Календарь Морзе

Черт, какой я, оказывается, важный! Прибавки, что ли, у Кешью потребовать?

Проводив профессора, без особой надежды, просто наудачу позвонил Анюте. К моему удивлению, послышались длинные гудки, а потом знакомый детский голос спросил:

— Алё, это кто?

Похоже, я ошибся в непривычном меню нового смартфона и выбрал не из контактов, а из последних набранных.

— Э… Привет. Я тебе днем звонил насчет квартиры. Взрослые не пришли еще?

— Нет, не пришли, — голос был растерянный и немного грустный.

— Слушай, с тобой все в порядке?

— Не знаю… Наверное…

— Чем ты занимаешься?

— Сочиняю палиндромы.

— Ого! Это же сложно! Я только про «лапу азора» знаю.

— Нет, не очень, на самом деле, — оживился голосок в трубке. — Если знаешь, как, то не так уж трудно. Нужно слово-зеркало, а от него вперед и назад перевертыши. Например, «сон в нос» или «вор влетел в ров» — это совсем просто. А «надо меч в чемодан» — уже сложнее. Главное — знать много разных слов и уметь их в голове как бы выворачивать…

— Ты, наверное, много слов знаешь?

— Пока не очень, но я читаю словарь!

— Какая умница! Отличница, наверное.

— Я? Не… Не знаю. Не помню… — голос в трубке опять стал грустным и растерянным. У меня крепло ощущение, что этот ребенок в какой-то беде.

— Слушай, у тебя там есть чего поесть?

— Поесть?

— Ну, еда, продукты… Не знаю — кастрюля борща в холодильнике, миска холодных котлет, батон с вареньем. Что еще едят дети?

— Не знаю… Я не голодная. Иногда я вроде бы хочу есть, но потом раз — и не хочу.

— А родители давно ушли?

— Родители?

— Родители, да. Мама, папа, бабушка… Да хоть кто-нибудь?

— Не знаю… не помню… — голос в трубке задрожал, и я понял, что сейчас там начнутся рыдания.

— Ладно, не надо, скажи лучше еще какой-нибудь палиндром! Они у тебя классно получаются.

— Ну… Вот, например, «нажал кабан на баклажан». По-моему, смешно получилось!

— Да, здорово! А еще?

— «Упер Тит репу». Тит — это имя такое, старое. Или вот еще: «ковал поп поплавок».

— Да у тебя прям талант! Слушай, я Антон, а тебя как зовут?

— Ой, простите, мне пора…

Короткие гудки.

Тьфу ты, напугал. Черт бы побрал наше гнусное время, когда взрослый, спрашивающий ребенка, как его зовут, выглядит подозрительным извращенцем. Из-за этого девять из десяти мужчин, проходя мимо плачущей девочки, отвернутся. Да и с мальчиками не все так однозначно…

Хотел опять позвонить Анюте, раскрыл меню телефона — и с удивлением понял, что последний контакт в списке звонков — ее. То есть если верить аппарату, я сейчас ей звонил. Мда, электронная техника плохо переносит наше перманентное безумие. Ладно, пора в студию — поддерживать стабильность социума, или как там профессор выразился? Ах да, якорь. Побуду якорем.

— С вами снова Антон Эшерский на Радио Морзе! Шестого октября человечество празднует Всемирный день улыбок, что его, это самое человечество, характеризует не с самой лучшей стороны. Да что там говорить! Вы сами можете подойти сейчас к зеркалу и убедиться, как нелепо на самом деле выглядит эта гримаса. Угрожающий оскал гоминида, демонстрирующий его позорные зубёшки всеядного недохищника! После изобретения каменного топора он выродился в лицемерную мимику: «А ну, подойди поближе, дорогой, а то рукоять короткая…»

Сейчас эта демонстрация доходов стоматолога обозначает, как правило, намерение продать вам что-то ненужное задорого. Возможно — себя. Так что, чем шире и искреннее улыбка собеседника, тем крепче надо держаться за свой карман, помните об этом, дорогие радиослушатели! А пока, продолжая сегодняшнюю тему, новости науки!

Я взял со стола подготовленную Чото распечатку.

— Итак! «Ученые рассказали, какое место в холодильнике таит смертельную опасность для здоровья». Ничего себе! Я-то думал, что, если человека засунуть в холодильник, то выбор конкретного места уже не так важен, но ученым, безусловно, виднее… «Ученые придумали тест, по ответам которого можно определить, мужчина вы или женщина». Наверное, там надо поставить галочку возле буквы «мэ» или «жо». Но это неточно — ученые такие затейники! Вот, например, «ученые научили робота ползать по рабице и открывать двери». Они что, его дачи обносить готовят? «Ученые рассказали о пользе яиц для мужского организма». Ну да, их всегда можно почесать, если ответы на тест не помогли определиться…

Смартфон на столе беззвучно завибрировал. Звонил Павлик. Я быстро дотараторил свою обычную чушь, запустил музыку и вышел в коридор.

— Привет, что случилось?

— Анюта в сети. Я решил, что лучше ты ей позвонишь, меня она отшивает сразу.

— Подержать на связи подольше, чтобы ты мог определить место?

— Ну, Анто-о-он, — протянул Павлик презрительно. — Это же не кино про шпионов. На самом деле, если мобильник в сети, вообще не важно, разговариваешь ты или нет. Просто джипиэс и вайфай у нее выключены, а точность локации по соте невысокая. Покрытие в этом районе слабое, квартал определяется, но не более. Может, она сама тебе скажет?

— Алло, привет, Антон, — ответила Анюта почти сразу. Тон у нее был рассеянный и нетерпеливый. Обычно она так отвечает, когда занята и не хочет, чтобы ее отвлекали.

— Привет, Анют, ты где?

— Да тут… — ответила она неопределенно. — Слушай, мне нужно срочную работу закончить, может, потом поболтаем?

— Надо встретиться, это важно.

— Ох, как не вовремя… — в голосе ее была досада. — Ну ладно, подходи в «Палиндром», я отвлекусь ненадолго.

Быстро спускаясь по лестнице, я набрал Павлика.

— Запусти на телефоне навигатор и разреши ему расшарить трек, — тут же сказал он. Мне пришлось держать его на линии, периодически уточняя, куда нажимать, но я справился. Теперь Павлик мог следить за моим смартфоном. А вообще интересно — а откуда теперь берет координаты джипиэс? Или просто «все уверены, что это работает» — и оно работает?

В кафе все было по-прежнему — Анюта сидела за столиком, клацая маникюром по клавишам красного нетбука, рядом с ней стояла чашка с кофе и надкусанный круассан. На доске у бара было написано мелом: «HО HЕВИДИМ АРХАHГЕЛ ЛЕГ HА ХРАМ, И ДИВЕH ОH».

— Привет, Антон, — сказала она, не отвлекаясь от экрана. — Извини, я тут немного занята…

— Анют, что вообще происходит? — спросил я, усевшись напротив.

— В смысле? — она подняла на меня глаза с искренним удивлением.

— Куда ты пропала?

— Антон, вот же я перед тобой сижу! Что значит, пропала?

— А где ты была утром?

— Утром? А сейчас, по-твоему, что?

Я огляделся и понял, что кафе залито ярким утренним солнцем, хотя, когда я подходил к нему, уже смеркалось.

— В любом случае, — она явно начинала злиться, — между нами нет отношений, позволяющих задавать вопрос «ты где шлялась»! Отчасти их нет именно поэтому.

— Анют, не сердись, — примиряюще сказал я, — но происходит что-то чертовски странное.

— Не вижу ничего странного, все как всегда — она обвела кафе неопределенным жестом, показывающим, насколько все как всегда. — Слушай, может, завтра все обсудим? Ну, правда, я очень занята сегодня…

— Каким, нафиг, «завтра»? — поразился я. Как-то давно я не слышал тут этого слова…

— Обычным завтра. Завтра пятница, сходим куда-нибудь после работы. Может быть — только «может быть», имей в виду! — я даже позволю тебе проводить меня домой дальше, чем обычно. У меня родители в командировку уезжают, буду скучать в одиночестве… А сейчас не отвлекай меня, пожалуйста!

— Анюта, ты что, ничего не помнишь?

— Чего я не помню? — она уже погрузилась в экран. — Антох, не грузи меня своей ерундой. Завтра. Все завтра! Пока! Сюда целуй и иди.

Анюта рассеянно показала пальчиком на щеку, склонив голову набок для поцелуя. Я подошел и чмокнул ее, невольно посмотрев на экран нетбука. Там на белом поле текстового редактора шли в столбик набранные капсом короткие строки: