Страница 26 из 33
Заклинание поиска вело чародея сквозь толпу. При таком скоплении народа полагаться на одну только магию было опрометчиво. Заклинание могло не сработать, увести в другую сторону, а в это время перепуганная девочка бродила бы где-то одна. Но о Вики Том беспокоился мало, она сама виновата, и пусть это приключение послужит ей хорошим уроком.
Он остановился в узком проходе между двумя балаганами, заклятие рассеялось, но здесь никого не было. Девочка исчезла и только белая шляпа валялась на траве.
Чародей сделал пару шагов вперед и его обдало волной ледяного холода, будто кто-то приоткрыл дверь на Северный полюс. Недобрый знак, но Риддла это не испугало. Наоборот, он довольно ухмыльнулся, уверенный, что без темной магии здесь не обошлось.
Нормальный колдун подумал бы, что дело дрянь и пора звать на помощь. Том, внешне абсолютно спокойный, внимательно осмотрелся. И тем не менее на веселом празднике пришлось бы поискать человека счастливее его. Наконец-то чернокнижнику выпала возможность поиграть на своем поле.
Риддлу было плевать на всех и ничего его не волновало, кроме собственных побед. И если он сказал, что Поттер заберет свою дочь в понедельник утром, ведь присматривать за детьми - это дело, с которым справится и дурак, значит так оно и будет. Даже если сегодня весь ад сорвется с цепи.
========== Глава 14 ==========
***
В магическом мире главным спецом по спасению кого-либо от чего-либо считался Гарри Поттер. Он действовал, самоотверженно рискуя своей жизнью ради других, чем и заслужил уважение колдунов. Риддла такой подход раздражал до глубины души. Да и само слово «спасение» чародею тоже не нравилось: от него за версту несло героическим пафосом, унылой добродетелью и глупым самопожертвованием. Послушать этих героев все равно, что сунуть нос в кастрюлю с гоблинским бульоном – желудок выворачивает.
Поэтому Том отправился не спасать, а выручать Вики и при этом не сильно торопился. Зачем спешить? Нужно же дать человеку время порыдать, помолиться всем богам, наобещать этим богам с три короба, подумать о своей жизни и дать твердый зарок исправиться и впредь всегда слушаться умных, всезнающих взрослых.
Запас времени был солидный, сверхъестественные создания, а колдун не сомневался, что именно они похитили девчонку, никогда не ели детей сразу. Сначала они запугивали жертву до полусмерти, теша себя запахом страха, а потом уже нагуляв аппетит, начинали медленно, по кусочку поглощать добычу. Но так долго Том тянуть не собирался, он лишь хотел ненадолго заскочить домой, прихватить с собой кое-какие вещи и провести парочку ритуалов.
По пути в свою лабораторию Риддл бросил взгляд в открытую дверь гостиной. Там он увидел Гилдероя, который бродил по комнате с горящей свечкой в руке.
- Мистер Локхарт, – окрикнул его Том. - Вы совсем рехнулись и решили поджечь дом?
- Вы уже вернулись? А я как раз собирался написать парочку страниц…
- И вам было мало света?
- Нет, свеча помогает мне определить место с благоприятной энергетикой. Видите ли, если в комнате благоприятная аура, свеча горит ровно, а если энергетика негативная, пламя начинает колебаться , будто от сквозняка.
- Весьма любопытно, – сказал Том он, медленно приближаясь к Гилдерою. Тот замер и нервно наблюдал за темным магом. Пламя свечи задрожало и бешено задергалось. А стоило Риддлу подойти в плотную, так оно и вовсе погасло, лишь тонкий дымок поднимался вверх, заполняя комнату запахом горячего воска.
- Выглядите очень уставшим, вам надо отдохнуть, – проникновенно произнес темный маг, заглядывая в серые глаза.
- Я не думаю, что мне это и вправду нужно… – неуверенно заявил Локхарт. Еще секунду назад он ощущал себя здоровым и полным сил, но чем дольше волшебник смотрел в потемневшие почти до синевы глаза Риддла, тем сильнее на него давила тяжелая свинцовая усталость. Мозг, совсем недавно наполненный до краев идеями и образами, которые просто рвались на бумагу, теперь походил на пустое осиное гнездо. – Хотя наверно вы правы, я и вправду что-то переутомился…
- Вам нужно поспать и тогда усталость пройдет. Сон-лучшее лекарство, – поддержал его Том.
- Лучшее лекарство, – бездумно повторил Гилдерой, его бойкий язык с трудом ворочался, а в затылке зарождалась тупая тягучая боль.
- Одолжите мне свою палочку.
- Но я же..
- Во сне она вам все равно не потребуется, – ласково улыбнулся чародей. Он пристально смотрел на Локхарта и казалось, что лишь сила этого взгляда удерживает мужчину на ногах.
- Не потребуется, – тихо согласился писатель и послушно протянул Риддлу палочку. Том осторожно вынул ее из слабеющих пальцев.
- Теперь я могу идти? – спросил Гилдерой, хотя его никто и не держал.
- Конечно, –чернокнижник немного помедлил и вслед произнес удаляющемуся колдуну, – сладких снов.
После этого пожелания Локхарт, несмотря на боль и туман в голове, припустил во все лопатки. Том направился в свой кабинет.
«Интересно, что у нее внутри? – колдун остановился перед своим столом и поднес палочку к глазам.Цветочный узор на рукоятке показался ему легкомысленным и вульгарным. – Может, волосы Купидона или крылышко феи».
Риддл хмыкнул и взмахнул палочкой: нижний ящик массивного стола со скрежетом выехал и чуть не грохнулся на пол. Из него вылетели все те вещи, которые чародей скидывал туда последние семь лет. По большей части они были ненужным хламом, которые люди хранят из сентиментальности или слепой веры, что когда-нибудь старые письма, ненужные сувениры, глупые подарки или потрепанные записные книжки могут еще пригодиться. Хотя вероятность этого - один на миллион.
Залежи ненужных вещей, поднятые магическим ураганом, висели в воздухе прямо посреди комнаты: исписанные листы бумаги, сломанные артефакты, пуговицы, перья. Том окинул взглядом все это и,наконец, выискал нужное. Он осторожно подцепил палочкой дешевый медальон, а груда хлама опять отправилась пылиться в темный ящик. Этот медальон оставил ему Поттер вместе с инструкцией по воспитанию детей. Поленившись отправить их в мусорку, Риддл привычным движением закинул их в нижний ящик.
Если верить словам Поттера, медальон мог отыскать Вики где угодно, а причин не верить у Тома не было. Он решил попробовать при помощи медальона и одного несложного ритуала узнать, где прячут девчонку. Конечно, настоящий герой поступил бы иначе, он смело аппарировал по следу похитителей и, полагаясь на эффект неожиданности, напал бы на демонов. Вот только Риддл считал, что неожиданность только тогда эффективна, когда ты знаешь о противнике все, а противник, в свою очередь, ничего не подозревает о твоих планах. В противном случае получаем эффект «свались на голову кровожадному, злобному демону и получи по полной».
Чародей закончил творить заклинание. Огромная каменная саламандра бросала тусклый свет на пентаграмму, нарисованную на полу, ее линии и странные символы на концах горели призрачным огнем, будто в краску подмешали фосфор.
Колдовство сработало: в центре пентаграммы возникли смутные полупрозрачные силуэты. Видения менялись, подчиняясь точным, доведенным до автоматизма, движениям пальцев Риддла. Он словно пролистывал альбом с фотографиями, но в тоже время мог поменять четкость, приблизить или удалить изображение. Впрочем, то, что появлялось перед его взором, было будто заперто под толстым мутным стеклом. Контуры предметов смазаны, цвета утратили насыщенность и яркость, но тем не менее Том разглядел все необходимое. Остановившись на одной из картин, он произнес еще одно короткое заклинание и шагнул в открывшийся портал.
Магия перенесла его на сотню миль от дома. Риддл осмотрелся по сторонам.Местность наяву была еще более унылой и угнетающей, чем образ, сотканный из колдовского тумана.
За его спиной солнечный диск почти упирался в горизонт, и черная тень колдуна вытянулась на траве, почти касаясь железных прутьев старого забора. За ним на пустой,без единой травинки земле торчали уродливые деревья. Их стволы разбухли и вздулись, бесформенные, с отвратительными наростами, похожими на чумные бубоны, и посеревшей корой деревья напоминали воинство прокаженных, замерших в ожидании. Веток как таковых у них не было, лишь множество прутьев отходили от верхней части ствола и тянулись вверх. Небо здесь висело ниже и выглядело не как небо, а как непроницаемая свинцовая крышка, к тому же придавленная для веса тяжелым камнем.