Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 15 из 66

Перед глазами снова, как много лет назад встал образ хитроглазого, увешанного мокрыми зарослями травы, речных водорослей и кувшинок старикашки. Скрипучим голосом он поучал, грозя скрюченным пальцем с зеленым, покрытым мхом ногтем: «Ты должен быть самим собой, ни о чем не думать. Рожь возьмешь с собой в холщовой суме, соли с кулак, самогона кувшинчик. Коня, на котором прибудешь, обезглавишь, голову в озерцо кинешь, - и жди».

Зерна ржи, как выяснилось опытным практическим путем, вполне удачно заменяла буханка бородинского хлеба, самогона кувшинчик бутылка водки «Президент», а вместо свежеотрубленной головы несчастного животного в рюкзаке подпрыгивал руль от детского велосипеда. Последняя вынужденная имитация, адаптирующая общение со сверхъестественным в рамках реалий мегаполиса приводила представителя того самого сверхъестественного в ярость…

Старцев улыбнулся, наклонил мотоцикл, вписываясь в довольно крутой поворот на бешеной скорости, - и снова увидел перед собой хитрые, поразительно ярко-зеленые глаза, будто болотные огоньки, мерцающие в полумраке: «Это что такое????!!! Это что…..???? Голова коня твоего железного??? И ты думаешь, я на это куплюсь? А рожь где? А сроку положенного не выждал? А заклинание сорок раз, прежде чем воду мутить не отчитал? Да ты хоть понимаешь, что я тебя на смерть замучить щас должен, - за такие дела? Лихорадкою болотной извести?..»

Быть самим собой… Ни о чем не думать… Только сжимая руль своего верного железного коня он мог быть «самим собой», и только со ста сорока на спидометре  он начинал «ни о чем не думать». В этот мир он не пускал никого и никогда. Никогда никого не катал. Просились многие, - жена в свое время обижалась, - но байкер был непреклонен. Позже это просто стало необходимостью, - настройкой входа в иной мир…

Ветер превратился в мерное жужжание, колеса будто заскользили по чему-то маслянистому, вязкому, уши чуть-чуть заложило, как в самолете сразу после взлета, и чуть голубоватое свечение обозначило поворот в лес.

 

После железнодорожной насыпи надо было повернуть налево и проехать еще несколько километров.

Старцев заглушил мотор, загнал мотоцикл в лес, чуть в сторону от дороги – и решительно шагнул в сторону блестевшей между березами воды.

- Все равно все беседы о том, что происходит на Неве, надо начинать с него… - пробормотал он.

- А молодой человек не обидит беззащитную девушку? – раздался в темноте нежный голос.

Старцев вздрогнул всем телом и стал срывать с себя кожаную куртку.

- Любимый! – пропел голос совсем рядом – и нежные руки обняли его, - ты пришел к своей Купаве?

- Не коснись меня нечисть ни словом ни делом. Ни огнем, ни водою, ни ночью, ни днем, - скороговоркой пробормотал Старцев и вывернулся, оставив в руках у русалки свою кожаную куртку.

- Ну, вот за что ты так со мной, - печально проронила нечисть, поглаживая вещь, которая только что была на человеке и принюхиваясь к теплому, живому запаху.

- Там, в верхнем кармане для тебя подарок, - засмеялся Егор. – Не грусти!

Он быстрым шагом направился к воде. Вытащил из рюкзака руль от детского велосипеда.

- Со дна золотого, на ночь темную. Владыка речной – покажись! – проговорил он  фразу вызова. – И кинул руль в воду.

Что-то плеснуло на глубине. Стало стремительно приближаться. Ближе. Ближе.

- Нет, я не понял, - ворчливо проговорил косматый старик с длинной бородой, откуда-то появившийся на коряге у берега. – Где лошадиная голова, которую надо кинуть в воду? Где рожь? Опять ты с этой железякой? Как это называется?

- Велосипед.

- А чего не от своего коня?

- Ну, знаешь ли… Мой конь кровей нездешних, цены немалой, - возмутился Старцев.

- Жадный ты и неуважительный, Егор Иванович! – печально сказал водяной.

- Слушай, - покаянно покачал головой Старцев. – Какие счеты между друзьями? Зачем тебе руль от моего мотоцикла? Отрезанной головы несчастного животного у меня нет. Есть только водка и сигареты. Еще хлеб ржаной. Будешь?

- Наливай скорей, пока хозяюшка не проснулась, - тихо и быстро проговорил старик, оглядываясь на гладь реки. – А кто это там бродит?

- Купава вышла встречать, - поморщился Старцев.

- Надо же как присохла девка… Не обижал бы ты ее. Радости у нее и так не много… Али не красавица?

- Красавица. Только боюсь я у тебя на дне оказаться.

- Если бы тебе была судьба на дне у меня оказаться, - насмешливо проговорил старик, - ты бы уже у меня  в чертогах сидел, да нас с хозяюшкой разговорами развлекал…

- Купавушка, - окликнул он русалку. - Ты пойди пока, погуляй, девочка! Нам поговорить надо.

Девушка подошла. Кинула на колени Старцеву его куртку. Показала гребешок – именно его и вез Егор ей в подарок -  и убежала.

- Пойдет на ветвях качаться, волосы расчесывать да песни припевать. Жалостливые.

Старцев пока постелил газетку. Разложил хлеб, разлил по стопкам водку.

- Кстати говоря, - недовольно протянул Водяной. – Что там твои людишки учудили с моими девочками? Как можно спохабничать было русалок так, что они шутки свои позабросили и на землю носа не кажут?

Старцев, стараясь быть серьезным, рассказал о происках Борьки и вдохновленных им сатанистов.

- Совсем мир с ума сошел, - как-то печально заявил водяной. Подумал – и добавил. – Надо выпить.

- За здоровье! – он чокнулся с водяным. Выпили.

- Ты опять по делу? Просто же так не приедешь старика навестить?

- По делу, - вздохнул Старцев.

И он рассказал о том безобразии, что творится в городе