Боевые маги: несмышлёныши

Тик-так, тик-так, тик-так, бежало время, а они все кружили и кружили. Пока Карл, неожиданно заснувший и похрапывающий, не приоткрыл глаз, тут же покосившись на собственный хронометр. А дальше…

Решетка застонала, от удара его ноги. Фуражка испуганно запрыгала, но водитель так и не появился. А Карл, сатанея на глазах, со скрипом начал выкручивать прутья.

– Сейчас доберусь до тебя, поганое ты чучело! – решетка скрипела и подавалась, скользя нагревшимся маслом под ножом. – А ну!!!

Подскочила даже Майка, задремавшая в конце. Карл продолжал рвать и крушить металл, удивляя и поражая. Пока Мари не заметила, что на один из циферблатов хронометра надета дополнительная полоска, поблескивающая все сильнее гаснувшими белыми камешками. И время хронометр показывает другое, куда больше, чем часы под потолком.

— Алекс! — Карл дернул в последний раз решетку, жалобно заплакавшую скрипом металла. — Готов полыхнуть?!

– Куда? – Алекс подскочил, сразу забыв про обиду. Это дело он любил.

— Видишь дырку? – Карл ткнул на получившуюся пробоину. — Вот сюда! Поджарим голема!

На открытой части передней панели вдруг заскрежетало, выпуская наружу такой же старый, как у заинтересовавшего Злого телевизора, кинескоп и две колонки по бокам. Затрещало, осветившись.

— Ой… – Анни поморщилась. – Это кто?

-- Наш водитель, – буркнул Карл. – Ну?!

В экране, бессмысленно глядя глазами-пуговицами и заливаясь улыбкой из грубых стежков, пялилось на них самое настоящее чучело. Солома проколола мешковину лица-маски, торчало в сторону нелепой редкой бородкой. Под головой тускло блестели галуны заношенного грязно-бурого мундира с еле заметными остатками начального красного цвета.

– Извиняюсь, – проскрипели колонки, – не удержался.

– Сколько ты забрал у каждого? – Карл кивнул на Алекса, между ладоней уже игравшего огненным шаром.

– Ну…

– Сколько?! – прошипел злой, как стало потревоженных бизонов, Карл.

– Пару месяцев, не больше. – проскрипело переговорное устройство, как-то реагируя на тупо скалящуюся рожу из мешковины.

– Что? – Мари недоуменно посмотрела на нее. – Какие пару месяцев?

– Ваша остановка! – скрип стал бодрее, потеряв немного явно ощутимого страха.

– Плата! – рыкнул Карл. – Или сгоришь! Ты нарушил правила сделки, а заключал ее не я! Думаешь, буду молчать, чтобы ты не проговорился обо мне и спутниках? Конечно буду, спалю тебя и дело с концом!

Мелодично звякнуло, и рядом с экраном появился сундучок.

– Хорошие медальоны, недорого…

– Алекс, чуть-чуть, – устало попросил Карл.

«Чуть-чуть» скакнуло в пролом лихим и жадно гудящим шмелем. Где-то с палец Мари, не меньше. Лицо-маска задергалось, мелькнул обыкновенный порошковый огнетушитель, автобус резко встал.

Чучело-водитель появился из оседающей тучи через минуту. Все это время Карл терпеливо молчал, а ребята вдруг снова распереживались.

– Бесплатно! Подарок! – хрипнули динамики.

Сундучок открылся, прозвенев мелодию колокольчиками.

– Ох… – дружно вздохнули Мари, Майка и Анни. Алекс хмыкнул, Злой шмыгнул носом, Снег и Лохматый остались одинаково спокойными. После вспышки в гостинице Снег явно решил посоревноваться с верзилой в ледяной невозмутимости.

Карл кивнул. Загреб в ладонь почти все лежавшее и переливающееся в свете ламп. Подержал последний талисман, кругляш с выдавленным пауком, смотревшим совсем живыми бусинками глаз, по шесть с каждой стороны головы.

– На разведение, – бросил обратно и кивнул на дверь. – На выход, кадеты.

На улице мерзко крапал не прекратившийся с утра дождь. Ветер гонял мокрый лопух вечерней газеты и двух тощих кошек. Хотя кошки, скорее всего, носились по привокзальной площади из-за целеустремленного, хотя и трехлапого пса. Пес не сдавался, несся вперед, брызгая голодной слюной и светясь безумием в глазах.

– Все вышли? – поинтересовался Карл, спустившись последним. – Все. А вещи ваши, что, я должен таскать?

Да уж… рюкзаки, висевшие на его руках гроздями, забыли почти все. Кроме Лохматого.

– Так…

– Какие пару месяцев? – Мари стянула губы в тонкую линию. – О чем говорило это… это существо?

– А, да. – Карл хмыкнул, покосился на отъезжающий автобус и расплылся в улыбке. – Ну, вообще-то никакие. Голем съел обманку, так уж вышло, что среди медальонов оставленных на дорогу… ну, вы поняли, кем, оказалось два очень хитрых, создавших ваши невидимые копии. И глупое чучело тянуло из них энергию, поддерживающую оболочки, вроде как ваши жизненные силы, говорю же, глупое чучело. Ну, хотя поспали вы все… да и я тоже... Из-за его проделок. Зато у нас теперь есть несколько полезных вещичек. Раздам и расскажу в поезде. Кстати, скоро он прибудет. Пойдемте, пока к нам полиция не прицепилась.

Зайти на перрон оказалось просто, прямо через открытую настежь калитку в заборе, закрывающем небольшой сквер вдоль путей. Станция оказалась до странного тихой, лишь где-то на путях длинно звякал молоточек обходчика, проверявшего в темноте грузовой состав.

– Почему никого нет? – Майка оглянулась, недоуменно и с легким испугом. – Карл?

– Посмотри туда, – Карл кивнул на старые станционные часы, – что видишь?

Оглянулись все, уже усвоив простую вещь: Карл ничего не делал просто так. Каждый раз получалось чему-то учиться, наблюдать, подмечать странные мелочи, в обычной жизни совершенно ненужные. Вот и сейчас…

Частенько ли останавливаются механические часы, если те старше столпившихся подростков не в два-три-четыре раза, а куда больше? Наверное, что да, время не жалеет механизмы, особенно подвижные.

Минутная стрелка дрожала между полночью и без одной минуты двенадцать. Дрогнула, качнулась к нолю, качнулась, ушла обратно к одиннадцати. Только вот, секундная, блестя тонкой золотистой полоской там же, почему-то красила в своей цвет то ли циферблат, то ли просто воздух.

– Ночной экспресс прибывает, кадеты, – Карл довольно кивнул, – так что готовьтесь занимать места. И не особенно удивляться.

– Будет чему? – заинтересованно наклонила голову Анни.

– Еще как, – черная борода дрогнула серебряными узорами волос и усмешкой. – Точно тебе говорю.

Майка хотела что-то спросить, но вдалеке, тяжело и гулко, завыл сигнал.

– Ого, – Алекс покачал головой, – это же невозможно.

– Поэтому ты его и видишь, что невозможно? – поинтересовался Карл.

Алекс не ответил.

Ночной экспресс накатывал на перрон и вокзал, пыхтя паром, вырывающимся из трех косых, выгнутых назад, коротких труб. Длинный скоростной локомотив, укрытый обтекаемым кожухом, покрытым узорами и барельефами, сбавлял скорость плавно и благородно. Нос-торпеда, украшенная светлой драконьей мордой, переливалась блеском острых вытянутых глаз.

– Как красиво… – прошептала Мари. – Ой-е-е-ей…

– На мой взгляд слегка вычурно, – проворчал Карл, – но у дворфов иначе никак. Традиции, сами понимаете.

– У кого? – не понял Алекс.

– Дворфы, гномы, – Мари улыбнулась. – Они на самом деле есть?

– Хм, – Карл поскреб в отрастающей все гуще бороде. – Маришка, ты бы не так сильно радовалась. Они еще те сук... подонки. Сама увидишь, и вещи свои при себе всегда держи, и говори с ними поменьше, и не соглашайся покупать всякий красивый хлам, а если станешь покупать, то не торгуйся, стой на первой цене, а уж если начнешь спорить, то не попадись, лови момент, когда они начнут перемигиваться.

– Не знаю, как гномы, – скучающе проворчал Лохматый, – а вот рассказываешь ты точно про цыган.

– Они с ними дальние родственники.

– Цыгане с гномами? – недоверчиво покосилась Майка. – Да ладно… ты издеваешься?

– Да, – согласился Карл, – цыгане в родстве с дикими альвами.

– А есть цивилизованные?

– Конечно. Ты их наверняка видела даже в обычной жизни. Маскируются хорошо.

– Уши прячут? – поспешила уточнить Мари, заинтересовавшаяся не меньше Майки.

– Чего? – Карл недоумевающе покосился на нее. – Не, с ушами у них все нормально, только пирсинга порой много. Зачем их прятать?