Ты мой хлеб...

— А ну разойдись! — скомандовал последний мужчина.

            Здоровяк подошёл к клинку, сплюнул на руки и крепко взялся за рукоять. Расшатанный во время предыдущих попыток, клинок зашевелился. Приложив ещё усилий, мужчина всё же вырвал орудие и торжественно поднял его над головой.

— Ха! Как нечего делать! — гордо произнёс силач и вонзил меч в землю. — Ну что, красавица, когда начнём?

— Можем хоть сейчас, — сказала девушка.

            Незнакомка подошла к своему клинку, взялась за рукоять и так же подняла его над головой. После этого она провертела орудие в руке и тяжёлым взмахом рассекла победителя пополам. Ошеломлённая толпа не сразу поняла, что произошло. Алая кровь залила землю и брызнула им в лицо. Сама же девушка стояла на месте, раскрыв рот от восторга.

— Ах ты, сука! — выкрикнул кто-то из толпы.

            Стоило селянам едва дёрнуться, как следующим взмахом незнакомка так же легко рассекла и их. Окровавленные ошмётки разлетелись в разные стороны и прилипли к стенам.

            На шум сбежались солдаты из гарнизона, которые прибыли в поселение по личному поручению князя Ольгерда. Воины не сразу поверили своим глазам, однако быстро пришли в себя. Двое лучников тут же натянули тетиву и прицелились в девушку с огромным мечом. Словно ветер мимо них пронеслась её напарница и отсекла им головы острым тонким клинком.

            Солдаты тут же переключили своё внимание на нового противника. Набросившись небольшой группой, они рассчитывали зажать противника. Первому же смельчаку девушка вспорола живот. Второму, кто поднял на неё оружие, первым взмахом она отрубила руку, а вторым — голову. После этого она перевернула меч обратным хватом и со спины пронзила насквозь третьего противника. В этом один из солдат увидел хороший момент для атаки, но тут же поплатился за свою самоуверенность. Вынув лезвие из живота поверженного противника, девушка моментально отбила удар и поранила запястье воина. Тот упустил оружие, но умелая мечница тут же подхватила клинок второй рукой. Юноша погиб от своего же меча. Собственным же клинком девушка блокировала удар со спины. Развернувшись, она оттолкнула противника и вонзила меч его товарища тому прямо в глаз. Там она его и оставила. Шестой пехотинец с криком побежал в атаку. Аккуратным взмахом девушка перерезала тому горло, после чего подпрыгнула, оттолкнула тело ногой и приняла следующий удар.

            Всё это время за углом здания скрывался ещё один солдат с арбалетом. От одного лишь вида крови у новобранца затряслись колени. Он слышал, как умирали его товарищи один за другим, а он трусливо прятался в стороне. Юноше не хотелось умирать, но моральные муки, на которые он сам себя обрёк, ещё сильнее разрывали его сердце. Подвести товарищей, бежать с поля боя, до конца жизни слыть трусом в глазах окружающих и самого себя… Нет! Не этого он хотел, идя на службу.

            В конце концов он вышел из-за своего укрытия, но с ужасом осознал, что было поздно. Все его товарищи были мертвы и лежали на земле, а он остался последним из своего отряда.

— За Виол! — закричал парень и выстрелил.

            Арбалетный болт полетел точно в голову мечницы, но так и не настиг своей цели. Доли секунды было достаточно, дабы девушка среагировала на атаку, отклонила голову и пронеслась мимо пехотинца. В следующее мгновение арбалет новобранца вместе с его кистями рухнул на землю. Парень посмотрел на свои руки, но осознание пришло не сразу. Лишь через несколько секунд невыносимая боль ударила ему в голову, и молодой парень закричал во всё горло. Однако его страдания были недолгими. Девушка тут же снесла ему голову.

— Это так ты понимаешь «не привлекать ненужного внимания»? — сказала девушка своей напарнице, которая всё это время наблюдала за боем.

— Да ладно тебе, сестрица, — ответила девушка с двуручным мечом и подошла ближе. — Ты тут кровью замазалась. Дай вытру.

— Ты пьяна! — возразила младшая и оттолкнула от себя руку. — Никогда не понимала, как ты можешь развлекаться с этим отродьем?

— Эти людишки не так уж и плохи. С ними можно хотя бы выпить, не то, что с тобой.

— Сплошной ветер в голове. Поэтому госпожа Арсия и назначила меня главной, — про себя произнесла младшая. — Ладно, пойдём. Скоро сюда прибудет подкрепление. А у нас задание.

— Эй, Мая…

— Ну что ещё?!

— Ты посмотри на это, — старшая сестра сорвала со стены плакат, на котором находился портрет разыскиваемого преступника.

— Генрих, — сказала Мая, увидев рисунок.

— Надо же, он ещё живой. И, похоже, где-то неподалёку.

— Мы ищем его долгие годы… — произнесла Мая и сжала кулак.

— В таком случае, быть может, изменим цель наших поисков? Ты ведь у нас главная. Решай.

***

— Генрих, что-то не так? — спросила Катерина у своего попутчика.

— Не знаю. Что-то предчувствие нехорошее, — задумчиво ответил наёмник.

— Похоже, дождь будет, — сказала девушка, всмотревшись на горизонт позади.

— Да, тучи сгущаются.

Глава 10 "Лекарство от боли"

            Наконец, караван добрался до деревни. Конвоир остановил телеги далеко на окраине и начал дожидаться селян. Мужчина не стал заходить в само поселение из-за бушевавшей там болезни. Вскоре на дороге появилась группа людей, которые пришли за своими брёвнами.

— Где староста? — спросил конвоир, не увидев своего заказчика.

— Слёг от болезни, — сказал селянин, а затем сам осмотрел конвой. — А где чародей? Он должен был прибыть вместе с вами. Мы его ждём.

— Боюсь, с господином Гаспаром приключилась беда.

— Что?! — в недоумении воскликнул сельский мужчина.

            Опечаленные жители переглянулись, а затем опустили головы. Они так долго ждали прибытия Гаспара, который единственный откликнулся на их просьбу. Он был их последней надеждой.

— Что ж, я… — не находил слов селянин, — я сообщу в деревне. Вот ваши деньги за лес.

            Мужчина с грустью отдал кошель с деньгами, и его товарищи начали перегружать брёвна. Это была огромная утрата для людей, и глубоко в душе конвоир терзал себя за то, что не сумел доставить им мага.

— Эй, вы, — обратился он к Генриху и Катерине. — Помогите этим людям. Вы перед ними в долгу.

— Ох, ладно, — сказал Генрих, вскочил с телеги и помог мужчинам перегружать брёвна.

            Затем путники отправились вместе с жителями в их деревню. Там наёмник помог выгрузить лес под деревянные настилы и завести лошадей обратно в стойла. Генрих никогда бы не ожидал от себя такой сострадательности, но именно из-за него эти люди не дождались своего лекаря. После окончания работы мужики развели костёр и приготовили небольшой ужин.

— Садись, ты ведь тоже нам помогал, — сказали один из них и пригласил путников.

— Эй! Что ты творишь? — возразил его друг. — Не видишь, что ли, не наши они.

— И что с того?

— А то, что с ними я есть не буду.

— И я… и я… — отозвались другие работники.

— Откуда тебе знать? — заступился житель и обратился к путникам. — Откуда родом и куда путь держите?

— Родом я с юга, но уже давно живу в Виоле, — ответила Катерина.

— С юга? — удивились мужчины. — Это откуда?

— Очень издалека.

— Ладно, женщина пусть садится, а мужчина постоит в стороне, — решили мужчины.

— Замечательно. Огромное вам спасибо за гостеприимство, — недовольно возмутился Генрих. — Конечно, я ведь всего-то пару десятков стволов перетащил. Чего мне там. Я постою.

            Наёмник отошёл в сторону и присел на лавочку рядом с одним из домов. Мужчину очень обидело такое отношение к себе. Все народы не любили своих соседей, но в Виоле это было особенно ярко выражено.

— Пить хочешь? — спросил один из мужчин и подал Генриху кружку.

— Не откажусь, — ответил наёмник и выпил. — Эй! Это ведь обычная вода!

— Ну так, после работы самое то, — сказал селянин и присел рядом с незнакомцем. — Спасибо, что помог нам и… прости их. У нас чужеземцев не сильно жалуют.