Страница 10 из 12
«Жизнь бессмысленна, Бог умер». О, пожалуйста, мне хватает своей депрессии. Представьте, если бы Сартр[38] восстал из могилы – все общество перерезало бы себе вены. У большинства из нас нет бабушки-шаманки, которая, сидя на корточках с висящей до пола грудью, передает нам свое знание. Моя бабушка не знала даже, куда она положила свою вставную челюсть, не говоря уже о какой-то мудрости.
Мы тратим всю жизнь на поиски мудрости. В детстве, в те «счастливые дни», главная наша задача – попасть в горшок, но потом все идет в разнос. К 20 годам вас преследует идея, что вы должны стать кем-то особенным. Некоторые сдаются и оседают на своих диванах, но большинство молодых людей чувствуют, что им нужно включить турбодвигатель и ринуться в погоню за богатством и славой. В свои 30 вы сражаетесь за сохранение того, что получили, а к 50 уже знаете, что все это отберут. В этом месте дорога разветвляется, и вы превращаетесь либо в вино, либо в уксус.
Вы живете уже достаточно долго, и чудо возможно. Если вам удастся дожить до 83 с половиной лет, когда вы будете выглядеть как ходячая картина Люсьена Фрейда[39], вы можете стать мудрым. Это случается именно так поздно: вы не можете быть мудрым в младенчестве, это противоречит законам природы. Но если вам повезло прожить до 83 с половиной лет, и вы не поддались страху, который заставляет вас жить в собственном прошлом, надоедая всем вокруг; если ваш разум остается гибким и любопытным, вы задаете людям вопросы и слушаете их ответы; если вы позволили уйти нарциссизму, обидам, сожалениям и зависти и поняли, что с миром без вас ничего не случится, – тогда вы стали мудрым.
Вероятно, пока я произвожу впечатление слишком негативно настроенного человека. Я исхожу из того, что проблема, о которой я пишу, – общая для всех нас. Я могу ошибаться, мне случалось это делать и прежде, и я не эксперт в том, как ощущают себя «нормальные» люди, если такие существуют. Поэтому я приношу вам свои извинения, если вы сидите и думаете: «О чем, елки-палки, она тут толкует? Мы вообще не думаем о таких вещах. Мы живем радостной и здоровой жизнью. Давайте отдадим эту книгу Дядюшке Психу».
Я никого не хотела огорчить. Наоборот, я большой почитатель людей, которые верят, что они нормальные. Я восхищаюсь ими. Я все время думала, можно ли в реальности ощущать себя таким, каким выглядит Тони Роббинс?[40] Уверенный, позитивный, переполненный любовью к себе, с его большими, во весь рот, зубами и огромными гениталиями (об этом я только догадываюсь, но у него очень крупный нос, и я связываю две эти вещи). Что делает его таким уверенным в собственной правоте? Действительно ли он верит в тот сценарий, который излагает? Это нормально?
Я маниакально подслушиваю в общественных местах (барах, поездах, автобусах, ресторанах), чуть не засовывая уши в чужой фруктовый салат в поисках того, кто может быть нормальным. Я прислушивалась к беседам в баре, где группа славных парней, товарищей по работе, изготавливающих клапаны для утилизации отходов, готовилась отпраздновать премию в области канализационных технологий. Они казались такими удовлетворенными своей судьбой – счастливая стая у водопоя, звенящая бокалами, провозглашающая тосты в честь друг друга в связи с тем фактом, что они практически завоевали звание «Сантехнической бригады года». Они представляли, как их имена будут названы вслух, потрясали кулаками в воздухе, а в их голове звучала музыка «You’re the Best»[41]. Затем каждый из них произнес путаную речь о том, что они не смогли бы достичь этого без своей команды. Они позировали для воображаемых фото и похлопывали друг друга по спине. Это нормально?
Я прислушивалась к девушке за соседним столиком в ресторане. Она с воодушевлением рассказывала, как попросила подругу быть главной подружкой невесты на своей свадьбе и как та разрыдалась и стала причитать, что она будет самой лучшей главной подружкой невесты, которая когда-либо жила на свете, и не может дождаться, когда сможет помочь выбирать цвет свадебных салфеток… Это нормально?
Я сидела в лобби отеля и прислушивалась к двум сигарам с толстыми мужчинами на концах. Они обсуждали цены на жилье, выплевывая проценты понижения или повышения рынка с абсолютной уверенностью в собственной правоте. Как кто-то может с точностью знать, насколько возрастет или упадет цена дома, и кому это вообще интересно? Это нормально?
На званых обедах я слышала, как люди сходились в спорах о разрешении кризиса на Ближнем Востоке, будто они эксперты в этом деле. «Вот что я сказал бы талибам!» Президент не может решить этого со всеми своими советниками, но эти «если-бы-выспросили-меня» считают, что они знают решение. Они строят свои обширные познания на тех же газетах, которые читают и все остальные, но у них есть ответ. Откуда эта уверенность? Весь мир полон «экспертов». Каждую секунду существует 64 миллиарда экспертов, пьющих кофе и высказывающих свое мнение об изменении климата, ядерном разоружении, ожирении и борьбе с наркотиками.
Я сидела рядом с мужчиной, который рассказывал мне о том, что фламандцы думали во время Второй мировой войны. Я вспотела от мыслей: «Должна ли я знать об этом? Решит ли он, что я идиотка, если я скажу, что понятия не имею обо всем этом, будет ли задавать каверзные вопросы и высмеивать меня?» Я даже не знаю, где находится Фламандия[42]. Мне пришлось тихо умирать от ненависти к себе, пока фламандский эксперт выплескивал все новую и новую порцию информации, как стимулируемый член.
Такое демонстративное поведение, ассоциирующееся с образом «большого члена», отражает наш подсознательный способ определения альфа-самца. Читать лекцию о Фламляндии совершенно неосведомленным людям – это то же самое, что главной горилле бить себя в грудь, демонстрируя, кто в доме хозяин. Этот фламандский тип как-то почувствовал, что я ничего не знаю и погружаюсь в ненависть к самой себе. Поэтому он чувствовал себя триумфатором – он выиграл в очередном раунде. Но так будет, пока он не встретит еще более глубокого эксперта по фламандским делам.
Люди находят свой обрывок знания и, ничтоже сумняшеся, проживают свои жизни, собирая небольшую кучку информационных изысканий, а потом бессмысленно надоедают другим людям подробностями.
Честно говоря, главная причина моих подслушиваний – надежда найти однажды кого-то, кто придет к потрясающему откровению. Тогда я закричу: «Ага! Точно! Это ответ на вопрос, зачем мы существуем». Пока этого не случилось, но я всегда наготове. Я подозреваю, что мы все размышляем о том, каково это – быть «нормальным». Мы верим, что каждый знает об этом, кроме нас. Возможно, только я так думаю, тогда простите меня, если вы не согласны.
Я знаю, что все мы хотим быть счастливыми и тратим большую часть своей жизни на поиски ключа. Неважно, насколько сильными и успешными мы становимся – мы все равно не можем понять, что делать с разумом, который не дает нам спать по ночам и доводит нас до истощения. Это касается не только тех, кого считают сумасшедшим; это касается всех. Я хотела бы, чтобы мы могли просто взять и рассказать о том, что мы на самом деле чувствуем. Я знаю, это принесло бы большое облегчение.
Часть 2
Что с нами происходит? Для безумно-безумных
Депрессия – расстроенный мозг
Я хочу начать со своей истории о том, как на протяжении всей жизни я переживала постоянно усиливающиеся приступы депрессии. Я надеюсь, остальные смогут определить ее у себя, даже если их болезнь не столь ярко выражена. Временами все мы оказываемся во власти навязчивых эмоций и страхов и не находим средства, чтобы избавиться от них.
38
Жан-Поль Сартр близко воспринял идею Ницше «Бог умер», и в своем творчестве отражал идею бессмысленности человеческого существования (прим. пер.).
39
Известный британский художник, внук Зигмунда Фрейда. Выбирал нестандартную натуру (прим. пер.).
40
Американский лектор-мотиватор и персональный тренер по личностному развитию, работавший со многими сильными мира сего, включая М. Горбачева, Б. Клинтона, миллиардеров и членов королевских семей (прим. пер.).
41
«Ты – лучший» (прим. пер.).
42
Правильное название области – Фландрия (прим. пер.).