Страница 3 из 8
Ага, наверное, к Ирке уехали. Ну, Ольга! Ну, молодец! Решила кинуть мужа на выходные одного? И из-за чего? Из-за того, что он в очередной раз загулял на вечеринке, и она обиделась? Но ведь это не означает, что он ее не любит! Любит! И сына своего он просто обожает, Ольга прекрасно обо всем этом знает. И женщины у него другой нет, если Ольга так думает. Да нет, не думает! Он никогда не давал поводов, чтобы так думать. Не надо ему никого, кроме жены. Она у него самая лучшая! И вообще, он все делает только для того, чтобы его семья жила хорошо и ни в чем не нуждалась, так что в невнимании к семье его никак упрекнуть нельзя. Семья для него – все! Семья – самое главное!
Вот и ладно, вот и ладушки, К Ирке, так к Ирке. Сейчас поест еще чего-нибудь быстренько, и тоже поедет к ним на дачу. За женой и сыном. А может, они там всей семьей и отдохнут, чего в город возвращаться в субботу? Успеют еще в зоопарк сходить. Они и раньше ездили к друзьям на дачу с ночевкой, своей–то дачи пока нет, но это пока. Дело времени. Будет! Он сам ее и построит. Будет дача, он уверен. И Ольга, глупышка, прекрасно это знает. Решила наказать мужа – на здоровье, а он будет умнее, даже не упрекнет ее за это. Сделает вид, что вообще не заметил этой бумажки, хотя сделать это будет трудновато, иначе, зачем он тогда поехал за ними, если ее не видел? Бумажки этой. Ну, тогда можно дать ей понять, что все написанное в этом коротком послании, принял за шутку. Так и сделает! И вообще, у них все в полном порядке. Все в ажуре.
Надо поторопиться, удочки тоже нужно прихватить – порыбачат с Димкой, тоже радость мальчишке, не хуже, чем в зоопарк сходить. Даже лучше гораздо. Посидеть на берегу речки, да на природе, а не в пыльном летнем городе – что может быть прекраснее? В прошлый раз они таких рыб наловили – самим не верилось! До сих пор еще в морозильнике лежат несколько штук. Обещал Ольге, что сам приготовит, да так еще руки и не дошли. Приготовит – что там готовить то! Еще наловят рыбы, хорошо на речке! Так что отдохнут замечательно, не в пример тому, как если бы они на выходные в городе остались. Подумаешь, в зоопарк не сходили, в следующие выходные сходят, нет проблем. У Виталия от последних мыслей повеселело на душе. Он даже включил радио, поймал свою любимую радиостанцию и стал подпевать.
Съев наскоро приготовленную яичницу, и выпив вторую чашку кофе, Виталий почувствовал себя гораздо лучше, и, нервно посвистывая, так как что-то все-таки его беспокоило и царапало его сознание, стал собираться на дачу. При этом он обнаружил, что Ольга забрала с собой чуть ли не весь свой летний гардероб. С Димкиными вещами произошло то же самое. Семакин был этим очень озадачен. Зачем им на выходные столько вещей?
– А вдруг, они вовсе не к Ире уехали? – спросил он сам себя. – Тогда куда?
Подумав, он решил, что Ольга могла и к матери уехать, в Рязань. Он припомнил, что жена как-то на днях говорила ему, что нужно будет съездить к родителям. Сама теща редко к ним в Москву выбирается, не хочет надолго оставлять больного мужа, отца Ольги, поэтому, чаще всего, в Рязань ездят они сами. Ольга сейчас в отпуске, могла и уехать ему назло. Хотя раньше она так никогда не делала. В смысле, назло ему, Виталию.
Закралось смутное подозрение, что Ольга могла уехать к матери насовсем, но Виталий поспешно отогнал эти мысли, и решил, что позвонит родителям жены попозже, после того, как он съездит к Ире на дачу. Для того съездит, чтобы убедиться, что Ольги с сыном на даче у друзей нет, иначе как это можно узнать? Нет, ну можно, конечно, просто позвонить и спросить… Да нет! Они там, точно там! Да и не знает он, когда они уехали из дома – может вчера еще, а может, сегодня утром, когда он еще спал. Вполне может быть, что они еще и не добрались до Рязани, если туда поехали, так чего зря людей беспокоить? Не дай бог, у тестя сердце прихватит.
Покидав собранные вещички в сумку и прихватив удочки, Виталий запер квартиру и спустился во двор своей пятиэтажки. По сравнению с прохладой квартиры (он поставил хороший кондиционер, как только смог позволить себе это), воздух на улице был просто раскаленным.
Дождливый июнь сменил жаркий июль и природа – мать, словно решила доказать людям, что может не только утопить их всех в лужах, грязи и дождевых потоках, но и прожарить словно на сковородке.
Виталий постоял на крыльце подъезда, привыкая к жаре, и с досадой думая о том, как должно быть нестерпимо жарко в салоне машины. Опаньки! Машина! Кстати, где же она? Гаража у Семакина не было, и свою «Хонду» он держал прямо во дворе. Виталий поискал ее глазами, и, начиная уже в душе паниковать, облегченно вздохнул, обнаружив верную лошадку почти на выезде со двора. Обычно же он ставил свой автомобиль возле гаража деда Семена, в котором тот с давних времен держит свою старенькую Волгу. Дед Семен проживает в соседнем подъезде, и Виталий вместе со своими друзьями, будучи еще детьми, любил наблюдать, как дед, тогда еще крепкий мужик, возился возле машины. Иногда он разрешал помогать себе, подавать инструменты или подкрутить там чего, а то и помыть. Волга, несмотря на свой солидный возраст, и сейчас бегала хорошо, чему дед Семен находил простое объяснение в том, что в те времена, когда эта машина вышла с конвейера завода, руки у людей, производивших машины, росли оттуда, откуда надо, и совесть к своей работе у людей имелась, не то, что сейчас.
Из дверей подъезда показалась Софья Михайловна – пожилая соседка Виталия, задушевная и давняя подруга его матери. Они поздоровались, и женщина, тяжело опираясь на палку, пошла в сторону магазина.
Сколько себя помнил Виталий, Софья Михайловна всегда ходила с палочкой – у нее давно болели ноги. Он с жалостью посмотрел вслед соседке. Каково это – всю жизнь проходить хромая, а ведь он помнил ее еще молодой, и тогда она уже не могла обходиться без опоры.
Семакин догнал женщину и предложил ей самому сбегать в магазин и купить ей все, что ей нужно. А она пусть посидит в тени дерева на лавочке – отдохнет.
– А что же я буду делать, Виталик? – всплеснула шутливо руками тетя Соня.
– Я же говорю: на лавочке посидите, отдохните. Я быстро обернусь, Вам же тяжело.
Софья Михайловна покачала головой:
– Спасибо, Виталик, но я сама схожу. Я ведь теперь только в магазин и хожу, это для меня как прогулка, ногам, хоть и таким больным как у меня, тоже работу надо давать, а то совсем перестанут ходить. Ты лучше как-нибудь меня с собой возьми, как к родителям поедете, очень уж я по маме твоей соскучилась. Да и Дашенька сама меня давно приглашала, и отец твой тоже. Только ты меня заранее предупреди, коли повезти надумаешь, чтобы я собраться успела.
Виталий пообещал ей, что непременно возьмет ее с собой в следующий раз. И как он сам не догадался, сделать это раньше? Мама бы очень обрадовалась приезду своей давней подруги. На минуту вспомнилась их кухня времен его детства, стол под большим, красным в горошек матерчатым абажуром, а за столом сидят его молодая мама и тетя Соня, пьют чай с чем-нибудь вкусненьким, обычно, это бывала домашняя выпечка, на приготовление которой обе были мастерицы. Они разговаривают, а то и шепчутся и, время от времени, весело хохочут. А Виталик с Ниной, дочерью тети Сони, уже успев напиться чаю, занимаются чем-нибудь своим, ребячьим, играют во что-нибудь. Сейчас Нинка далеко, она замужем за офицером и прочно осела где-то на Дальнем Востоке. Детей у них двое, еще и близнецы. Приезжают редко, разве что раз в год – уж очень далеко они живут.
– А я вот близко от своих родителей живу, а все равно редко их навещаю, мог бы и чаще это делать, – с сожалением, а то и с некоторым осуждением, сказал сам себе Виталий, подходя к своей машине.
Он нажал на брелке кнопку сигнализации, и машина с готовностью, словно застоявшийся в стойле конь, откликнулась. Виталий открыл дверцу машины и отшатнулся – в лицо из салона дохнуло душной жаркой волной воздуха. Ужас! Да тут пекло! Бедная машина! Сколько она простояла на самом солнцепеке! А все потому, что место не свое занять пришлось. Возле гаража деда Семена она стоит под деревом, в тенечке. Вчера ночью, как ему вспомнилось, место уже было занято какой-то не местной машиной, вероятно, кто-нибудь к кому-то в гости приехал в их дом. Поэтому Толик поставил ее там, где место для машины нашлось. Стоять! А почему Толик ставил машину, а не он сам?