Страница 23 из 25
– Не надо. – Ник остановил её руку, секунду они просто смотрели друг другу в глаза, а потом он проиграл, – Я почти забыл, как же ты хороша, прости меня.
Кира ничего не ответила. Столько дней она ждала, когда он придёт в себя, вернёт всё на свои прежние места, что когда это произошло, предательский ком застрял в горле, не позволяя вырваться ответным словам. Ему, они, и вовсе были не нужны. Ник только продолжал удивляться, как такая девушка, оказалась рядом с ним, раньше он видел её превосходным трофеем, а не драгоценным украшением. Правда, даже эти сравнения не подходили. Кира стала для него больше, чем вожделением. Виной тому пройденные испытания, способность постоянно оказываться рядом, давая то, что ему нужно больше всего: дружескую поддержку, материнскую заботу, фанатское восхищение или секс. А может её открытость, граничащая с откровенностью, когда она вот так стояла перед ним, скрывая свою наготу, но обезоруживающе беззащитная, одновременно неуверенная и повелевающая, чистая и порочная, услаждающая и будоражащая. Он хотел её всю, каждую клетку, молекулу и даже атомы, связывающиеся в кислород, которым она дышала. Ник должен был всё это сказать, но не знал, как описать свои чувства, хотя для этого понадобилось бы всего три заветных слова. Ему стало нужно, чтобы она всегда была так обнажена перед ним, чтобы насыщаться её красотой, грацией движений, замирать всем сердцем, каждый раз, когда застывала она, вот так глядя на него, как Ева, на вкушающего яблоко Адама.
Шёлк её трусиков, соскользнул на пол, одновременно с хозяйкой, упавшей на кровать под натиском более сильного мужского тела. Она была гладкой, до блеска, Ник видел, как лучи заходящего солнца играют своими переливами на зеркальной поверхности голеней, бёдер и поднимаясь выше к плечам. Это было непередаваемым чувством – ощущение, её плоти, под его ладонями, соприкосновение их тел, будто отполированные ложечки из дорогого чайного сервиза, что так естественно устраиваются друг в друге на дне бархатной шкатулки. Они часто целовались, со своего второго свидания, и каждый раз это становилось так привычно, всё ещё сокровенно, но уже почти ритуально. Но сегодня это было, как после засухи, когда на обветрившиеся, потрескавшиеся уста, падают первые капли дождя, и пересохший рот пытается уловить хотя бы одну, смахнуть языком в изнеможённое горло. Ник чувствовал каждый перекат и изгиб этих воздушных губ, их вкус полусухого вина красной помадой, лежащий на поверхности и тонкую нотку горького, до сладости шоколада, когда уже невозможно определить истинный вкус. И все равно он втягивал его, алкогольным коктейлем через тонкую соломинку её рта, медленно пьянее и нисколько не утоляя жажду. Ник смаковал, каждое прикосновение, наслаждаясь и всё больше разгораясь.
Они переплетались в каждом движении, растягивая нежную прелюдию. Кира скользила по его телу, стекая вниз, касаясь набухшим клитором его бедра, а затем резко поднималась вверх, за очередным поцелуем, раз за разом, ненароком, касаясь возбужденного члена. Затем они переворачивались, не отрываясь друг от друга, менялись ролями. И уже Ник, опускался, нежно лаская языком и покрывая лёгкими касаниями её шею, возбуждённые соски, впадину пупка, а затем, самолётом шёл на взлёт, между, налившихся грудей, щекоча интимной дорожкой волос живот и упираясь своим «ключом» во влажные створки других губ. Он слышал, как начиная метаться в сладостной пытке, она шептала: «Войди, уже сейчас, войди в меня!», и Ник, ощущая до боли тягостное ответное желание, больше не мог мучать их обоих. Всё равно это было непривычно медленно. Без той звериной, рвущейся из них страсти и похоти, разбросанной осколками разбитой посуды и порванной одежды.
Ник входил очень медленно, ощущая каждый сантиметр внутри, скользящие касания прибоя, ведущего корабль в родную гавань. Кира жадно вдохнула, когда он полностью погрузился в неё, как дайвер, вынырнувший на поверхность за чистым глотком настоящего воздуха. Она что-то беззвучно шептала, глядя прямо ему в глаза. Сейчас в них не было той холодной льдистости, которая всегда зачаровывала Ника, наоборот, они плескались тьмой, бездонной, затягивающей, слегка закатываясь, при каждом новом движении. Спустя пару минут, он понял, что она благодарит всевышнего за каждый очередной толчок внутри неё. И это было лучшей похвалой для него. Стоны Киры сбивались на каждом выдохе в очередное молитвенное шептание. Кожа щёк уже не наливалась, она горела завидным, для любого устыдившегося, румянцем. Ник продолжал входить всё быстрее и сильнее с каждым разом, при этом медленно и нежно откатываясь назад. Кира двигалась волной под ним, поддаваясь инерции его ударов. Это было бесконечное блаженство. Новый круговорот воды, только удовольствия, сотканного из переполнявших их чувств. Очередной толчок бешеным импульсом проносился от него в неё, проникая внутрь и собирая воедино следы эрогенных всплесков, мчась дальше вверх, через всё тело, наполняя и изгибая его на остром подъёме подступающего оргазма, выталкивая блаженный стон из лёгких, срывающийся с Кириных губ, и тут же, впитываемый страстным поцелуем Ника, уходящим далеко в глубь, для продолжения этой сладостной гонки. Кира сильнее обхватила его руками, прижимаясь и почти повисая на нем. Он продолжал увеличивать скорость движений, когда она, в попытке погасить вырвавшийся крик, вцепилась в его напряжённые плечи, на манер вампирского укуса. Её продолжало бить в оргазме, содрогаясь в такт набранному Ником ритму движений. Внутри всё клокотало, он не останавливался и хотел, чтобы она изнывала от удовольствия, готовый держаться и продолжать, до тех пор, пока она сама не начнёт умолять об обратном.
Кира подалась в сторону, опрокидывая его на спину. Это сбило Ника с ритма, позволив ей овладеть ситуацией, оказавшись сверху. Она наклонилась поцеловать его, закутывая в покров ночи своих волос. Упругая грудь, восставшими сосками, очерчивала бороздки, на его теле, елозя из стороны в сторону, вверх и вниз. Кира прижалась плотнее, так сильно, что он чувствовал тепло её бугорка, соприкасающегося с ним в основании лобка. Она начала движение, будто бешеные скачки на родео, прогибаясь волной. Её грудь взлетала вверх, когда Кира, наезжая на Ника, проскальзывала вперёд. И тут же она падала обратно, уходя назад. Он обхватил Киру руками, за податливую мягкость бёдер, придавая силы и двигаясь в такт, раскатами сексуального маятника. Словно чудодейственный эликсир, тягучим маслом, растекающийся сквозь сжатые пальцы, Ник втирал её, пропитываясь Кирой, будто припаркой для души, компрессом наложенной на его член. Температура зашкаливала, он чувствовал горячий пот стекающий, по обнажённому телу, там внизу всё горело, но с каждой «пробуксовкой», хотелось прибавить ещё больше скорости. Раскалённые соски, клеймили каждым своим прикосновением. Кира кричала, топила стоны раздирающего экстаза у Ника во рту, переполняя его, разливая избытки блаженства. Когда начало казаться, что больше невозможно поддерживать этот безумный темп, опасаясь поджечь что-нибудь возникшим трением, она затряслась, прямо на нём, словно судорогой ей свело все мышцы ниже пояса, при этом волны оргазма накатывали, набирая высоту, и разбивались о линию прибоя его груди. Понемногу буря утихала, движения становились медленнее и ленивее, теряя всю размашистость своей амплитуды. Кира практически сползла с него, рухнув Нику под бок, и сладко положив взъерошенную голову на плечо. Дыхание выровнялось достаточно, чтобы стало возможным формировать слова.
– Это было здорово, я начала забывать, какого это трахаться с тобой до потери пульса. – Кира взяла небольшую паузу, чтобы немного отдышаться и продолжила, – Когда ты во мне это просто космос, детка!
Было что-то такое в её словах, что не вязалось с произошедшим. Некое отчуждение, не глядя на предшествующую близость, когда Нику казалось, что настолько органичными они до этого не были, теперь все выглядело одним сплошным притворством.
– А мне кажется, что сегодня мы как раз занимались любовью, пока не до изнеможения, но всё же. – Ник смотрел на неё, пытаясь понять, где была правда, а где игра. Зимняя стужа Кириных глаз сменилась теплом безоблачного летнего неба, к лицу снова вернулась краска, слегка отхлынувшая после недавних событий.