Верный курс

Уложив девушку на грязную, смятую постель, он присел рядом и снова погладил ее по волосам. Элизабет еще раз всхлипнула, а затем устало закрыла глаза. Вскоре дыхание девушки выровнялось, и Джек понял, что она спит.

Огонь в очаге постепенно угас, и теперь в нем мерцали лишь красноватые угольки. Хижину слабо освещала стоящая на столе масляная лампа, свет которой слегка дрожал от проникающего сквозь щели ветра.

Джек сидел на самом краешке узкой кровати и смотрел на спящую рядом Элизабет. Ее спутанные волосы разметались по жалкому подобию подушки, грудь равномерно вздымалась, но сомкнутые веки слегка подрагивали. Должно быть, ей снился какой-то сон. Взгляд Джека невольно скользнул по ее телу и остановился на стройных загорелых ногах, едва прикрытых коротким нижним платьем. Он помнил, какой нежной и бархатистой была ее кожа, и мог поклясться, что никогда прежде не ощущал ничего подобного.

Сейчас в полумраке рыбацкой хижины спящая Элизабет выглядела так же притягательно, как тогда, в трюме «Жемчужины». Удивительно, но теперь тот день казался Джеку непостижимо далеким, так как если бы от него отделяли не несколько недель, а несколько долгих лет. Да что там говорить! То, что случилось в трюме черного фрегата, представлялось сегодня совершенно невероятным.

После того, как они покинули мертвые воды и вернулись в реальный мир, Элизабет ходила по кораблю словно тень. Она почти не разговаривала со своим женихом, а с Джеком избегала даже встретиться взглядом. Правда пару раз пират замечал, как она тайком смотрит в его сторону, но стоило ему только обернуться, девушка тотчас отводила взгляд.

Элизабет так и не сказала ему ни слова после спасения, и не сделала ничего, что можно было воспринять, как извинение. Но капитан Воробей помнил, что у мисс Суонн все еще есть перед ним должок.

Они попали в мертвый штиль на пути к Карибскому морю, запасы провианта и пресной воды на «Жемчужине» почти закончились. В тот вечер Джек спустился в трюм, чтобы достать из тайника припрятанную бутылку рома и тут внезапно столкнулся с ней. Видимо Элизабет тоже привели в трюм голод и жажда, ее лицо осунулось, а блестевшие в полумраке карие глаза стали казаться больше. Увидав оказавшегося рядом капитана, она вздрогнула и тут же попыталась уйти. Но Джек остановил ее, прижав к переборке. Их взгляды встретились.

В глазах Элизабет промелькнул гнев, однако Джек сразу почувствовал, что за ним скрывается что-то еще.

- Ты так до сих пор и не хочешь мне ничего сказать? – слегка улыбнувшись, прошептал он – мне кажется, цыпа, у тебя передо мной должок…

- Прекрати, Джек! Мы спасли тебя и этого вполне достаточно. – Элизабет дернулась, стремясь вырваться, но пират не спешил ее отпускать. Внезапно он почувствовал легкую дрожь в теле девушки, и возбуждение мгновенно охватило его, разом сметая все сомнения.

- А я так не думаю, любимая… – прошептал Джек, склонившись к губам Элизабет.

Она вновь взглянула ему в глаза, но теперь к гневу в ее взгляде примешалась еще и страсть. Он даже удивился, заметив такое знакомое выражение, которое так часто встречал прежде в женских глазах. Еще секунда и их губы слились в поцелуе, в таком глубоком и страстном, что у Джека даже перехватило дыхание. Желание окончательно овладело его разумом, руки сами собой легли на талию девушки, ощущая под грубой тканью ее гибкое юное тело. Возбуждение захлестнуло его словно горячая морская волна, дыхание стало прерывистым. Он начал поднимать рубашку Элизабет, одновременно лаская ее спину, живот, нежно касаясь маленькой упругой груди. Девушка не пыталась сопротивляться, напротив, казалось, каждое прикосновение разжигает в ней огонь страсти, еще пару секунд и она сама уже освобождала Джека от рубашки, неумелыми, нетерпеливыми движениями.

Вскоре они стояли уже почти обнаженные, Джек подхватил Элизабет на руки и осторожно опустил на ворох валявшийся под ногами одежды. Он целовал ее грудь, проводил кончиками пальцев по шее и животу. Элизабет запрокинула голову назад, наслаждаясь его прикосновениями, она словно вошла в транс.

Наконец руки Джека ловко расстегнули кожаный ремень и медленно обнажили ее бедра. Когда он коснулся ног девушки, то невольно поразился насколько нежная у нее кожа, мягкая, бархатистая словно персик. Теперь Элизабет была полностью обнажена, и он понимал, что от столь желанного мига его отделяют лишь один шаг. Однако стоило ему коснуться внутренней стороны ее бедра, как девушка вздрогнула и открыла глаза. В этот миг в ее взгляде впервые промелькнул страх, и Джек поспешил ее успокоить.

- Все хорошо, любимая, не бойся… все хорошо… – прошептал он и нежно поцеловал Элизабет в губы.

Ответив на поцелуй, девушка снова расслабилась и прикрыла глаза, пальцы Джека медленно сползли по ее бедру, коснулись шелковистых волос и, скользнув между ног, ощутили тепло влажного лона. Элизабет снова вздрогнула, инстинктивно стараясь сдвинуть бедра, но Джек легонько провел пальцем вверх-вниз, заставив ее забыть об испуге. Он ласкал ее, не спеша, постепенно разжигая огонь плотского вожделения. Элизабет начала выгибаться и слабо стонать, а самого пирата уже била дрожь. Подлинной муки ему стоило заставить себя удержаться от того, чтоб овладеть этим желанным телом прямо сейчас.

И вот, когда стоны девушки стали чаще, и Джек почувствовал, что она вот-вот содрогнется от наслаждения, он убрал руку, одновременно отводя в сторону ее бедро. Элизабет приоткрыла замутненные страстью глаза, казалось, она была удивлена тем, что он прекратил ласки. Джек слегка улыбнулся ей и, перенеся свой вес на руки, оказался над ее телом. Его рука вновь скользнула вниз, чтоб задать нужное направление напряженной плоти. Пальцы ощутили горячую влагу, и Джек понял, что теперь она действительно готова.

Сердце бешено колотилось, он ощущал ни с чем не сравнимое возбуждение, сильнее, чем когда-либо прежде. Джек так долго хотел получить этот запретный плод, что даже с трудом верил в реальность происходящего. Однако Элизабет была настоящей, и она дрожала всем телом, ожидая продолжения удовольствия. Джек набрал в грудь побольше воздуха и подался вперед, ощутив как упругая преграда все же уступает его движению.

Элизабет вскрикнула, дернулась и широко открыла глаза, в которых одновременно отразились удивление, обида и страх. Ее руки уперлись в грудь пирата, словно желая его остановить, но было уже поздно. Джек на мгновение замер, понимая, что девушка чувствует себя обманутой, так как вместо желанного наслаждения получила боль. Он выждал несколько секунд, позволяя ей хоть немного привыкнуть к новому ощущению, а затем сделал первое движение.

Элизабет слабо застонала, в ее глазах выступили слезы, а ногти с силой впились в плечи Джека. Он старался двигаться, как можно медленнее, однако с каждым разом все глубже входил в ее лоно. Девушка стонала, а он шептал ей какие-то глупые ласковые слова, которые неожиданно пришли на ум. Джек чувствовал, что постепенно Элизабет снова начинает отзываться на его ласки. И вскоре она стонала уже скорее от удовольствия, чем от боли.

Когда все закончилось, Джек ощутил себя абсолютно счастливым и не сразу смог выровнять дыхание. Он получил наслаждение через пару секунд после того, как тело Элизабет слегка вздрогнуло, мышцы сократились, а из горла вырвался судорожный вздох. Для того, чтобы она все же смогла ощутить прелесть любви, ему пришлось вновь коснуться ее рукой, но результат того стоил.

Пару минут Элизабет лежала рядом с ним, тяжело дыша и глядя в верхнюю переборку, затем вдруг резко села, от чего на ее лице появилась гримаса боли.

- Мерзавец! – неожиданно зло воскликнула она, прикрыв рубашкой обнаженное тело. И не успел Джек хоть что-то сказать, залепила ему звонкую пощечину.

- За что? – удивленно спросил капитан Воробей, прижимая ладонь к горящей щеке, но Элизабет не ответила. Не глядя больше в его сторону, она быстро оделась и выскочила из трюма.

В тот день Джек больше ее не видел. Элизабет не появилась на ужине и не вышла ночью взглянуть на звезды, как делала обычно перед сном. А на утро, когда они случайно столкнулись на палубе, мисс Суонн одарила его ненавидящим взглядом и, оттолкнув, прошла мимо.