Страница 8 из 11
Если бы я вам стал рассказывать все, что с ним было, нам бы не хватило и пяти вечеров. Даже скупой рассказ Деяний апостольских – это чудесная эпопея! Один историк справедливо называл ее христианской «Одиссеей». Она проникнута духом веселья, радости, это победоносное движение христианства по миру без войска, без человеческой силы и славы. Кто были эти люди? Павел и Варнава – какой-то малоазийский богослов и кипрский землевладелец.
Потом Павел путешествовал со своим помощником Сильваном, или Силой. В Грецию его (во втором путешествии) сопровождали уже Лука и Тимофей. Лука был сирийский врач, человек, который до конца дней Павла оставался ему верен, был при нем. Он-то и написал наше третье Евангелие (Евангелие от Луки) и книгу Деяний апостолов.
В 49 году должен был решиться и главный вопрос: как поступать с язычниками, число которых в Церкви все увеличивалось? В Церковь входили египтяне, греки, галлы. Неужели необходимо всем им принимать ветхозаветные обряды?
Для Павла, в общем, вопрос внутренне был решен. Он считал, что этого делать не нужно, ибо с явлением Христа все изменилось. Божий Закон, данный в древности для того, чтобы сохранить Ветхозаветную Церковь, теперь трансформировался, и Павел опирался здесь на иудейскую традицию: когда придет Избавитель (Мессия), Он даст Новый Закон, Новую Тору.
Иные комментаторы говорили: не было ли здесь тактического хода? Ведь Павел мог понимать, что римляне и греки с трудом бы приняли систему ветхозаветных обрядов. Но это не так.
Дело в том, что в ту эпоху (впрочем, как и теперь) религия и обряд жили очень тесно, и когда человек принимал какую-то религию, он автоматически принимал ее обряды, и ни у кого это не вызывало каких-либо возражений. Это было вполне понятно: раз ты пришел в эту общину, ты должен соблюдать ее правила.
Но Павел противопоставил этой традиционной точке зрения, опиравшейся на Писание (потому что Закон Ветхий был объявлен в самой Библии вечным Заветом), иной источник – свое внутреннее откровение. Он провозгласил тогда, что человек приобщается к Богу не просто исполнением всех законов, а верой в Иисуса Христа, то есть внутренним рождением свыше.
«Старое прошло! – говорит он. – Теперь все новое». «Во Христе, – говорит он, – нет ни эллина, ни иудея, ни варвара, ни скифа, ни раба, ни свободного»[22]. Он отлично понимал, что существуют и рабы, и свободные, и варвары, и скифы, и иудеи и эллины, но в момент духовной встречи со Христом все это исчезает.
Когда он говорил, что во Христе нет ни мужского пола, ни женского, это не значит, что он отрицал существование полов, а просто говорил о том, что эти земные человеческие различия (языка, народностей, пола, социального положения) перед лицом Божьим не имеют значения. Во Христе, говорил он, важна новая тварь!
Для того чтобы вам было это понятней, чтобы вы смогли проникнуть в эту альтернативу, мы как бы заменим его термины. Он говорит о двух течениях: иудеи (ортодоксальные христиане), которые хотели сохранить Закон, и эллины, люди вольномыслящие, которые вообще отрицали Закон. И он этим говорит, что неважно ни то, ни другое. Так же и сегодня иные нам могут сказать: «Зачем людям обряды? – все это ерунда»; а другие говорят: «Нет, в обрядах вся суть». А Павел отвечает нам: во Христе важно не то и не то, а новая тварь, новое рождение, вера, действующая любовью.
В этом вся суть его откровения. Он хочет сказать, что человеку естественной религии, которая выражается у каждого народа в своих ритуалах, правилах, моральных нормах (хороших или, может быть, не всегда хороших), открывается новая перспектива, восхождение на совершенно иной уровень. Вот почему я с самого начала сказал, что апостол Павел – это пророк будущего. Он в своем сердце носил откровения гигантского масштаба, которые далеко не всегда может понять даже современный человек.
Он говорил о том, что сейчас пребывают вера, надежда и любовь. Но вера потом будет не нужна, потому что человек откроет Бога полностью. И надежда тоже, ибо она осуществится, а любовь будет всегда. Она бессмертна! Сегодня, он говорит, мы видим, как через тусклое стекло, потом – все увидим.
Люди спрашивали его: «Как же старое благочестие, как же слова Писания!» Он отвечал: «Буква убивает, а дух дает жизнь!»[23] Ему говорили: «Но ведь есть люди, которые столько подвигов совершили. Неужели это не так важно?» И он отвечал: «Если я говорю языками ангельскими и человеческими, если я имею всю мудрость и познал все, но любви не имею, – я просто побрякушка, кимвал бряцающий. Я ничего не значу. Никакого прока нет ни в каких подвигах или жертвах, если нет любви»[24].
Поэтому знаменательно, что в фильме Андрея Тарковского Андрей Рублев произносит как раз эти слова из Послания апостола Павла. Потому что для Тарковского они были очень важны как самая суть христианского учения.
И действительно, Павел, никогда не видевший Христа, Павел, живший в эпоху Нерона, в эпоху рабов и господ, всегда говорил о любви, учил о ней. Но он говорил также и о свободе. «К свободе призваны вы, братья»[25].
Путешествуя от одной страны к другой, он не просто проповедовал, он основывал общины Церкви. Тогда многие христиане думали, что скоро Христос преобразует мир, наступит конец света (как и теперь часто думают).
[…] И апостол Павел, огорченный, приходит в Коринф, в этот общеримский бордель, куда съезжались моряки со всего света, чтобы пропивать нажитые деньги. В Коринфе было больше публичных домов, чем храмов. И в этом городе, павшем так низко, Павел находит огромное количество приверженцев Христа: мужчин и женщин из разных слоев общества, от самых последних до самых высоких. Это только в марксистской литературе говорится, что христианство – это религия рабов. А при раскопках Коринфа найдена надпись с именем одного из отцов города, управляющих города, который был тоже учеником апостола Павла, его последователем.
Два важнейших Послания апостола как раз обращены к жителям Коринфа, когда он находился вне его. Его отношения с Коринфской Церковью были очень трудные, сложные. И я не хочу сейчас входить в детали, но скажу, что его пастырский труд описан во 2-м Послании к коринфянам как мученичество.
И еще одно. Он был уже измучен этими людьми с их честолюбием, притязаниями, расколами (уже тогда появлялись расколы). И в Послании к галатам он пишет: «Уже не я живу, но живет во мне Христос»[26]. То есть то, что он совершал, он совершал силой Христовой.
Постепенно создается сеть языкохристианских общин, то есть общин, состоявших в основном уже из бывших язычников. И ему приходилось сначала внушать им идеи монотеизма, единобожия, а лишь потом говорить о Христе.
Однажды он прибыл в Листру и исцелил там больного человека. А согласно древним легендам, именно в этих местах странствовал Зевс с Гермесом и посетил Филимона и Бавкиду – такую трогательную супружескую пару. И когда Павел совершил это исцеление, он вдруг увидел, что к нему ведут быка, да еще украшенного цветами, идут жрецы, поют песни, восклицают, – все решили, что Зевс – это Иосиф Варнава, потому что он был человек высокий, величавый, а Меркурий (Гермес) – это Павел, такой небольшой, подвижный и говорливый.
Он закричал: «Братья! вы с ума сошли. Мы обыкновенные люди!» После этого он долго им разъяснял только одну истину, он говорил им не о Христе, не о Евангелии, а о том, что Бог един…[27]
Часто мне задают вопрос: почему в христианстве сохранилось обращение к священнику «отец». Конечно, это противоречит прямым словам Христа. Вероятно, Павел и не слышал об этих словах, потому что Евангелия были написаны несколько позднее и он не читал наших Евангелий – ведь прошло еще так мало времени, пока еще жива была память, живо устное предание!..
22
См.: Кол 3, 11.
23
2 Кор 3, 6.
24
Ср. 1 Кор 13, 1–7.
25
Гал 5, 13.
26
Гал 2, 20.
27
См.: Деян 14, 8–18.