Ощепков

Епископ Сергий имел тесную связь с атаманом Семеновым. Японские православные попы получали у Семенова деньги на японское православие и ездили к нему с различными поручениями от японских фирм.

На протяжении всей своей дальнейшей истории японское православное духовенство ведет гнусную работу продажных шпионов и разведчиков, широко пользуясь испытанным средством всякого шпионажа — ложью и лицемерием. Достаточно сказать, что после захвата японскими войсками Манчжурии епископ Сергий возвестил открытие «земного рая» на манчжурской земле. Этот «рай», как известно, строится пушками и кровью. В таком «строительстве» религиозные организации всегда помогают своим хозяевам.

Наряду с использованием японских православных попов японская разведка вербует шпионов и среди русских православных попов, считая их шпионскую работу особенно эффективной и ценной.

Свою вербовочную работу среди православных русских попов японская разведка проводит с начала текущего столетия. Уже тогда некоторые попы охотно служили ей в качестве шпионов. Знаменитый провокатор поп Гапон выполнял шпионские поручения японской разведки, которая оплачивала его «услуги» через японского военного атташе в Стокгольме.

После Великой пролетарской Октябрьской революции агенты японского империализма, организаторы шпионажа, встречали самое сочувственное отношение со стороны православного духовенства. Попы Симон Мий и Павел Морита получили от сибирских епископов и попов документ, в котором последние приветствовали выступление японских империалистов против Советской власти, благословляли высадку японских войск на Дальнем Востоке и восхваляли «доблесть» японского оружия.

Вербовку в шпионы и организацию церковно-шпионских гнезд японская агентура проводила очень тонко. В Японии был создан «Комитет по оказанию продовольственной помощи населению Сибири». Путем ничтожных подачек широко рекламировалось японское «благородство» и попутно устанавливались широкие агентурные связи. Сибирские православные попы, по поручению японского командования, раздавали населению по особым билетикам куски мыла, или носки, или по два кило сахарного песку. После раздачи попы произносили проповеди, в которых восхваляли «доброту» японского командования и советовали подчиниться оккупантам.

В Забайкалье во время японо-семеновской диктатуры местные попы стали шпионами семеновской контрразведки. Это было раскрыто органами ОГПУ в 1923 г., уже после установления Советской власти на территории всего Дальнего Востока.

Газета «Дальневосточный край» (№ 11 за 1923 г.) в статье «Епископ и забайкальский епархиальный совет — семеновские контрразведчики» сообщала:

«Местным отделом ГПУ арестованы епископ Сафроний (бывший протоиерей Сергей Старков) и секретарь забайкальского епархиального совета Анатолий Попов.

Арест вызван фактом участия Сафрония и Попова в работе семеновской контрразведки. Сафронию при аресте предъявлен был документ, подлинность которого ни он, ни секретарь епархиального совета не отрицают».

На суде выяснилось, что, по специальному распоряжению забайкальского епархиального совета, все духовенство в обязательном порядке привлекалось к делу сыска и белогвардейского террора. Были установлены специальные штаты, церковные инструкторы по политическому сыску разъезжали по епархии, давали указания попам-шпионам и собирали сведения для передачи японским оккупантам и семеновским бандитам. На основе этих сведений организовывались жестокие расправы, пытки и убийства восставших рабочих. Церковные богослужения и на этот раз служили только ширмой для контрреволюционной, шпионской деятельности православного духовенства.

В лице попов японские оккупанты имели своих послушных агентов. Это признали и сами обвиняемые.

Один из главных обвиняемых на вопрос судьи, признает ли он, что духовенство служило японским оккупантам и семеновцам, ответил: «Признаю».

В свою очередь агент японских палачей — атаман Семенов за свою белобандитскую деятельность получил высшую церковную награду: иерусалимский патриарх Дамиан наградил его званием «кавалера святого гроба господня» и прислал ему золотой крест «на александровской ленте с подлинной (!) частицей животворящего гроба господня». За золото японской разведки церковники окружали палача и бандита ореолом святости.

Бандит Семенов получил и другую награду; магометанское духовенство Аравии прислало Семенову в 1919 г. «орден святого Магомета» и присвоило ему звание «святого защитника религии, науки и права».

Так японские оккупанты, иерусалимский патриарх, магометанское духовенство и православные попы дружным хором прославляли палача сибирских рабочих и крестьян.

После разгрома колчаковщины и освобождения Дальнего Востока от японских оккупантов около 100 тыс. белогвардейцев эмигрировало в Манчжурию. Органы диктатуры рабочего класса изгнали из нашей страны вместе с бывшими офицерами, чиновниками, помещиками, купцами, кулаками, всевозможными бандитами и их церковных соратников — тех православных, старообрядческих, магометанских, ламаистских церковников и сектантских вожаков, которые принимали активное участие в борьбе против Советской власти и Красной Армии и оказали немало услуг японским оккупантам.

Свой главный притон белые эмигранты устроили в Харбине. Несколько тысяч поселилось недалеко от советских границ, в районе Трехречья. Вся эта свора давала китайским и японским генералам столь нужные им кадры для проведения налетов на советские учреждения, для антисоветского шпионажа, террористических и диверсионных актов.

Церковные черносотенцы и погромщики, активные участники белогвардейских банд, занимали далеко не последнее место среди этой братии. Шпионаж, клевета, фабрикация фальшивок, распространение антисоветской литературы, проповедь с призывами к вооруженной борьбе против Советской власти, религиозная подготовка вооруженных налетов и нападения на советских граждан — все эти средства пускают в ход церковные эмигранты в своей бандитской, контрреволюционной деятельности…

Неопровержимые факты и тщательное расследование показали, что церковники-эмигранты в Харбине и других частях Манчжурии принимали и принимают живейшее участие в организации погромной работы фашистов.

Во время конфликта на КВЖД в 1929 г. церковники помогали продажным китайским генералам и белогвардейцам во всех их наглых, провокационных действиях против СССР, в закрытии советских учреждений, организации антисоветских банд, налетов и т. д. Епископ Мефодий участвовал в белогвардейском «Комитете действия». Во всех харбинских церквах служили молебны о «даровании победы» белогвардейским бандам. Духовенство организовывало фашистские отряды «крестоносцев» — налетчиков и бандитов. Старый японо-белогвардейский агент епископ Нестор объезжал линию КВЖД и призывал белогвардейцев к вооруженному походу против Советской власти. Представитель епископа Нестора — протодиакон Матвеев приезжал в Трехречье и на привезенные деньги вербовал белобандитов — налетчиков и шпионов…

Что касается православного духовенства, то оно поспешило, по сообщению японского агентства «Ниппон Демпо», даже вести переговоры со штабом квантунской армии (японской оккупационной армии и Манчжурии) о создании этого вожделенного белогвардейского государства. Японо-белогвардейские планы, как известно, не осуществились. Руки оказались коротки!

«Религиозная программа» японской разведки встречала и встречает поддержку со стороны ряда церковников и сектантов, мечтающих о свержении Советской власти и реставрации капитализма. Через своих агентов японская военщина много раз оказывала материальную поддержку религиозным организациям, которые она совершенно правильно считает одним из надежнейших орудий реакции и контрреволюции…

Церковники и сектанты нашего Дальнего Востока оказывали и оказывают всяческое сопротивление мероприятиям Советской власти по укреплению и развитию дела социализма.

Нападение японских войск на советские границы неоднократно сопровождалось антисоветской агитацией церковников, заявлявших, что скоро будет война с Японией, и призывавших крестьян срочно выписываться из колхозов…