав записи в которой, тот улыбнулся и дал ей свои записи. Просмотрев, Лия рассмеялась:

— Да мы друг друга стоим, похоже. Оба времени зря не теряли.

Записи фиксировали особенности ментального общения: словесного, эмоционального и образного, — словно они только что не проживали сложнейший отрезок своей жизни, а проводили эксперимент…

— Великолепно помогает не скатиться в эмоции и накрыться ими с концами…

— И не сойти с ума, — ворчливо добавил Снейп. — Всю мою жизнь с ног на уши поставила…