Страница 5 из 10
Действительно, "фантастика о религии" родилась вместе с фантастикой вообще. Ведь трагедию Виктора Франкенштейна, как и трагедию созданного им монстра, слишком узко было бы трактовать лишь как проблему человека и робота. Религиозная составляющая романа слишком существенна, чтобы ее можно было безболезненно удалить из его художественной ткани. Это не деталь, не штрих, не проходной эпизод, а, наоборот, главная проблема романа. И восходит она не только к мифологии античности (на что указывает подзаголовок), но и к центральной драме всех, видимо, без исключения религий: как только некто Высший во Вселенной (конкретное имя бога в данном случае не важно) создал разумное существо - он тотчас же ввел в мир своего соперника...
Конечно, ситуация, когда человек примеряет себе нимб Создателя (к более частному приложению - проблеме человека и робота в научной фантастике - мы еще вернемся), означает переворот в представлениях, взрыв, ломку старой системы мироздания и все что угодно. Безболезненно такой переворот не проходит. С ним может сравниться, пожалуй, еще один популярный мотив научной фантастики, имеющий прямое отношение к теме разговора.
Этот "второй мотив" - внезапное открытие иллюзорности окружающего. Когда мир, мыслившийся реально существующим, вдруг оказывается кем-то ловко спроектированной иллюзией, подделкой, форменным надувательством. Жуткой игрой, которую ведут с "субъектом", о том и не подозревавшим.
И если игра в Творца живого, кроме проблем, приносит все же какое-то удовлетворение, то "концептуальный переворот", о котором сейчас речь, несет один, говоря современным языком, дискомфорт.
Внезапно открывшийся реальный мир может оказаться намного богаче, ярче и интереснее унылой, хотя и тепло-уютной скорлупы иллюзии, но он скорее всего окажется намного менее спокойным...
Советский читатель, к счастью, знаком с наиболее известными примерами на эту тему - к счастью, потому что это избавляет от длинных пересказов. Напомню лишь о четырех произведениях. Это классические рассказы Айзека Азимова "Приход ночи" и Теодора Старджона "Бог микрокосмоса", вышедшие в один год - 1941-й, более поздняя новелла Фредерика Пола "Туннель под миром" (1955) и, наконец, совсем недавний роман англичанина Кристофера Приста "Опрокинутый мир" (1976), название которого в контексте нашего разговора звучит простотаки программно.
О чем идет речь в этих произведениях? Об обитателях далекой планеты, чье светило входит в богатое звездное скопление; и редчайший в том мире природный феномен - ночь, наступающая один раз в тысячелетие,- приводит к общепланетному шоку! О микроскопических, искусственно выведенных существах, в процессе собственной эволюции развивших разум настолько, чтобы прийти к "концепции Создателя". И еще об одном "маленьком человеке", случайно открывшем, что он - всего лишь экспериментальный робот, созданный могущественной корпорацией для изучения реакции публики на промышленную и иную рекламу. А вместе с указанными персонажами переживают шок обитатели странного Города на колесах, созданного фантазией Кристофера Приста; пленники многолетней иллюзии, исказившей их жизнь и в буквальном смысле (поэтому мне представляется более удачным перевод названия такой: "Мир, вывернутый наизнанку"), они в растерянности озираются подобно тому чудаку на средневековой гравюре...
Не оставит читателя равнодушным - причем, вне зависимости от того, верующий он или нет,- и душевная драма другой группы научно-фантастических персонажей. Речь на сей раз идет о пастырях, отправившихся нести слово божье на небеса - не в религиозном понимании этого слова, а на "небеса" буквальные: в космос.
От предположения о множественности обитаемых миров совсем близко до идеи множественности бытующих там религий (тем более земной опыт как бы заранее подготавливает читателя к безболезненному принятию этой идеи). Но все же проблема обращения "туземцев" в галактическом будущем научной фантастики грозит большими осложнениями, чем те, с коими столкнулись христианские миссионеры в последние столетия земной истории.
В этом сборнике вам предстоит встреча с несколькими рассказами на эту тему, я же остановлюсь на тех, что в данную подборку не вошли.
У Рэя Брэдбери есть любопытный "марсианский" рассказ "Огненные шары" (1951), в американское издание "Марсианских хроник", однако, не включенный. Рассказ вышел только в "английском" варианте - сборнике "Серебряные цикады", да и то в более поздних переизданиях. Почему американские издатели решили воздержаться от включения рассказа в последующие многочисленные переиздания "Марсианских хроник", думаю, станет ясно, если вспомнить о табу, о котором речь шла выше. Ведь герои "Огненных шаров"-священники, встретившие на Марсе местных жителей, не знающих.., первородного греха! Имеется в виду тот самый первородный грех, который к разумным "энергетическим сферам" (а именно таковы марсиане!) никак не применим.
В рассказе Кэтрин Маклин "Нечеловеческое жертвоприношение" (1958), переведенном на русский язык как "Необычное жертвоприношение", загадочный инопланетный ритуал может действительно показаться более чем необычным. Может даже вызвать гнев, растерянность, желание немедленно вмешаться, если глядеть на происходящее действо человеческими глазами.
А Пол Андерсон еще более заостряет ситуацию в рассказе "Проблема боли" (1973). Его герой должен свыкнуться с мыслью о правомерности действий инопланетянина, позволяющего умереть жене героя - и только потому, что так требует от не-человека его не-человеческая религия! (В более раннем рассказе "Убийца", вышедшем в 1960 году, Андерсон описывает инопланетян, действительно обладающих бессмертной душой...) Словом, космическим миссионерам будет от чего растеряться. И вопрос еще, окажутся ли они тверды в вере своей, а если да, то не придут ли к трагическим противоречиям с этой же верой, которая создавалась землянами и для землян...
Из всех коллизий типа "земной священник - инопланетянин" наиболее полно и глубоко разработан конфликт в знаменитом романе уже знакомого нам Джеймса Блиша "Дело совести" (1958). Это, по общему мнению критики, одно из самых значительных произведений западной фантастики "на религиозную тему". Причем в данном случае кавычки, видимо, можно снять...